Сто один далматин - Смит Доди (книги без регистрации полные версии .txt) 📗
— Иногда мы протираем там пыль, — сказал Спаниель.
Большое окно было подсвечено изнутри бликами пламени камина.
— Здесь мы проводим большую часть времени, — продолжил Спаниель. — Нам было бы теплее в одной из комнат меньшего размера, но сэр Чарльз любит сидеть в Большом Зале.
Зазвенел серебряный колокольчик: — Слышите! Он зовет меня. Чай готов. Теперь выполняйте все, что я вам скажу.
Он провел их обратно в дом и довел до высокого зала, в дальнем конце которого пылал огромный камин. Перед камином сидел старый джентльмен, но собаки не смогли разглядеть его как следует потому, что позади его кресла стояла ширма.
— Пожалуйста, ложитесь за ширму, — прошептал Спаниель. — Чуть позже сэр Чарльз заснет, и вы сможете перебраться ближе к огню.
Понго и Дамка на цыпочках пробрались за ширму, откуда они увидели, что перед сэром Чарльзом стоит большой стол с посудой на подносе, аккуратно накрытом салфеткой. Чуть поодаль на спиртовке закипела вода в серебряном чайнике. Сэр Чарльз наполнил заварной чайник и накрыл его матерчатым чехлом. Он снял серебряную крышку с блюда, на котором оказалось несколько ломтиков хлеба. Ласково улыбнувшись подошедшему к нему Спаниелю, сэр Чарльз спросил:
— Проголодался, не так ли? Ничего, огонь уже достаточно хорош для тостов.
С этими словами он наколол кусок хлеба на тостерную вилку. Эта вилка была сделана из железа и имела четыре фута в длину. Первоначально она была предназначена для того, чтобы передвигать в камине поленья, так что это была не совсем обычная тостерная вилка. Однако она была именно тем инструментом, который был нужен в этот момент сэру Чарльзу. Он ловко орудовал ею и, избегая языков пламени, поджаривал тосты над рдеющими углями. Горячий хлебец был готов в одно мгновение. Сэр Чарльз густо помазал тост маслом и передал его Спаниелю, который съел хлебец, поощряемый одобрительным взглядом старого джентльмена.
Дамка была немного удивлена тем, что вежливый Спаниель не предложил ей первый кусок. Она удивилась еще больше, когда он съел на глазах сэра Чарльза и второй кусок. Ей очень сильно захотелось есть. Неужели добрый Спаниель пригласил их на чай только для того, чтобы они посмотрели, как кушает он? Тем временем подоспел третий тост, и так как в этот момент сэр Чарльз отвернулся, Спаниель моментально перебросил кусок через ширму. Ломоть за ломтем путешествовал тем же путем к Понго и Дамке, и только в том редком случае, если на него смотрел сэр Чарльз, Спаниель тоже съедал кусочек.
— Сегодня у тебя великолепный аппетит — как никогда, мой мальчик, — удовлетворенно сказал сэр Чарльз, приготавливая ломоть за ломтем, пока не вышел весь хлеб. Затем ту же обработку прошли кексы, и, наконец, сэр Чарльз предложил Спаниелю чай в серебряной чаше. Ее поставили так близко к ширме, что Понго и Дамка могли отпивать понемногу, когда он отворачивался в другую сторону. Увидев, что чаша опустела, сэр Чарльз наполнял ее снова и снова, так что хватило всем. Понго и Дамку всегда кормили хорошо, но никогда раньше они не ели горячих хлебцев с маслом и не запивали их сладким чаем с молоком. Этот ужин они запомнили навсегда.
Наконец сэр Чарльз с трудом поднялся, положил еще одно полено в камин, снова устроился в кресле и прикрыл глаза. Вскоре он заснул, и тогда Спаниель кивком головы пригласил Понго и Дамку поближе к камину. Они улеглись в тепле и стали рассматривать старого джентльмена. Его лицо было покрыто глубокими морщинами, и каждая морщинка изгибалась книзу, так что он чем-то был похож на своего Спаниеля, — или Спаниель напоминал сэра Чарльза. Они оба были освещены пламенем камина, а за их спинами наливалось вечерней синью большое окно.
— Нам пора в путь, — шепнул Понго Дамке на ухо, но им было так спокойно и тепло, а горячие хлебцы лежали у них в желудках такой приятной тяжестью, что веки у собак сомкнулись, и они соскользнули прямо в объятия легкого и счастливого сна.
