Паломничество Ланселота - Вознесенская Юлия Николаевна (книги полностью бесплатно txt) 📗
— Ну вот, дело сделано, — удовлетворенно произнесла Мира. — Но он же тебе ничего не заплатил!
— Он расплатится потом. И не деньгами. У нас натуральный обмен: за деньги сегодня ночью один христианин выйдет на свободу из самой Башни, а за кофейный сервизик он будет переправлен из Иерусалима в Грецию.
— Боже, как же ты рискуешь, Мира! Проворачивать такие дела прямо, можно сказать, в тени Вавилонской Башни! — Ничего, я привыкла. Собираемся! Мира позвала Антона с Патти, потом выглянула за "дверь богача", убедилась, что в переулке никого нет, и они все вышли за дверь. Когда Дженни оглянулась, она никакой двери в стене не увидела.
Они шли через старый город. В южной стороне сверкали золотые статуи на крыше восстановленного Храма.
— А что творится в Иерусалимском Храме, Мира?
— Мерзость в нем творится, вот что. Сидит на троне обмотанный листовым золотом истукан, перед которым день и ночь жгут на огромных открытых печах жертвенные подношения: животных и даже трупы. — Должно быть, жуткое зрелище?
— Противное. Но лучше отложим этот раз говор. Перейдем Кедрон, окажемся в безопасности там и поговорим.
— Кедрон? Название как будто знакомое. Я могла читать о нем в Библии?
— Да. Это пролив, который образовался из потока Кедрон и отделил святую Масличную гору от острова Иерусалим.
Пройдя сквозь древние ворота, они прошли мимо арабского кладбища, спустились еще ниже и пошли по берегу Кедрона. Сразу за проливом в небо широким столбом поднимался золотистый туман.
— Ты ничего за проливом не видишь, Дженни?
— Почему не вижу? Вижу золотистый туман, а в нем гористый остров с деревьями и домами, вижу золотые церковные купола.
— В самом деле? У тебя чистое христианское зрение, Дженни. Даже я вижу только туман, хотя я и живу как раз на этом самом острове. — А что это за волшебный остров такой?
— Одно из святых мест, не доступных Антихристу. В самом городе это в первую очередь храм Воскресенья Господня, а вот тот луч света, который ты видишь сразу за Кедроном — это усыпальница Божией Матери. Ну и наша Елеонская гора, откуда, по преданию, вознесся Иисус Христос и куда Он должен вернуться.
— Боже, как бы мне хотелось жить в таком месте!
— Тетя Дженни, — громко и весело сказал Антон, державший теперь Патти в по воду, — а вы живите теперь с нами на острове Елеоне! — Антон, — строго сказала Мира, — разве можно кричать об этом на всю улицу? Больше ты со мной в город не пойдешь.
— Пожалуйста! У нас на горе гораздо интереснее.
— Зачем же ты так просился пойти со мной в город?
— Смешная ты, мама. Ты что, не понимаешь? Чтобы тебя охранять! — Ах вот как! Ну спасибо тебе, дорогой сын.
— Мира, а как же мы попадем на ваш остров? Можно было бы переплыть на "Мерлине", но он у меня стоит совсем в другой стороне.
— Никаких проблем! — завопил Антон. — Мы сейчас пойдем по воде, как мамина Кассандра!
— Нет, больше ты меня охранять не будешь, это уж точно, Антон. — Все, молчу, мама, молчу! — Мира, Антон говорит о Сандре?
— Ну да! — поторопился ответить Антон. — Мамина подруга Сандра ходила по воде сначала на мобиле, а потом на лошади. Она мне рассказывала.
— Да угомонись же ты, Антон! С тобой сегодня никакого сладу. Это он так на нового человека реагирует. Но Антон и вправду говорит про Сандру, про ее приключения с макаронами. Он страшно любит про это слушать.
— Ты знаешь, Мира, а ведь мы с Сандрой знакомы еще по Реальности. — Встречались в Камелоте?
— Да. Замок короля Артура — это было так давно! Она что, и об этом тебе успела рассказать?
— Дженни, мы с Сандрой вместе отбывали каторгу на острове Белом, и у нас была масса времени, чтобы рассказывать друг другу о нашей жизни до ареста во всех подробностях. О, Господи, я только сейчас поняла! Так твой Ланселот — это сэр Ланселот Озерный?
— Да. А я знаешь, кем была в той Реальности? — Какой-нибудь принцессой, конечно.
