Молли Мун и волшебная книга гипноза - Бинг Джорджия (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
В давние дни своей работы в Шорингс-банке Нокман научился очень хорошо убираться. Он с толком взялся за дело. Сначала вынес из кухни весь мусор, потом наполнил одну раковину пенистой водой с моющим средством, а другую — чистой, горячей, для ополаскивания. Сперва он вычистил кастрюли, сковородки, вымыл тарелки, ножи, вилки, потом сел чистить картошку. Рокки разбил в миску двадцать яиц и принялся взбивать их, а Молли отыскала и протерла от пыли две тележки на колесиках. Потом она направилась к черному ходу — посмотреть, приходил ли молочник.
Возле крыльца стояли две корзины с совершенно сгнившей рыбой, рядом валялось еще несколько вонючих коробок. Серебристые крышки на молочных бутылках были проклеваны птицами. Молли взяла пять свежих бутылок с молоком и поспешила обратно.
— Нокман, когда приготовите завтрак и сами перекусите, приберитесь, пожалуйста, на кухне, — велела она.
— Хорошо, мисс Сушилка, — покорно ответил Нокман.
Вскоре по дому поплыл аппетитный аромат омлета и жареной картошки, приправленный запахом горящих в камине дров. Молли и Рокки удовлетворенно смотрели, как малыши, усевшись на полу возле очага, поглощают завтрак. С каждой ложкой их бледные щеки наливались здоровым румянцем.
Джерри первым обрел привычное любопытство.
— Скажи еще раз, — попросил он. — Как называлось то место, где ты была?
— Оно называлось Нью-Йорк, — ответила Молли. — Помнишь, я тебе звонила?
— Помню. Ну и как там, в Нью-Йорке?
— Круто! — вздохнул Рокки.
— А что вы там делали?
— Много чего, — ответил Рокки. — Я, например, жил в семье и понял, что вас, ребята, я люблю гораздо больше. Вы и есть моя настоящая семья. — Джерри польщенно ухмыльнулся. Другие малыши тоже кивнули и заулыбались.
— А я, — подхватила Молли, — жила сама по себе, и у меня было все, что захочу.
— Все-все? — недоверчиво переспросила Джемма,
— Все-все. У меня была уйма шикарных вещей, таких, какие показывают в рекламе, и даже еще лучше. Были наряды, машины, телевизоры, я ходила по магазинам и покупала конфеты, сколько влезет! И я выступала на сцене, меня показывали по телевизору, мне звонили поклонники, а я делала все, что хочу, и была знаменитой!
— Знаменитой? — изумились малыши.
— Да, знаменитой, как… как люди из рекламы.
— Тогда почему же ты не осталась? — озадаченно пропищала Джемма.
— Потому что, — объяснила Молли, — у меня появилось еще кое-что, чего я совсем не хотела.
— Что же это?
— Вши? — предположил Джерри.
— Нет, не вши. Одиночество.
— Одиночество?
— Да. Одиночество. И знаете что?
— Что?
— Когда ты одинок, все эти шикарные, роскошные наряды кажутся тряпьем.
— Неужели тряпьем?
— Да, рваным ненужным тряпьем.
— Но почему? — не понимал Джерри.
— Потому что когда ты одинок и у тебя нет ни семьи, ни друзей, больше всего тебе хочется, чтобы кто-то был рядом. И от всех этих роскошных шмоток тебе совсем не делается легче. Не нужны никакие богатства, нужно только, чтобы рядом был близкий человек.
— Поэтому, — подхватил Рокки, — когда мы с Молли, наконец, встретились, то были страшно рады. И мы решили, что без вас всех нам очень одиноко, к тому же мы тревожились за вас, и поэтому вернулись.
Дети были весьма польщены тем, что это они, оказывается, заставили Молли и Рокки бросить роскошную нью-йоркскую жизнь и вернуться домой. Никто из малышей не таил на них обиды. Они просто не умели сердиться. Они сидели, прихлебывали шоколад из чашек и с восторгом взирали на вернувшихся друзей.
— А Петульке тоже было одиноко? — спросил Джинкс, погладив собачку по мягкой шерстке.
— Да, — ответила Молли.
— Нам тоже было очень одиноко, правда, Джемма?
— Да, — призналась Джемма. — И очень плохо. Малышка Руби сидела у камина, рядом с Нокманом. Над губой у нее темнели большие шоколадные усы. Она доверчиво сунула свою маленькую ручонку Нокману в ладонь.
