Убежище - Булычев Кир (е книги .TXT) 📗
Он схватил конец троса, привязанного к носу байдарки, и выпрыгнул на берег. Байдарку сразу потащило дальше, но Сева крепко ее держал и вытянул на камни.
К счастью, байдарка была легкая, и это ему удалось без труда.
Все.
Теперь можно отправляться в разведку.
Сева оставил в байдарке фонарь, а с собой взял второй, маленький фонарик.
Он удобно прикреплялся на ремешке ко лбу, чтобы руки были свободными.
Сева осторожно двинулся вперед.
Уступ, по которому он шел, был не широк, меньше метра, и кое-где завален камнями, то ли упавшими сверху, то ли принесенными ручьем.
Шум впереди доносился все громче.
Еще несколько шагов, и вот обрыв.
Сева отодвинул в сторону какие-то липкие веревки, чтобы приглядеться.
Он наклонил голову, но луч не достал до воды.
Вода падала вниз, шумела, но какой высоты водопад, Сева не смог понять, потому что веревка, за которую он держался, дернулась и потащила за собой его руку.
Сева отпустил веревку, но не тут-то было.
Ладонь приклеилась к веревке.
Сева схватил веревку другой рукой, чтобы оторвать правую руку, но и левая приклеилась.
Что за веревки? Откуда они?
Но когда он повернул луч фонаря в ту сторону, луч уперся в два огромных круга.
Сева не сразу сообразил, что за блестящие круги прикреплены к стене.
Он дернул головой.
Луч фонарика тоже дернулся и осветил густую шерсть вокруг кругов…
Это же глаза!
И острые когти – каждый коготь чуть ли не с Севу размером, – покрытые белесой шерстью, шевельнулись и потянулись к Севе.
Да он же попал в паутину!
Как в страшном ночном кошмаре!.. Но ведь так не бывает! Так быть не может, мне это снится!
В голове крутились бесполезные слова, он сам себя старался успокоить, но этим только помогал пауку – добыча ждет вас, ваше благородие!
Но руки продолжали отбиваться, правда, все более прилипая к паутине.
Паук гипнотизировал жертву и не спешил. Видно, он привык нападать наверняка и понимал своим примитивным умишком, а то и просто инстинктом, что жертве некуда деться…
«Нож! Он на поясе.
Теперь надо делать так.
Тянуть левую руку к правой. Правую к левой. Как можно ближе… И не смотреть на паука. Пускай он подбирается. Если я буду смотреть, то умру от страха…
Еще немного…
Паутина поддается. Она эластичная. Разорвать ее нельзя, но потянуть в сторону можно».
Все эти мысли и рассуждения можно вспомнить потом, когда все кончится и ты лежишь без сна и снова и снова прокручиваешь в голове страшное приключение, но оно уже не кажется таким страшным по простой причине – оно благополучно завершилось. Во время боя ты, конечно, размышляешь, но сам этого не замечаешь. Ты как опытный шофер: тебе грозит авария, и ты правильно нажимаешь на педали или переводишь ручку скоростей. Но при этом не думаешь, как надо это сделать. Потому что если начнешь думать, то обязательно опоздаешь спастись.
Паутина оттянулась, поддалась, и пальцы рук встретились.
Еще…
Еще чуть-чуть…
Он потянул на себя правую руку и в то же время левой рукой стал отрывать паутину от пальцев правой руки.
Сева оказался прав.
Если бороться с паутиной в одной точке, ее можно одолеть. Мухи попадаются и гибнут, потому что стараются побороть сразу всю паутину. А паутина, если так можно сказать, – целая рота бойцов, ее в одиночку герою не одолеть. Оторвешь одну нитку – остальные схватят тебя еще крепче.
Поэтому пауки и не спешат, они ждут, пока жертва сама себя закутает в кокон и движения ее ослабнут.
Это и спасло Севу.
Он продолжал бороться и все время дергал за нитки.
А паук ждал. Куда крошке деться…
Наконец рука была свободна.
В фантастических фильмах герой выхватывал бластер и палил из него в чудовище, пока оно, обугленное, не падало к его ногам.
Здесь с бластером ничего не получится. Потому что его нет. В сказочном мире бластеров, а также минометов и гранат не изобрели. А меч остался в байдарке.
Зато свободной рукой можно вытащить из-за пояса кинжал.
Сева осторожно поднес его к паутине и постарался освободить левую руку, не привлекая внимания паука.
Это было его ошибкой.
Паук-то решил, что жертва сдалась и пора высасывать ее кровь.
Он метнулся вперед.
Сева полоснул по паутине.
К счастью, попал по нити, а не по собственной руке.
Паутина, отрезанная от добычи, как сеть гладиатора, спружинила и ударила по самому пауку, чего тот, конечно, не ожидал. Не было у него опыта по борьбе с собственной паутиной.
И вместо того чтобы преследовать Севу, паук стал биться в паутине, с каждой секундой закутываясь в нее все сильнее.
Но Севе от этой паучьей неудачи легче не стало.
Потому что паук бился как раз между Севой и той стороной уступа, по которому Севе надо добраться до водопада.
Если бы было светло, он бы смог высмотреть проход в паутине, но света фонарика не хватало на то, чтобы разобраться, есть ли проход в блестящих нитях.
Сева стоял в нерешительности.
Так прошла, может быть, минута – вряд ли намного больше. Сева переминался с ноги на ногу и слабел с каждой секундой.
Так всегда бывает после пережитого страха – коленки слабеют, и появляется одышка, как у старичка.
И тут кто-то осторожно и даже вежливо тронул его за плечо, будто попросил: подвиньтесь, пожалуйста, дайте пройти.
– Пожалуйста, – ответил Сева и шагнул к самому краю уступа.
И понял, что уступает дорогу второму пауку, покрупнее первого, который направляется на помощь своему мужу или брату. А Севу он не сожрал только по недоразумению. Пауки настолько привыкли получать свой обед готовеньким, просто вынимая его из паутины, что свободно гуляющие человечки их интересуют куда меньше.
Но Сева об этом не думал.
Его тело действовало независимо от его мозга.
Мозг сказал: «Ах!» Мозг сказал сам себе: «Прощай, любимый!»
Но ноги оттолкнулись от края уступа, и тело понеслось по дуге к воде, которая сначала обожгла Севу невероятным пещерным холодом, а затем подхватила и потащила вперед, кружа, переворачивая и стараясь перед смертью свести с ума.
Сева не считал секунд и часов, пока его несло вниз по течению, но понимал – еще минута, а может, и меньше, и намокшая одежда утянет его под воду.
