Румо и чудеса в темноте. Книга II - Моэрс Вальтер (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений TXT) 📗
– Что там происходит? – спросил Урс. – Что это за существа?
Румо удивлённо качал головой.
– Я знаю, кто это, – сказал он. – Это – мёртвые йети.
Сцена для Тиктака
Генерал Тиктак вышел на арену Театра красивых смертей через самые большие ворота. После такого длительного перерыва он, конечно, жаждал оваций, но в настоящий момент было не до тщеславия. Сейчас он должен показать свою власть. На арене и в зрительном зале продолжались сражения – зрелище, немного улучшившее мрачное настроение Тиктака. Вольпертингеры против солдат, вольпертингеры против гелцев, стрелы и копья летели градом. Затоптанные до смерти зрители, и там, на балконе, его медные парни сражаются против отряда одетых в чёрное огромных парней. Чудесно! Тут был даже красный паук, которого словили в Зале Гаунаба, и он пожирал орущих зрителей – живописная картина! Какие искры разлетаются! Как поёт металл! Это было высококлассное поле битвы. О, как он скучал по войне!
Генерал прокладывал себе путь между мёртвыми телами. Он приветственно поднял вверх топор и меч, но медные парни не ответили ему привычным криком и металлическими аплодисментами. Но при данных обстоятельствах это было простительно – они заняты. Появление генерала вызвало прилив храбрости у солдат и охранников театра, они вышли из-за баррикад у ворот и направились к арене, приветствуя Тиктака восхищённым улюлюканьем. Вольпертингеры с удивлением смотрели на гигантскую машину, которая дребезжа шла по арене, как построенный из оружия бог мести. Одно только присутствие самого большого и самого опасного медного парня поднимало боевой дух солдат и вселяло неуверенность в противников. Так Тиктак победил уже во множестве сражений.
Он остановился посреди арены, опустил вниз стальной подбородок, раздался сначала булькающий звук, затем каменный скрип и из его пасти вылетели искры, а за ними пламя. Он склонился к ближайшему вольпертингеру, поджёг его и, поливая его горючей смесью кислоты и нефти, превратил в чёрное облако, быстро взлетевшее вверх и исчезнувшее в темноте над стадионом. Тиктак снова выпрямился, отбросил назад свой плащ и обнажил повреждённую грудь. Он захлопнул рот, дёрнул плечами и из его сверкающих рёбер вылетели две дисковых пилы. Они со свистом пролетели по кругу над ареной, так что многим вольпертингерам пришлось отскочить в сторону, и вернулись в тело Тиктака, где шумно исчезли в его внутренностях.
Тиктак сделал три огромных шага по направлению к маленькой группе вольпертингеров, молниеносным ударом топора и меча убил двоих из них, третий, получив удар обухом, отлетел далеко в сторону.
Генерал убрал меч и, медленно поворачиваясь, казалось, обдумывал, что он теперь должен сделать. Затем поднял вверх голову и увидел что-то в зрительном зале. Он размахнулся и бросил топор, который перевернувшись несколько раз и громко разрезая воздух, с треском врезался в тело гигантского паука. Чудовище последний раз отвратительно взвыло и упало на собственные упакованные в коконы жертвы.
Все поединки на арене и на трибунах остановились и каждый наблюдал за впечатляющим выступлением генерала. Только на балконе медных парней сражение продолжалось дальше.
Тиктак шагнул к воину, стоявшему, на свою неудачу ближе всех к генералу, схватил его за горло, несмотря на то, что это был солдат театра, поднял его вверх, как куклу, и швырнул над ареной.
– Вы хотите сражаться? – заревел самый большой медный парень так, что его слова были слышны во всём театре. – Вы хотите войны? Тогда ‹тик› идите ко мне! Я – генерал ‹так› Тиктак! Я и есть война!
"Ага, вот он какой генерал Тиктак", – подумал Ушан.
Его выступление было на самом деле впечатляющим. Он был большим, он был сильным, он был, очевидно, наилучшим образом вооружён. Он мог плеваться огнём как дракон, он мог выпускать из груди дисковые пилы, он умел обращаться с мечом и топором. Он выглядел неуязвимым и беспощадным. Он был одновременно целой армией и движущейся крепостью. Но почему тогда он не произвёл никакого впечатления на Ушана?
