Мила Рудик и руины Харакса - Вольских Алека (книги хорошего качества .txt) 📗
Миле почудилось, что «великое колдовство» профессор Безродный произнес с хорошо различимой горечью в голосе.
— Есть камни, в одних лишь именах которых уже заложена древняя и могущественная магия. Смарагд, яхонт, нефрит, вирил, карбункул — все эти камни известны с давних времен. Испокон веков маги пользуются ими как проводниками для своего колдовства. Этих камней всегда было много на тайных тропах мира По-Ту-Сторону. Чароит, по сравнению с ними, новорожденное дитя.
— Но ведь вы колдуете с его помощью, значит, в нем тоже есть магия, — заметила Мила.
— Есть. Конечно, есть, — согласился профессор. — Кроме того, как магу мне не было бы от него никакого проку, если бы эта сила не была разбужена. Этот чароит побывал в руках колдуна-заклинателя, который заговорил его, пробудив спящее в нем волшебство.
— Значит, маг может колдовать не только с помощью камней с тайных троп, но и с помощью камней из Внешнего мира? — удивилась Мила.
— Да, Мила, это так. — Гурий Безродный опять печально улыбнулся. — Просто считается, что только камни с тайных троп являются истинными проводниками, способными пропустить через себя всю силу мага. Камни же из Внешнего мира могут пропустить лишь ничтожную частицу того могущества, которым обладают волшебники.
Он вдруг с решимостью кивнул головой, словно убеждая в чем-то самого себя.
— И мне это подходит. Безграничное могущество магии когда-то предстало предо мной в своем самом уродливом обличье. С тех пор я предпочитаю держать свои силы на коротком поводке. Я не могу перестать быть магом, но я способен пользоваться магией как можно меньше.
Мила догадалась, о чем говорил профессор Безродный. Она при всем желании не смогла бы забыть увиденное в Мемории — зеркале, скрытом под черным покрывалом в кабинете боевой магии. Трое молодых магов решили подшутить над неудачно подвернувшимся им под руки мальчишкой, но недооценили свои силы. С мальчишкой случилась трагедия, он озлобился и спустя время отомстил. Его месть убила сестру Гурия Безродного.
— Профессор, — несмело произнесла Мила, — я хотела еще кое о чем спросить.
— Спрашивай, — улыбнулся он.
— На улице Безликих прохожих я произнесла заклинание Бескровных Уз, — сказала она. — После этого я увидела лица нескольких человек — сквозь капюшоны и Чары Ховалы.
— Да? И что же?
Мила несколько минут не решалась закончить, но интерес взял верх над сомнениями.
— Ваше лицо я тоже увидела, — сказала она, не поднимая взгляда на профессора. — Гарик узнал вас по ботинкам, и мы пошли за вами в чайную. А когда зашли… я вас увидела. Вы… вы, случайно, не знаете, почему?
Какое-то время профессор молчал.
— Хм, Чары Бескровных Уз, говоришь? — зачем-то переспросил он.
— Да, — кивнула Мила.
Она видела, как на лице профессора промелькнула неуверенная улыбка; взгляд его был каким-то несфокусированным, словно в этот момент он задумался о чем-то.
— Сейчас я не могу тебе ответить, Мила, — наконец сказал он. — Но я обещаю подумать над этим.
Праздничный вечер прошел в шумной и веселой атмосфере. Акулина, как всегда, напекла тортов, пирогов и кексов, а также заставила стол ароматными горячими блюдами. Первыми были съедены куриные ножки в подливе, за ними исчез со стола салат оливье, потом по очереди: винегрет, тушеная говядина, маринованные грибы, вареный картофель. К тому времени, когда дошла очередь до сладкого, только Белка, из скромности почти не бравшая добавки, была способна попробовать фирменный шоколадный торт Акулины. Наевшийся до отвала Берти смотрел на нее с завистью и держался на живот обеими руками, словно боялся, что тот может лопнуть.
Вскоре после сладкого Мила, Ромка, Белка и Берти, сытые и довольные, отправились спать. Акулина и Гурий Безродный продолжили празднество вдвоем. Когда закончилось их застолье — этого Мила уже не видела.
Пребывание в Плутихе длилось почти неделю. Мила, Ромка и Белка почти все время проводили вместе. Все их внимание доставалось Шалопаю. Они либо играли с ним у камина в гостиной, либо гуляли в окрестностях Плутихи. Берти почти все время где-то пропадал с Тимуром. Однако привыкнуть к безделью Мила не успела: после недельного отдыха у них с Гариком было запланировано несколько тренировок — нужно было возвращаться в Троллинбург.
