От «Наутилуса» до батискафа - Латиль Пьер де (читать книги онлайн полностью txt) 📗
Формы жизни в глубочайших океанских безднах были нам до сего времени совершенно неизвестны. Теперь мы можем сказать, что наши знания о них уже не равняются нулю.
Нет, давление не убивает жизнь!
В старые времена, отрицая наличие жизни в самых глубоких впадинах Мирового океана, ученые обычно ссылались на убийственное действие колоссального давления.
«Всякий раз, когда вы погружаетесь под воду на глубину десяти метров, — говорили они, — вес воды, которая давит на один квадратный сантиметр поверхности вашего тела, увеличивается на один килограмм. Следовательно, при глубине в тысячу метров давление воды на один квадратный сантиметр уже равно ста килограммам. А на глубине в десять тысяч метров это давление увеличивается до тысячи килограммов». Зная, что поверхность человеческого тела равна в среднем восемнадцати тысячам квадратных сантиметров, вычислили, что человек, очутившийся на подобной глубине, будет испытывать давление, равное восемнадцати тысячам тонн. Это вес железной колонны, имеющей один метр в поперечнике, высотой две тысячи четыреста метров! Ясно, что ни одно живое существо не в состоянии вынести подобной тяжести, не будучи раздавленным.
И, представьте себе, все эти рассуждения оказались несостоятельными! Конечно, физикам давно были известны законы глубинного давления. Но все дело в том, что в отношении живых существ эти законы действуют иначе. Теперь мы знаем, что до изобретения автономного снаряжения Кусто было высказано множество благоглупостей по поводу действия глубинного давления на живые организмы.
Возьмите банку каких-нибудь консервов, например банку с конфитюром, и опустите ее в воду на глубину 100 метров. Банка сплющится, потеряет форму. Если же вы опустите эту банку на глубину 10 000 метров, она лопнет, «взорвется». И это совершенно закономерно: банка наполнена вареньем и небольшим количеством воздуха под обычным давлением в одну атмосферу. Поскольку давление внутри банки равно одной атмосфере, а давление снаружи в сто или тысячу раз больше, результаты такого несоответствия легко предугадать: банка будет раздавлена.
Но если вы возьмете такую же консервную банку и проделаете в ней небольшую дырочку, то и при 100 метрах глубины и при 10 000 метрах она останется целой. Почему? Да потому, что давление в этом случае «проникнет» внутрь банки и варенье будет находиться там под тем же давлением, что и окружающая банку морская вода.
Так вот, нечто подобное происходит и с любым живым существом, например с человеком. Если он наберет полные легкие воздуху, плотно закроет рот и нос и опустится под воду, то пяти или десяти метров глубины окажется достаточно, чтобы раздавить его. Но, если воздух, которым дышит человек, находится под тем же давлением, что и окружающая его вода, он чувствует себя под водой совершенно нормально и свободно и не ощущает никакого сжатия.
Так же обстоит дело и с морскими животными — анемонами и голотуриями, которые живут на дне океана под давлением колоссальных масс воды. В теле морской анемоны или актинии имеется полость, открывающаяся наружу ротовым отверстием. Что же касается голотурии, то она только тем и занимается, что процеживает сквозь себя морскую воду и донный ил, задерживая мельчайшие частицы органических веществ, составляющие ее пищу.
Таким образом, ткани этих животных и снаружи и изнутри омываются водой под одним и тем же давлением, и чудовищная тяжесть многокилометровой толщи океанских вод так же мало мешает им существовать, как нам с вами — атмосферное давление на поверхности земли (кстати сказать, не такое уж маленькое!).
Но не следует думать, что всякое живое существо можно безболезненно переселить из верхних слоев воды в океанские глубины. Нет! Химические реакции, происходящие в его организме и регулирующие его жизненные функции, не останутся такими же, какими они были на поверхности. Мы уже знаем, что, когда человек погружается под воду более чем на сто метров, азот воздуха начинает усиленно растворяться в его крови и это приводит к тяжелым нарушениям жизненных функций.