Эйфория учителя фехтования достигла невероятного размера. Он косил противников, как сорняки, он был самым быстрым, элегантным и опасным фехтовальщиком на арене. Бешеная жажда мести Рольфа и природный талант фехтования Румо были ничем по сравнению со способностями Ушана, по сравнению с единственной в своём роде комбинацией таланта, многолетнего опыта, жажды сражения и тактического ума.
Ещё кое-что отличало Ушана от всех его товарищей – он был готов умереть. В тот момент, когда он предложил Рольфу и Урсу убить его, он будто прошёл сквозь невидимую дверь, из которой сочилась бесконечная энергия.
И теперь на арену вышел медный парень, эта совершенно безумная машина, она убила его друзей и учеников и теперь утверждает, что она есть война. Генерал Тиктак? Не это ли имя называл Румо? Тот, кто пытал и убил Ралу?
Да, он выглядел опасно. Он выглядел так, будто в нём была собрана злоба целой армии убийц. Он выглядел так, будто он мог сразиться с любым воином здесь, на стадионе. Даже с Ушаном де Люккой.
Акула
"Да, я должен это сделать", – подумал Смайк. – "Я думал, что я достиг его тогда, когда сидел на дне колодца со слизью на Чёртовых скалах. Но я ошибался. Именно в этот момент, сейчас и тут – это действительно самый худший момент моей жизни! Я плаваю в крови. В мёртвой, больной крови".
– Давай-ка, Смайк, соберись, – сказала несуществующая крошка номер один.
– Считай, что это вода, – сказала несуществующая крошка номер два.
– Кровь в основном состоит из воды, – сказала несуществующая крошка номер три.
"Эй! Я могу вас слышать снаружи!" – подумал Смайк.
– Мы же несуществующие крошки, Смайк.
– Ты не представляешь, где ты нас можешь услышать, если мы этого захотим.
– Как ты себя чувствуешь, Смайк?
Смайк вышел из лодки. Он прошёл через стену, как привидение, по-другому он не смог объяснить себе, как он попал наружу, так как при этом не открылось ни одно отверстие.
– Это объяснение не совсем верно, Смайк.
– Речь идёт о смешении молекул с помощью симпатических вибраций.
– Двери мы уже давно преодолели.
Смайк инстинктивно перешёл на жаберное дыхание.
"Я вдыхаю кровь",- думал он. – "Я вдыхаю мёртвую кровь".
– Прекращай с этой кровью!
– Да это какая-то навязчивая идея.
– Сконцентрируйся на противнике!
Противник. Противник Смайка парил высоко над ним, совсем рядом с тем местом, где, как полагали несуществующие крошки, находятся точки подключения для ауратической операции. Он выворачивался наизнанку, крутился вокруг собственной оси, выпускал слизь, становился прозрачным, затем опять тёмно-серым и чёрным и так далее, будто он постоянно пытался доказать свою опасность.
– Послушай, Смайк! – сказала несуществующая крошка номер один. – Мы выяснили следующее: это смертельная болезнь – и это плохо, но ты не можешь заразиться.
– Нет?
– Нет, она может инфицировать только то тело, в чью кровеносную систему она попадёт. Это вопрос соотношения величин. И она, оно, он, не важно что – это последний экземпляр этой болезни в этом организме. Вот что нам известно.
– Хорошо.
– Но…
– Что но?
– Эта болезнь всё-таки может тебя убить.
– Да, это похоже на правду.
– И очень просто – с помощью обычной физической силы. Опять же, это вопрос соотношения величин. Но внимание: сейчас будет хорошая новость.
– Ах да?
– Ты тоже можешь её убить.
– И как же? – недоверчиво спросил Смайк.
– Просто подчиняйся своим звериным инстинктам.
– Каким звериным инстинктам? У меня они разве есть?
– Ты являешься наследником одного из самых опасных существ на планете, Смайк.
– Что?
– Ты – опасная, смертоносная боевая машина.