На следующий же день после Рождества Мила проснулась с мыслью, что сегодня увидит Гарика. Быстро одевшись и почистив зубы, она спустилась завтракать.
В столовой, кроме Белки, Ромки и Берти, никого не было. Фреди позавтракал рано и куда-то ушел — так сказал Берти, который успел застать брата в коридоре, когда тот выходил из Львиного зева.
Часов в девять утра в Львиный зев через дымоход влетела белоснежная Почтовая торба. Мила как раз заканчивала завтрак, когда крылатая почтальонша шмякнулась прямо на стол перед ее тарелкой и выплюнула из отверстия-рта свиток, перевязанный белой шелковой лентой.
Справедливо решив, что послание предназначено ей, Мила взяла свиток в руки и, проводив взглядом нырнувшую обратно в дымоход белокрылую Почтовую торбу, сняла ленту.
Письмо было от Гарика. Он напоминал, что сегодня у них запланирована тренировка и он ждет ее в Северных Грифонах. Мила невольно улыбнулась.
— Что там? — спросил Ромка.
— Ничего особенного, — как можно равнодушнее ответила Мила. — Гарик напоминает о тренировке.
— Сегодня?
— Ага, сегодня, — запивая жареный картофель томатным соком, подтвердила она. — А вы чем будете заниматься?
— Лично я собираюсь готовиться к экзаменам, — заявила Белка, тщательно пережевывая блинчики с творогом.
— А ты? — спросила у Ромки Мила. — К Анфисе пойдешь?
— Анфиса вернется в Троллинбург только в конце каникул, — отрицательно качнул головой тот. — Ее родители отвезли к тетке во Львов.
— Тебе бы тоже не мешало заняться подготовкой к экзаменам, — посоветовала ему Белка. — Ты же хочешь поступить в Старший Дум?
— Я и так поступлю в Старший Дум, — возмущенно фыркнул Ромка.
— Отстань от него, сестрица, — вмешался Берти. — Лапшин — не чета некоторым, он и без нудной зубрежки экзамены, как орехи, пощелкает. — Он глянул на Ромку. — Составишь мне компанию? Хочу Злюка по доске размазать — тонким слоем.
Ромка скептически хмыкнул.
— Если ты предлагаешь за Злюка играть мне, то тонким слоем сегодня по доске будет размазан Белый Маг.
— Лапшин, ты бросаешь вызов моему профессионализму — в «Поймай зеленого человечка» никто лучше меня не играет! — картинно возмутился Берти.
Ромка ухмыльнулся.
— Это кто сказал?
— Это я сказал, салага! — воскликнул Берти. — А ну пошли в читальный зал — я тебе быстро докажу, кто здесь ас в этом деле.
Подскочив со стула, Берти схватил с блюда два пирожка с мясом и, на ходу жуя, махнул Ромке рукой:
— Лапшин, не отставай.
Ромка, закинув в рот остатки своей отбивной, рванул за ним. Белка неодобрительно покачала головой, хмуро глядя им вслед.
— Ладно, я тоже пойду, — сказала Мила, отодвигая пустую посуду. — Гарик ждет.
Почувствовав, что Белка вот-вот разразится гневной тирадой в адрес своего безответственного брата, который отвлекает Лапшина всякой ерундой, тогда как тому нужно готовиться к экзаменам, Мила поспешила ретироваться.
Сейчас особняк Северные Грифоны выглядел по-другому. Осенью, до того как выпал снег, а на деревьях еще держалась листва, он казался возникшим из другого мира снежным оазисом посреди привычно разношерстных улочек Троллинбурга. Теперь, когда снег укрыл весь внутренний дворик, карнизы окон и голые ветви деревьев, когда даже окна казались белыми, отражая заснеженный город, возникало чувство, что колдовство Северных Грифонов рассеяло по округе свои чары, растеклось вокруг, как вода.
— Ты всерьез хочешь тратить время на заклинание, которое мы учили еще на первом уроке боевой магии? — Мила от холода припрыгивала то на одной ноге, то на другой; она была удивлена, когда Гарик сказал ей, с чего они начнут сегодняшнюю тренировку. — С помощью «Агрессио фермата» на улице Ста Личин я утихомирила целый магазин свихнувшейся посуды, между прочим. Забыл?
