Пропавшие в Бермудии - Слаповский Алексей Иванович (читать книги онлайн бесплатно регистрация txt) 📗
Всем его ответ понравился – кроме Солнца.
– Это уход от конкретной проблемы! – заявила она. – Что же касается ваших ответов, ребята, то вы не подумали вот о чем: как бы вы решили, кому именно не дать йогуртов? Ведь пришлось бы назвать самых слабых, самых глупых и самых бесталанных. Вы к этому готовы?
Ученики понурились – они к этому не были готовы.
Выждав паузу, Солнце улыбнулась, предчувствуя эффект, и произнесла:
– Правильное решение такое. Надо открыть эти йогурты, перелить в одну емкость и поделить поровну!
Ученики были в восторге. Так просто – а они не додумались.
Правда, некоторые мысленно не очень-то восторгались: йогурты и без того маленькие, а если их еще делить…
В школе Блюма было веселее. Он тоже поставил йогурты (в соответствии с учебной программой), которых было меньше на две штуки, чем учеников, взял в руку секундомер, велел всем отойти на сто метров, а потом крикнул:
– Внимание! Марш!
И все бросились наперегонки к йогуртам.
Блюм подбадривал:
– Быстрее! Активнее, триста пиявок вам в пятки!
В результате первыми добежали, схватили йогурты и тут же их съели Задира Майк, Роджер-Обжора (еще бы не он!), Спорщик Сэм, Ворчун Дэвид, Шутник Вацлав и, конечно же, Командир Томас. Кислому Юлу ничего не досталось. Не досталось и Нику, но тот не горевал. Кривой Блюм хотел поругать его за нерасторопность, но увидел, что у Ника в руках большой стакан с йогуртом, и Ник его преспокойно уплетает.
– Молодчина, двести двадцать мух тебе в рот! – прорычал Блюм. Но тут же поправился: – И все-таки это не дело. Тренировка – для всех тренировка!
Потом в обеих школах были уроки желанообмена и воображелания. На них не произошло ничего особенного, кто-то отличился, а кто-то получил двойки: например, Сэм-Спорщик на уроке желанообмена никак не мог угадать, что сделает Блюм, если у того из кармана стянуть шоколадку (правильный ответ был: ничего не сделает, потому что Блюм сладкого не ест и никакой шоколадки у него в кармане нет и быть не может). А Ли Чен на уроке воображелания, когда тренировались в ограничении, не смогла справиться с задачей убрать с глаз долой три пирожка с вареньем (вредные, кстати, для нее из-за склонности к полноте). Она очень старалась – и вот уже один из пирожков начал дрожать и расплываться в воздухе, готовый исчезнуть. И исчез. Но, видимо, Ли Чен так стало жаль его, что на том же месте появилось целых два. Солнце мягко упрекнула Ли Чен, та расстроилась.
– Чтоб вы все пропали! – пожелала она злосчастным пирожкам.
Но они не только не пропали, а в силу закона подлости умножились. Получилась целая корзинка. Солнце смирилась, а ученики зато угостились отличными пирожками, которые Ли Чен умела воображелать как никто. Она и сама съела несколько штук. Немного, не больше десятка. Плакала, но ела.
Короче, все было нормально, однако и Вик, и Ник с нетерпением ждали, когда кончатся уроки: Нику хотелось играть, а Вика мучила проблема, как найти выход из Бермудии. Иначе и быть не могло: они попали сюда с этими желаниями, следовательно, не могли от них избавиться.
37. Если уж в Бермудии играют, то так играют…
Рыская в Интернете, Ник набрел на новейшую и сложнейшую игру «ZZZ-333», где было тридцать три уровня, а внутри каждого уровня шесть этапов. Ник показал ее новым товарищам, они тоже увлеклись. И вот полтора десятка школьников уселись перед компьютерами, не сводя с них глаз, надели наушники, чтобы ничто не мешало, и полностью погрузились в мир игры. Каждому хотелось обойти товарищей. На каком-то этапе это удавалось Юлу, или Томасу, или Нику, они тут же делились с остальными найденными способами прохождения и устремлялись дальше. Тут ведь дело было не только в соревновании, а в желании, которое овладело всеми: во что бы то ни стало дойти до конца.