— Спасибо, мистер, — поблагодарила она. — Было очень вкусно.
После странного припадка в самолете Нокман казался себе совсем не таким, как раньше, а сейчас, глядя сверху вниз на маленькую девочку, он испытал чувство, которого не знал уже много лет. Внутри у него потеплело. Потеплело оттого, что малышка нашла путь к его сердцу, и он радовался, что помог ей. Нокман не понимал, что с ним творится.
— С удофольстфием, — тихо произнес он.
— А теперь, — обратилась Молли к Джемме и Джерри, — расскажите нам все по порядку. Куда подевались Гизела и все остальные?
— Никуда они не подевались, — ответила Джемма. — Они здесь. — Она набрала в грудь побольше воздуха и рассказала обо всем, что случилось в Хардвикском приюте.
Глава тридцать седьмая
Джемма начала рассказ: — Когда ты улетела, лисе Гадкинс и Эдна тоже уехали, но перед этим они прогнали миссис Тринкелбери и велели ей больше не возвращаться. Сказали, что хотят быть добрыми к детям, а дети не любят, когда взрослые ими командуют. Поэтому, мол, нам будет лучше, если они все уйдут.
Молли вспомнила указания, которые она дала мисс
Гадкинс и Эдне в аэропорту. Неужели у них хватило глупости решить, что оставить детей без всякой помощи, на произвол судьбы — значит сделать их счастливыми?
— Но миссис Тринкелбери была очень хорошая, — настаивал Джинкс
— Да, но она всегда делала так, как велит мисс Гадкинс, и тоже ушла, — продолжала Джемма. — Потом мисс Гадкинс собрала вещи, и Эдна тоже, а потом они поссорились, потому что мисс Галкине искромсала одежду Эдны-
— Разрезала ей пальто, — уточнила Руби.
— И обе шляпы, — добавил Джинкс,
— Да, в этой изрезанной одежде вид у них был дурацкий, — сказал Джерри. — Так они и уехали. На прощание Эдна дала нам конфет, но они были какие-то странные, с противной начинкой.
— Она сказала, что это какие-то особые конфеты, — пояснила Джемма. — Но до самого отъезда они обе были очень добрые. Мисс Гадкинс дала мне целый мешок шариков от моли.
— А мне она подарила бутылку полоскания для рта, — добавил Джинкс
— Но ты вел себя плохо. Забыл, Джинкс? — напомнила Джемма
— Да, я ее выпил.
Рокки взъерошил Джинксу волосы.
— В общем, — продолжала Джемма, — мисс Гадкинс сказала, что еду и продукты нам будут привозить и дальше, потому что плата за них автоматически перечисляется прямо из банка, и что мы должны ходить в школу, потому что иначе сюда придет гадкая миссис Жаббс. Поэтому мы делали вид, что мисс Гадкинс и Эдна все еще здесь, и никто в городе не знал, что они уехали.
— А куда они отправились? — спросила Молли.
— Понятия не имеем.
— А что случилось дальше?
— Дальше командовать нами стала Гизела, — ответила Джемма.
— И она была хуже, чем мисс Гадкинс, — прошептал Джерри.
— Она была злая, кричала на нас, — продолжала Джемма, — Заставляла нас работать. Мы сами готовили еду и убирались. Она сказала, что мы должны выглядеть опрятно, иначе миссис Жаббс догадается, что мы тут живем одни…
— И еще Гизела переехала из своей спальни в комнаты мисс Галкине и выкинула в окно целую кучу бумаг, — добавил Джерри. — А Роджеру и Гордону она велела переселиться в комнату Эдны. А потом?
— Потом они стали все время ссориться, — подхватила Джемма — Роджер хотел быть главным, он говорил, что Гизела не может навести порядок. А Гордон хотел, чтобы комната Эдны досталась ему одному. Он подрался с Роджером, и Роджеру пришлось переехать в изолятор…
Джемма и Джерри рассказывали наперебой, задыхаясь от волнения, а Руби и Джинкс сидели и смотрели на них широко распахнутыми глазами. Молли и Рокки ужасались, видя, сколько невзгод довелось пережить этим малышам в прошедшие недели.
— Все они кричали на нас и командовали, — пожаловалась Руби. — И никогда не помогали.
— А потом они поссорились так, что перестали разговаривать друг с другом.