Понго внезапно проснулся. Неужели кто-то завет его по имени?
Огонь уже не пылал так ярко, но его света еще хватало, чтобы увидеть, как проснувшийся джентльмен наклонился в их сторону, сидя в кресле.
— Готов поклясться, что это Понго и его подружка, — пробормотал старик, улыбаясь. — Ну и ну! Какое удовольствие! Какое удовольствие!
Теперь и Дамка тоже открыла глаза.
— Не шевелитесь, — прошептал им Спаниель.
— А ты их можешь видеть? — спросил сэр Чарльз, положив руку на голову Спаниелю. — Если видишь, то не пугайся, они не обидят тебя. Погоди-ка, они ведь умерли лет за пятьдесят до твоего рождения — да пожалуй, и раньше. Они были первыми собаками, которых я узнал. Я всегда просил маму остановить коляску и взять их к себе, мне невыносимо было смотреть, как они бегут позади нас. Постепенно они стали просто домашними собаками. Как часто сидели они на этом самом месте перед камином! Эй, вы там! Если собаки могут возвращаться, почему вы не приходили раньше?
Тут до Понго дошло, что старый джентльмен принимает их за собак-призраков. Он вспомнил, что мистер Милоу назвал его Понго, потому что в те времена, когда далматинцы бегали за каретами хозяев, это имя было очень распространено. Сэр Чарльз принял его и Дамку за тех далматинцев, которых он знал с детства.
— Возможно, это моя вина, — пробормотал старый джентльмен задумчиво. — Я никогда не был «медиумом», как теперь они это называют. В этом доме должно быть полно привидений, но я никогда раньше их не видел. Наверное, я вижу вас потому, что и сам уже стою на краю — и давненько, Я более чем готов. Между тем, какая радость, что собаки тоже могут появляться! По крайней мере я всегда надеялся на это, — он потрепал Спаниеля за ушами. — Это и для тебя хорошая новость. Посмотри, вот Понго и его красивая женушка, и это после стольких лет! Я уже не могу рассмотреть вас хорошенько, но я запомню этот день.
Пламя угасало. Собаки не могли больше видеть лицо джентльмена, но скоро его ровное дыхание убедило их, что он снова заснул. Спаниель осторожно поднялся.
— Теперь идите за мной, — прошептал он. — Джон должен очень скоро вернуться, чтобы поужинать. Вы доставили моему старому любимцу огромную радость. Я благодарен вам от всего сердца.
Они тихонько покинули пустынный, темный зал и прошли на кухню, где Спаниель заставил их поесть еще немного.
— Несколько питательных бисквитов вам не повредят. Жестянку с ними никогда не закрывают и оставляют в моем распоряжении, если Джон отсутствует.
Они попили водички, и Понго получил от Спаниеля последние наставления о пути в Суффолк. Там многократно упоминались «налево» и «направо», так что Дамка не поняла ни слова. Спаниель заметил ее отсутствующий взгляд и спросил:
— Так какая же лапа у тебя правая?
— Одна из моих передних, — не моргнув, ответила Дамка. Переглянувшись чисто по-мужски, Понго и Спаниель посмеялись над этим ответом.
Затем они поблагодарили Спаниеля и попрощались с ним. Дамка сказала, что никогда не забудет этот день.
— Я тоже, — улыбнулся Дамке Спаниель. — Ах, Понго, какой же ты счастливый пес!
— Я знаю, — ответил Понго, с гордостью глядя на жену.
Они пустились в путь. Через несколько минут Дамка спросила:
— Как твоя нога, милый?
— Много, много лучше. О, дорогая, мне так стыдно! Как я вел себя сегодня утром! Гнев был тому причиной, а у разъяренного пса и раны болят сильнее. Ты была такой смелой и так успокаивающе подействовала на меня!
— А ты успокаивал меня, когда мы покидали Лондон, — ответила Дамка. — Мы все преодолеем, если одновременно не потеряем храбрость.
— Я очень рад, что ты не позволила мне покусать того мальчишку.
— Нет такой силы, которая бы могла заставить собаку искусать человека, — продекламировала Дамка голосом, полным достоинства.
— Только вчера ты хотела разорвать Мерзеллу Д’Яволь на куски, — ехидно напомнил ей Понго.
