Молли Мун и волшебная книга гипноза - Бинг Джорджия (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗

— И с нами тоже, — добавил Джинкс

— Да, с нами они тоже почти не разговаривали, — вспоминала Джемма — А если мы подходили к телефону или открывали дверь, они страшно злились. А Гизела была очень строгая. Она не велела никому рассказывать, что мисс Гадкинс уехала. Грозилась, что если мы расскажем, Гордон нас прибьет. Но сейчас все хорошо, потому что начались рождественские каникулы и в школу ходить не надо.

— Поэтому нам не нужно больше умываться, — сказал Джерри.

— Но нас никто не кормит завтраками, поэтому мы голодные, — прошептала Руби.

— И нам нельзя ходить в деревню или в город.

— Да, нельзя, — подтвердил Джинкс — Гизела сказала, если мы пойдем, нас схватит страшный людоед.

— Не бойтесь, — успокоила их Молли. — Людоедов не бывает.

Молли огляделась. Гостиная напоминала скорее мусорную свалку, чем жилую комнату в доме. По углам были раскиданы хоккейные клюшки и рваные футбольные мячи вперемешку с картонными коробками и пластиковыми пакетами. На полу валялись кастрюли, стены были забрызганы чернилами.

— Так где же они сейчас?

— Спят, наверное, — предположила Джемма, прихлебывая шоколад. — Роджер встает часов в десять. Он идет в Брайерсвилль — шарить по мусорным бакам. А Гордон, Синтия и Крейг совсем не показываются. Они сидят в комнате у Эдны и смотрят телевизор. А Гизела не выходит из своей комнаты, только иногда спускается, когда приносят что-нибудь вкусное. Тогда она забирает коробки к себе в комнату.

— Вот как, — заключила Молли, переглянувшись с Рокки. — Думаю, пора нам разбудить Гизелу и ее компанию. Как ты считаешь?

Дверь в квартиру, где раньше жила мисс Гадкинс, была закрыта. В ответ на стук из-под нее выполз огромный черный таракан. Петулька испуганно принюхалась и уловила еще не выветрившийся запах своей прежней хозяйки. Молли подняла глаза на портрет мисс Гадкинс, висевший на лестничной площадке. Кто-то пририсовал директрисе усы и бороду. Молли постучала еще раз, толкнула дверь — и она открылась. Молли и Рокки переступили порог.

Воздух в квартире был затхлый. Древняя коричневая гостиная казалась даже темнее, чем раньше, тяжелые шторы цвета красного вина были плотно задернуты.

Молли щелкнула выключателем, и гостиную залил тусклый свет покрытых пылью лампочек. Повсюду валялись картонные коробки, пустые банки, папки с бумагами из шкафа мисс Галкине. На полу, как осенние листья, шелестели целлофановые пакетики и конфетные обертки.

Из настенных часов выскочила кукушка и прокуковала девять раз.

— Кто здесь? — донесся из спальни сонный голос Гизелы. Осторожно ступая по замусоренному полу, Молли и Рокки пробрались к двери и вошли.

В полумраке они с трудом разглядели Гизелу — та сидела на кровати и жмурилась от неожиданного света Прикрыв глаза рукой, она недовольно буркнула:

— Прочь отсюда, Джемма. Сюда никому нельзя входить.

— Это не Джемма. Это Молли и Рокки, — ответила гостья.

Глаза Гизелы привыкли к свету, и она убрала руки от лица. Нынешняя Гизела совсем не походила на ту, какой запомнили ее Молли и Рокки всего несколько недель назад. Она стала гораздо толще, побледнела, на лице высыпали прыщи. Вокруг покрасневших глаз темнели синие круги Обветренные губы покрылись коркой, а в уголках растрескались. Нестриженые волосы липли к голове сальными космами. Взгляд у нее был совершенно безумный, а увидев Молли и Рокки, она и вовсе онемела от изумления. Гизела судорожно вцепилась в подушку.

— Д-д-дрема. Я сплю, и ты мне снишься, — хрипло прошептала она и стукнула себя подушкой по голове.

— Нет, не спишь. Мы вернулись, — ответила Молли. — И пусть это покажется тебе кошмаром, но мы остаемся.

