Загогулина - Москвина Марина Львовна (читать книги онлайн .txt) 📗
– Чего «загогулина»? – спрашивает Нунка.
– А ничего! – говорю я. Не сознаюсь, что для укрепления духа.
«Загогулина» – это мое любимое слово. И отличное название для всего, от чего у меня дух захватывает!.. Здорово помогает!
Грусть-тоска?! А ты себе: «Загогулина!»
И от радости хорошо. Чтоб не лопнуть.
– Пошел, – предупреждает Нунка и начинает спуск.
Со мной – ужас что творится.
Но я отклеиваюсь от стартовой площадки. Потому что нельзя в одно и то же время дружить с Нункой и, как говорит папа, праздновать труса.
И что мне его праздновать, если я знаю: со мной никогда ничего плохого – по-настоящему плохого – случиться не может!
Этим объясняется и то, почему я никого не боюсь из людей.
Даже поздно вечером и пьяных на улице.
Меня не обидят, это точно!
Только мне хотелось бы, чтобы так, как со мной, было со всеми, кого я люблю.
Пятый этаж…
Четвертый…
– Шишкина! – победоносно кричит Нунка. – Говорила – слезем, а ты: «Каюк! Каюк!..»
И вдруг – как затормозит!
Я ей чуть на голову не наступила. Оказывается, лестница шла только до второго этажа. И снизу метра на полтора законопачена досками.
– Кругом заколотили! – недовольно сказала Нунка. – Давай задний ход!
Конец туда и обратно вышел порядочный. Я даже проголодалась.
А кто его знает, сколько нам здесь торчать? Так что единственный уцелевший пончик с Нункой решили тянуть до последнего.
Насчет пресной воды беспокоиться нечего. Осень. Зарядят дожди. Зимой снег топить можно.
Как дедушка Манас в бане.
Нунка говорит – к нему вся деревня мыться ходит. И каждый – со своим снегом!
– Эй, там! Внизу! Георгий Гаврилович!!! – кричит Нунка, свешиваясь с крыши.
Георгий Гаврилович – дворник в валенках в сияющих галошах – нес на спине прозрачный – во весь рост – мешок осенних листьев.
Не обернулся Георгий Гаврилович, не ответил. Так и пропал, исчез – с целлофановым пакетом в нашлепках от колумбийских бананов.
Станем мы с Нункой привидениями! И покажем, как людей замуровывать! Выть будем весь учебный год гробовыми голосами.
Так и вижу Зою Николаевну, как она зазывает:
– Привидение Шишкиной!..
– Привидение Милитосян!..
А мы с Нункой…
– Нун, – говорю, – не знаешь, как привидения разговаривают?
– Ультразвуками, – отвечает Нунэ. – Как летучие мыши. Й-и-и-и! – взревела ультразвуком Нунка и перелетела через треугольник чердачного окна.
– Нунэ! Ты? Ду айстех инч эс анум? Где Лена?! – внизу, задрав головы, стояли Чипе и Мариам.
Глава 3
РЕЛИКТ
В кабинете физики Чипсом и Мариам был обнаружен лаборант Леня Бандурин. В полном одиночестве раз в двадцать пятый демонстрировал себе Леня научно-популярный фильм «Драконы острова Комодо».
Леня свой человек. Тем более, он и Мариам когда-то учились в одном классе.
Леня вскрыл люк, и мы с Нункой вышли на свободу. В честь этого спасенья Леня предложил всем вместе досматривать «Драконов». Чипе тоже пошел. Он теперь только и делал, что бегал за Мариам.
Я спрашиваю:
– Лень! А где это, Комодо?
– Индонезия! – говорит Леня. – Единственный остров, где обитают потомки древних ящеров.
Хоть Леня и ходит в ботинках на толстых каблуках, все равно он на полголовы ниже Мариам. Брюки у него желтые, вельветовые, в крупный рубчик. У Лени короткая стрижка с чубом, на лбу – зализ, а на затылке три макушки!
– В общем, реликт! – сказал Леня Бандурин и включил свой трескучий киноаппарат «Каштан».
…По склону белого холма на полусогнутых лапах вышагивало чудовище со складками в подмышках.
– Варан, – сказал Леня.