И, если мы говорим, что те или иные виды морских животных «приспособились» к жизни на различных глубинах, это означает лишь, что их живая «алхимия» постепенно перестроила свои реакции в соответствии с изменившимся давлением.
«Но, — возразит кто-нибудь, вспомнив книги, прочитанные раньше, — давление ведь играет все-таки и чисто физическую роль, поскольку при подъеме траловых сетей на поверхность моря ткани глубоководных животных лопаются из-за сильного внутреннего давления!»
Мы спросили профессора Бруна, как он расценивает эти утверждения океанографов прошлого. И вот что он нам ответил:
«Это глубочайшее (без всякой игры слов!) заблуждение! Ткани глубоководных животных не разрываются, когда мы поднимаем их на поверхность. Они порой бывают просто повреждены сетями, вот и все! Но если принять меры предосторожности при подъеме и особенно если вам сопутствует удача, можно получить абсолютно неповрежденные экземпляры» [21].
Обеденный стол всегда накрыт
Если еще вчера океанографы не верили, что жизнь может проникнуть в величайшие бездны Мирового океана, то не потому, что они думали об убийственном действии глубинного давления. Нет, они просто считали, что там, внизу, у самого дна, жизнь должна прекратиться из-за отсутствия пищи.
Давно известно, что только зеленый хлорофилл растений — один только он! — снабжает сырьем всю пищевую индустрию земного шара. Он, и только он, способен создавать органические вещества из веществ минеральных. Но, для того чтобы творить это чудо, хлорофиллу нужен солнечный свет.
Этот закон так же верен для жизни моря, как и для суши. Морские водоросли играют первостепенную роль в создании органических веществ на нашей планете. И не только те водоросли, которые украшают подводные скалы фантастическими бородами и прическами, но главным образом микроскопические водоросли, находящиеся во взвешенном состоянии в толще морских вод. Крошечные морские животные питаются этими водорослями и, в свою очередь, служат пищей для более крупных обитателей моря. За этими последними охотятся еще более крупные морские хищники, и так далее, вплоть до громадных акул и гигантских кашалотов.
Итак, гигантский «обед», как мы уже говорили, накрыт ежедневно на синей с золотом скатерти океанских просторов. А под ней? Ну что ж, живые существа, населяющие глубинные слои, должны довольствоваться крошками, падающими сверху, с обеденного стола. Таким путем жизнь проникает в пучины океана гораздо глубже 300, 400 или 600 метров, куда могут достигнуть солнечные лучи.
Микроскопические водоросли и крошечных животных, питающихся ими, ученые называют планктоном (что по-гречески означает «парящий»). Эти крошечные, порой невидимые простым глазом существа содержатся во всей толще океанских вод. Погружения батисферы и батискафов доказали это со всей очевидностью.
По-разному, но весьма образно называют всюду присутствующий планктон пассажиры батисферы и батискафов. Со временем, когда погружения на 1000 или 2000 метров станут для людей обычной, повседневной прогулкой, эти образные выражения, надо думать, постепенно заменят слово «планктон». «Живым снегом» окрестил его Уильям Биб; «живым супом» называют его Жорж Уо и Пьер Вильм. Возможно и третье название: «манна», только не небесная, а морская, непрерывно падающая из поверхностных слоев в океанские глубины. Все живое в толще морской воды существует только за счет этой животворной «манны» — от мельчайших животных, непосредственно питающихся ею, до самых крупных хищников, пожирающих более мелких.
До каких же глубин достигает благодетельный дождь живой «манны»? Где, непрерывно поглощаемый бесчисленными обитателями океанских вод, иссякает чудесный источник пищи и жизни?
Некоторые ученые считали, что уже на глубине 2000 метров плотность сыплющейся сверху «манны» значительно уменьшается. Однако погружения батискафов показали, что она продолжает быть обильной и на глубине 4000 метров.
