Алмаз - драгоценный камень - Дьяконов Юрий Александрович (читать хорошую книгу .txt) 📗
Дома Аню встретила встревоженная мама:
— Ты где пропадала, Анечка? Я уже везде тебя искала!
— Гуляла. Ты же говоришь, что мне нужно больше быть на воздухе.
— Но всему есть мера. Я так боюсь за тебя.
— А ты не бойся, мамочка!.. Ой, как есть хочется!
Мама хотела подогреть ужин, но Аня воспротивилась:
— Не надо, мамочка! Я так, — и принялась уписывать холодную котлету с вермишелью. — Ой, как вку-у-у-сно!
Мама задумчиво смотрела на нее. Как изменилась дочка за эти полгода! Раньше никакого аппетита не было. Чуть поковыряет вилкой и говорит: наелась. А теперь съедает все, что оставит ей, уходя на работу. И щеки у дочки порозовели, и спать стала лучше, не вскакивает по ночам, не плачет. Это маму радовало. Но беспокоило другое: теперь Аня почти не бывала дома. Уроки сделает — и в дверь. А возвращается такая возбужденная и все говорит, говорит.
Мама боялась, не научат ли Аню ее новые друзья чему плохому. Аниных подружек она знает. Алена хорошая девочка, только очень уж самостоятельная. Тамара тоже неплохая. Но ведь с ними еще и мальчишки. А от них всего ожидать можно.
— С кем ты гуляла? — спросила мама.
— С Аленой, Тамарой… Ивасом… и Алексом, — не переставая жевать, ответила Аня.
— Постой. Алекс — это ведь тот мальчик, который тебя обижал?!
— Ой, мама, это когда было! Он знаешь какой умный!
— А другой, как его… Ивасечко. Ведь это, кажется, он в школе взрыв устроил?
— Ну да, мама! Он знаешь какой выдумщик! — Лицо Ани вдруг изменилось. — У него, бедненького, тоже папы нет…
Вскоре после ужина Аня начала зевать и заснула, едва успев раздеться. Мама присела на стуле около кровати, рассматривала такое родное и знакомое, но чем-то уже и новое лицо дочки. Как она спокойно дышит. И когда успела так загореть? На руках царапины со следами йода. Откуда?… А вот это совсем неожиданно: между светлыми шелковистыми бровями пролегла поперечная упрямая складка. Пока тоненькая, похожая на паутинку. Но упрямая! Ее не разгладил даже сон…
АЛМАЗ — ДРАГОЦЕННЫЙ КАМЕНЬ
Цветы заполняли все пространство у доски. Под ними скрылся учительский стол. Они лежали на подоконнике, на передних партах, стояли в банках с водой, в кувшине, даже в эмалированном ведре. Из-за цветов виднелась только голова Зинаиды Ивановны. Последнее собрание года подходило к концу. Девочки еще кое-как крепились, а у мальчишек сидеть спокойно уже не хватало терпения. Они переговаривались громким шепотом, вскакивали, пересаживались с парты на парту и готовы были по первому сигналу сорваться с места.
— Желаю вам хорошо отдохнуть. Набраться сил. До свидания в новом учебном году! — наконец сказала учительница.
Все закричали: «Спасибо!» — и вскочили на ноги.
Второклассники, нет, yжe третьеклассники с грохотом скатились по лестнице. Прощаясь, закружились у выхода веселым громкоголосым хороводом и стали растекаться во все стороны. По Барочной шли уже впятером: Алена с Ивасом, Тамара, Алекс, и Аня.
— Ух, как надоели! — вскрикнул Ивас, сбрасывая сандалии. Нацепил на палку и, размахивая ими, загорланил на всю улицу: — Канни-ку-лы! Ка-ни-ку-лы!
Ребята засмеялись и подхватили победный клич Иваса.
С большим куском стекла под мышкой последним в штаб, как теперь стали называть Тамарин сарай, вошел улыбающийся Ивас.
— Вот. Достал. Сейчас отрежем. Алекс, давай стеклорез.
— А у меня его… Я посмотрел, а его нет. Наверно, папа…
— А чем же резать? — возмутился Ивас. — Пальцем?
— Можно еще алмазом, — виновато опустив глаза, посоветовал Алекс. — У нас, когда стекло вставляли, так дядька р-р-раз!..
— Алмаз?! — удивился Ивас. — Ну давай алмаз!
— Так не мой он. Я говорю: у стекольщика был.
— А чего ж ты болтаешь?!
— У меня есть алмаз, — вдруг сказала Тамара.
— Ну-у?! — обрадовался Ивас. — Так тащи сюда!