— Бери повыше! Принцессой была Сандра, а я была самим королем Артуром.
— Класс! — завопил Антон. — Вы мне про это расскажете, тетя Дженни?
— Ты замолчишь, наконец, потомок? Ты нам совсем не даешь поговорить. Дженни тебе потом все расскажет.
— Со взрослыми всегда так… — проворчал Антон. — Все на потом. Это вы самые настоящие "потомки". Я уж лучше с Патти буду общаться. — И правильно сделаешь!
Они подошли к берегу. В одном месте туман приближался к самому Кедрону и лежал на поверхности залива большим золотым облаком.
— Нам сюда, — сказала Мира и первой вошла прямо в туман.
По воде им идти не пришлось, это Антон несколько преувеличил: прямо на воде лежал неширокий деревянный мост, и по нему они благополучно перешли к подножию Елеонской горы и вышли из тумана. Мира объяснила, что для нехристиан мост этот невидим.
Перейдя мост, Дженни убедилась, что остров Елеон — это тот самый гористый островок, к которому они с Ланселотом подходили в свою первую иерусалимскую ночь, и сказала об этом Мире.
— Ты его сразу увидела как остров, а не как светящийся столб?
— Да. А Ланселот увидеть его не смог, пока мы не причалили.
— И он вместе с тобой ступил на берег Елеона? — Конечно.
— А вот это странно: он же неверующий, или?..
Остров зеленел густыми садами, покрывавшими склоны горы, а на самой ее вершине стояла высокая квадратная колокольня.
— Наверху — Елеонский монастырь, — сказала Мира, — а вон там, где церковь с куполами, — Гефсиманский.
— И все это недосягаемо для Антихриста? — Абсолютно! — Как это может быть?
— Очень просто — чудом Божиим. Мы с Антоном живем на середине горы в христианской еврейской общине, а тебя мы поселим у монахинь либо в Гефсимании, либо на Елеоне.
— Мам, мы уже дома, теперь я могу делать что хочу? — спросил Антон.
— Хотела бы я знать, чего ты хочешь, — вздохнула Мира.
— Я хочу взять Патти и отвести его к ребятам. Мы накормим его, я знаю, где тут растет хорошая трава. — Если Дженни разрешит. — Тетя Дженни, можно?
— Можно. Ступай с Антоном, Патти, и никуда от него не убегай!
Патти тряхнул головой и резво засеменил рядом с мальчиком. — Ты голодна? — спросила Мира.
— Нет. Но я бы где-нибудь присела, ноги у меня гудят: все эти дни я только и делаю, что брожу по городу в надежде встретить Ланса или узнать что-нибудь о нем. Я для того и придумала продавать воду.
— Это было разумное решение: на продавцов воды особого внимания никто не обращает, а если бы ты просто бродила по городу, тебя бы могли задержать для проверки. Пошли, сядем вон там, у ручья.
Они уселись на берегу ручья в тени старых развесистых олив.
— Какие огромные деревья! — удивилась Дженни.
— Это масличные деревья, оливы. Некоторым из них больше двух тысяч лет.
— Господи! Неужели под одной из этих олив мог сидеть Спаситель с учениками?
— Конечно. Он любил приходить сюда с учениками.
Дженни благоговейно дотронулась до узловатого коричневого ствола обхвата в четыре. — Невероятно! Это было так давно…
— Знаешь, Дженни, в Иерусалиме нет та кого понятия "давно", здесь все происходит сейчас и всегда. Это нашему мелкому разуму кажется, что Христос был здесь две тысячи лет назад, но вот ты побудешь здесь немного и поймешь, что Он и сейчас ходит по этим камням, сидит под этими деревьями, скорбит в Гефсиманском саду. — Кажется, я это уже чувствую.
Они посидели молча, глядя на купола храма святой Марии Магдалины среди темной зелени кедров и кипарисов.
— Какое счастье, что я тебя встретила, Мира! — Дженни вытянула уставшие ноги и совсем сняла с головы покрывало. — В первый день мне пришлось туго. Когда Патти с истошным ревом убежал от ворот Башни, я просто бросилась разыскивать его по городу и только потом вспомнила: пророк ведь предупреждал меня, что Антихристу не дано обманывать животных! Я чувствую, что Ланс попал в беду, которую Патти уже тогда предчувствовал и попытался предупредить нас. Что же мне теперь делать, Мира? — Какой пророк тебя предупреждал?