Они перестали пить и есть.
Кривой Блюм, заметив это, сообщил в ЦРУ, что в школе эпидемия игромании.
Там не удивились – такие эпидемии в Бермудии вспыхивали сплошь и рядом, бороться с ними было бессмысленно, оставалось только ждать, когда они утихнут сами (никогда не проходя окончательно).
Были выделены специальные люди, которые подносили игрокам еду и питье. Один раскрывал рот, например, Вацлаву, а второй вливал туда сок или всовывал ложку с супом. Труднее было со сном. Игроки, конечно, не желали спать, но организм брал свое, глаза слипались, голова падала. Но Ник, Томас или Майк не хотели, чтобы их обогнали, пока они спят, да и просто жалко было спать. Они знали – надо преодолеть только первые позывы ко сну, потом легче. И в самом деле, смотришь: поклевал тот же Юл носом, похлопал глазами – и опять играет, свежий и бодрый, будто не сидел за компьютером целые сутки.
Возникает вопрос: неужели взрослые не могли прекратить это в приказном порядке? Уничтожить компьютеры силой воображелания, насильно уложить спать и т. п.?
Это было слишком опасно. В мальчике, который играет, сила увлечения растет по мере углубленности в игру, она увеличивает силу воображелания. А все, что может помешать игре, вызывает приступ агрессии, который может привести к непредсказуемым последствиям. Все бермудяне помнят, как Задира Майк, мальчик и без того неуравновешенный, просто стер с лица земли координатора ЦРУ, который был обеспокоен тем, что Майк, вторую неделю проходя какой-то суперсложный уровень, отказался пить и есть – отвлекало. «Стер с лица земли» – это выражение, все было проще: координатор осторожно подошел и нежно прошептал: «Майк, старина…», – а Майк только глянул на него и рявкнул: «Исчезни!»
И координатор исчез, хотя у него был восьмой уровень воображелания и соответственно сопротивляемости, а у Майка всего лишь пятый.
Координатора нашли через месяц в каком-то бункере, где он сидел с запасом продуктов, словно прячась от ядерной войны. С трудом его уговорили выйти на поверхность. Но с тех пор он никуда не выходит без помощника, которого выделило ему ЦРУ, тот предварительно осматривает окрестности в радиусе мили, возвращается и докладывает: «Майка нет!» Тогда бедняга соглашается прогуляться, но, сделав десяток шагов, останавливается как вкопанный и опять просит помощника убедиться, что Майка на горизонте не видно.
Забегая чуть вперед, скажу, что на этот раз эпидемия длилась не очень долго – двое суток. К исходу этого срока все уже изнемогли, особенно неопытный Ник. Это у себя он был король игры и хвастался тем, что может просидеть двадцать часов, не отрываясь. Тут некоторым и по двести часов приходилось играть. Ник в какой-то момент вдруг понял, что ему надоело, но он не может перестать.
– Не хочу! Сейчас брошу! – грозил Ник игре. И – не бросал.
Потом все-таки попробовал – усилием воли оторвался, отпрыгнул от компьютера и даже пошел прочь, но тут же стремглав помчался обратно и заиграл с удвоенной энергией. Однако приступы усталости одолевали его все чаще. А потом он четко понял, что игра ему отвратительна. Но ведь пройдено только пятнадцать уровней! Он умрет, но пройдет остальные! И тут Ник понял, что умереть, пожалуй, легче, чем пройти – по крайней мере, за один присест. И он закричал: «Не хочу! Надоело!»
Его крик подхватили и другие.
Опытные координаторы поняли, что произошло, и стали потихоньку-помаленьку отклеивать игроков от столов, с которыми они, казалось, срослись. Крича, что не хотят, не могут, что надоело, они тем не менее продолжали цепляться руками и ногами.
Наконец всех оторвали, уложили на носилки, оттащили в спальни и уложили на кровати.
Игроки впали в мертвецкий сон.