— Только он не мой, а мамин, — смутилась Тамара. — На кольце золотом. Называется бриллиант.
— Томочка, покажи! Хоть одним глазком! — попросила Аня…
В маленькой коробочке на черном бархате лежало кольцо с граненым прозрачным камушком. Тамара повернула его, и во все, стороны брызнули лучи: голубые, зеленые, синие, красные!
— Красота-то какая! — вскрикнула Алена.
— Вот бы маме такой подарить! — вздохнула Аня.
Ивас тоже не мог оторвать глаз от сверкающего камня. Везет же людям! Будь у него такой, он бы не прятал его в коробку. Приделали бы маме к резцу, и пошла бы она точить. Только б детали и отскакивали! Блестящие, как зеркало. Такие, что и шлифовать не надо.
— Томка, а можно я попробую? Раз только, — попросил Ивас.
— Что ты! А если испортится? — испугалась Тамара.
— Алмаз испортится?! — хмыкнул Алекс. — Да он любую сталь режет! А то, подумаешь, стекло… Если поддельный, тогда — конечно.
— Мамин бриллиант поддельный?! — Тамара от возмущения побледнела и решительно протянула кольцо Ивасу: — Пробуй!
Ивас приложил к стеклу линейку и провел алмазом. Послышался тихий треск, вернее, шелест: ш-ш-ш-ш! Ивас чуть нажал на стекло, и треугольный обрезок остался у него в руке.
— Вот это алмазик! — восхитился Ивас, и не успела Тамара ахнуть, как — ш-ш-ш-ш! — и второй лишний кусок стекла отвалился.
— Поддельный?! — торжествуя победу, сказала Тамара Алексу.
Сияющий камень на кольце Тамариной мамы изумил всех. Безучастным остался один Алекс. Недавно он видел в витрине ювелирторга такое колечко с бриллиантом. Папа тогда еще сказал маме шутливо: «Подумать только, Ниночка! Чистый углерод, как какой-нибудь графит или уголь, а на него и месячной зарплаты не хватит. Сердитый камушек». Поэтому сейчас Алекс сказал небрежно:
— Алмаз — это просто углерод. Вроде угля или карандаша.
— Как же так, Алеша? — изумилась Алена. — Ты, наверно, что-то напутал. Алмаз это… алмаз. Ты же сам видел, какой он.
— Да не слушай ты его! — возмутилась Тамара. — Придумает же! Алмаз — драгоценный камень! А не уголь.
— Заврался ты, Жуков! — презрительно сказал Ивас. — На, отрежь мне карандашом хоть такусенький кусочек стекла!.. А-а, слабо! Тогда не трепись, что алмаз и уголь все равно. Если б было все равно — все бы лазили в окно! Понял? На заводе угля видал, какие кучи навалены? А резца с алмазом нет ни одного!
Алексу трудно было спорить: об алмазе он ничего толком не знал. И когда по крыше сарая забарабанили капли дождя, он обрадовался, вскочил и первым побежал к калитке.
Дождь лил два дня без передышки. На третий день с промытого до голубизны неба солнце ударило такими жаркими лучами, что тротуары сохли на глазах.
Тамару мама повела покупать платье. А Ивас, Алена и Аня ждали в штабе Алекса. Наконец Ивас не выдержал:
— Подумаешь, какой граф Монте-Кристо! Хватит! Пошли.
— Может, он заболел, — обеспокоенно сказала Аня.
— Заболел, — усмехнулся Ивас, задвигая за собой доску потайного хода. — Да я сам видел, как он на подоконнике сидел и черешни лопал. Еще и отвернулся, жмот!
Едва они подошли к хижине, как услышали сзади топот. К ним бежала Тамара. Волосы растрепаны, синие глаза сияют.
— Платье купили?! — радостно крикнула Аня.
— Ничего не купили… Я такое по радио слышала!.. Алмаз и правда делается!.. Из этого… всякого там углерода, угля.
Ивас приоткрыл рот. Алена просияла. Аня крикнула:
— Вот видишь, Толик! А ты не верил! Раз Алекс говорит…
— Да иди ты! — прикрикнул на нее Ивас и схватил Тамару за руку: — Ну, говори же, Томка, говори! Как делаются? Где делаются?!
— Ну что ты меня дергаешь! Ничего я больше не знаю. Я тяну маму радио послушать. А она сердится и тянет меня в косметику. Там парижскую губную помаду выбросили.
— Какая помада?! — выходил из себя Ивас. — Самое интересное пропустила! Все вы, девчонки, такие!
И тут появился запыхавшийся Алекс:
— Я говорил! Я говорил! В Киеве искусственные алмазы делают!.. Из графита. Угля! Поняли?!