…Как будто услышав Леню Бандурина, варан резко поднял голову и свирепо зафыркал. Тонкий раздвоенный язык высовывался изо рта и прятался обратно. У подножия холма возле громадного деревянного ящика стояли три человека в белых шортах и пробковых шлемах…
– Англичане, – сказал Леня.
…С большим интересом варан стал разглядывать англичан…
– Давно ты тут? – спрашивает Мариам.
– Не, недавно, – отвечает Леня. – Меня, Мариам, со всех работ выгоняют.
…Туловище дракона заколыхалось…
– Мамаша к себе на электроламповый устроила, – говорит Леня, – а там одни девушки! Платочки, платочки, платочки, а среди них – щетка: это я.
…Варан раздул грудь, набычился и, вроде такой громоздкий, как припустит! Размахивая толстым чешуйчатым хвостом, мчался во весь дух на англичан индонезийский потомок гигантских ящеров…
– Почтальоном мне тоже не понравилось, – сквозь треск «Каштана» доносится Ленин голос, – вставать очень рано. А вообще-то, я ювелир!
– Как это? – спрашивает Нунка, не отрываясь от экрана. Потому что и англичане не растерялись: открыли ящик, а в нем приманка – туша антилопы!
– Образование такое, – отвечает Леня. – Жалко, протратился!
– Протратился! – ахнула Мариам.
– Ну, там, на ювелирном, – говорит Леня, – после работы золотую пыль сдают. А я – то чихну, то рукавом смахну!..
…Угодил варан в ловушку. Ящик захлопнули – и в зоопарк.
– А сюда меня бабуся пристроила, – Леня выключил киноаппарат и зажег свет. – Помнишь мою бабусю?
– Августина Пегасьевна! – сказал Мариам.
– Точно! – обрадовался Леня.
И мы пошли домой. Нунэ – к себе. Леня – к бабусе.
А я – к нам, с Чипсом и Мариам.
Глава 4
«ГРАЖДАНИН» ИЛИ «ГРАЖДАНКА»?
Мои приехали в субботу.
Мама с магнитофоном-«репортером» в сумке через плечо. В желтой куртке, с веснушчатым носом и с целым букетом лиловых астр! Ну и папа тоже – в кепке-«рихтеровке»!
Я его не видела две с половиной недели. А я за него, когда он ездит читать свои лекции о международном положении, все время переживаю.
Особенно после того случая на Печоре.
В прошлом году в феврале поехал папа на Крайний Север. И вот вечером из Дворца культуры, где он должен был выступать, присылают в гостиницу лошадь с санями.
Метель! Мороз – минус какое-то ужасное количество градусов. Возница в тулупе, а моего папу в два тулупа завернул! И рукавами завязал сверху и снизу.
Едут через реку Печору. Пурга! Ветер! Тьма вокруг египетская! Вдруг – сугроб! Резкий поворот!.. И мой папа вываливается из саней прямо с головой в сугроб!
Возница чувствует – сани легче стали, лошадь быстрей пошла.
Развернул – и назад!
Схватил папу на руки, прямо в тулупах, закрученного, – обратно его, в сани!
Папа ему:
– Спасибо, гражданин!
А возница:
– Какой же я, – говорит, – «гражданин»! Я – гражданка!
Дальше ехала – всю дорогу оглядывалась. Наконец-то все теперь дома!
Чипе на радостях чуть хвост не отшиб – размахался!
Я сама-то выскочила не хуже Чипса.
Мама принюхалась и говорит:
– Чем это у тебя пахнет – вкусным?!
– Лобио! – говорю я. – Фасоль такая, армянская.
– Ой-ой-ой! – говорит папа.
И тут в переднюю выплывает Мариам. В бабушкином фартуке с самоваром на животе! С черными бровями, копия дядя Ованеса!
– …Доброе утро! – это мои родители сказали хором.
– Доброе здоровье! – отвечает Мариам.
– Ма! – говорю я, так как чувствую, что пора объясниться. – Понимаешь… у нас… с Мариам… В общем, это… будет ребенок!
У мамы с плеча поехал магнитофон.
Она еле успела его подхватить, зато на пол посыпались астры.
Папа, я и Мариам бросились их подбирать.
– К-какой ребенок??? – спрашивает мама.
– Какой-какой! – бурчу я с пола. – Обыкновенный.