Прежняя Гизела наверняка вскочила бы с кровати и набросилась на Молли с оскорблениями, но Гизела нынешняя лишь жалобно всхлипнула.

— Делайте что хотите.

С этими словами она достала из картонной коробки шоколадный батончик «Небо» и торопливо запихала его в рот.

— Какая вкуснятина, — пробормотала она, пережевывая большой кусок. Она словно перестала замечать стоящих рядом Молли и Роки, забыв обо всем, кроме шоколада

— Гизела, — строго сказала Молли. — У тебя ужасный вид.

— Знаю, — отмахнулась Гизела, откусывая еще кусок

— Ты серьезно больна, — заметил Рокки. — Ты что, не ешь ничего, кроме конфет?

— А тут больше ничего и нету, — ответила Гизела, Ее взгляд лихорадочно метался по комнате, уставленной ящиками конфет, перебегал с одной коробки на другую. Вдруг она оцепенела, как громом пораженная, — что, хотите отобрать мои конфеты?

— Да нет же, — успокоила ее Молли. — Мы накормим тебя чем-нибудь получше. Хочешь омлета с жареной картошкой?

Рокки принес Гизеле полноценной еды, и та, с жадностью проглотив омлет из шести яиц, рассказала ребятам обо всем, что случилось в приюте в их отсутствие.

С самого начала все пошло наперекосяк.

Сначала Гизеле нравилось верховодить, но потом, после ссоры с Гордоном и Роджером, она стала все чаще уединяться в квартире мисс Гадкинс. Она подолгу сидела одна и питалась только шоколадом и конфетами. Она даже выкурила пачку сигарет, которую нашла в ящике письменного стола. Гизела призналась, что очень устала, ей было плохо и одиноко. В конце концов она всерьез задумалась над собой.

— У меня все время было ужасно гадкое настроение. Я старалась убедить себя, что все очень круто, что одной быть классно, но ничего не получалось. Я хотела испытывать к людям добрые чувства, но они не приходили.

Я возненавидела весь белый свет и прежде всего саму себя за то. за всю эту ненависть. А еще — я страшная лгунья. Гизела взяла со стола зеленую папку и швырнула ее Молли.

— Вот, читай, кто я такая на самом деле. Я всегда всем врала. Читай, читай. — Она откинулась на подушки, глаза наполнились слезами. — Хватит утаивать правду.

В зеленой папке лежал листок с записями о Гизеле. Молли и Рокки начали читать.

— Вот видите, — простонала Гизела. — Я никогда не была такой счастливой, какой меня все считали. Вы думали, что у меня самые лучшие на свете родители, но мои родители никогда меня не любили. Они только били меня. — Из глаз Гизелы ручьем хлынули слезы. — Мисс Гадкинс меня хотя бы не била, за это она мне и нравилась. Но вы! Я завидовала вам, потому что у вас была миссис Тринкелбери Она была вам как мама. А мне — нет. Я поступила слишком поздно. Моя мама только кричала на меня, и больше ничего.

Молли была потрясена признаниями девочки,

— Но_ — пробормотала она. — Но миссис Тринкелбери все равно бы тебя полюбила. Если бы ты ей разрешила…

— Я ужасная гадина, — всхлипывала Гизела. — Я знаю, меня никто не любит. И я вас не виню. Я сама себя терпеть не могу! Я плохая! И знаете, то, что вы вернулись, это совсем не кошмар. Мне так надоело быть здесь главной! Мне очень плохо! Я заболела. И хочу поправиться. Я хочу стать лучше. — Искаженное отчаянием лицо Гизелы смялось в горестные складки, рот раскрылся, но из него не вылетало ни звука. Бедняжка содрогалась в безмолвных рыданиях, по щекам струились слезы.

Молли положила руку ей на плечо.

— Не плачь, Гизела, Не плачь. Мы всё понимаем. Спасибо, что показала нам свою папку. Тебе бы тоже не помешало увидеть мою. Из нее я узнала, что я — никто и ничто. Мы поможем тебе стать лучше. С сегодняшнего дня здесь все переменится.

— Хорошо, — с трудом выдавила Гизела. — И…спасибо, что вернулись.