Друзья - Юмото Кадзуми (книги серии онлайн .txt) 📗

Вдруг Кавабэ рванул вниз по насыпи:

— Кто первый?!

Тут и мы с Ямаштой увидели деда, который шел нетвердой стариковской походкой вдоль темного сухого русла, и припустили к нему со всех ног.

За нами увязался полосатый, приговаривая, что во что бы то ни стало должен угостить деда ужином, и в итоге мы все пошли в ресторанчик, который специализировался на окономи-яки [7]. Мы зашли внутрь. Вокруг — только взрослые, и все пьют пиво. Если папа узнает, где я оказался, мало мне не покажется.

— Пошли лучше домой, — сказал я.

— Ага, — поддержал меня Ямашта.

Но Кавабэ как ни в чем не бывало уселся за стол.

— Я тут был как-то раз с мамой, — заявил он.

Делать нечего. Мы сели рядом с ним. Стол, за которым мы сидели, отличался от обычного стола. В него была встроена специальная железная плита, на которой как раз и жарят окономи-яки.

— Заказывайте, что хотите и сколько хотите! — сказал парень в полосатой футболке-поло. Настроение у него было отличное.

— Тогда… мне, пожалуйста, окономи-яки с имбирем и кальмаром. И апельсиновый сок, — ни капельки не стесняясь, сказал Кавабэ.

Дед, парень и подруга парня взяли пива. Я первый раз видел, как дед разговаривает с незнакомыми взрослыми. Я думал, он не любит и не особо умеет это делать, но оказалось, что я ошибался. Дед явно получал удовольствие от беседы. Это было так странно. Он рассказал, что в молодости работал на заводе, на котором делали снаряды для салютов, после войны был техником в гараже, а потом работал садовником. Да вообще, он много кем успел поработать. И теперь сидел и рассказывал об этом.

Мы под мудрым руководством Кавабэ жарили окономи-яки для всех. Потом раскладывали по тарелочкам. Ели, слушали дедовы рассказы, потом снова жарили. Скучно не было.

— Да, нелегко вам пришлось на войне…

— А ты чем занимаешься? — спросил дед полосатого.

— Я директор зала игровых автоматов. На зарплате, конечно. Зал не мой, — парень отчего-то смущенно улыбнулся. — В последнее время у нас много странных посетителей. Бывает, придут с виду приличные люди — в костюмах, в галстуках, типа в банке работают или в какой-нибудь компании. А как рот откроют — одна ругань. Прям противно.

— Да, работа у вас не из приятных, — сказал Кавабэ, засунув в рот очередной кусок.

— Точно. Кстати, я недалеко от станции работаю. Заходите как-нибудь в гости.

— Вот вырастем, обязательно придем! — ответил Кавабэ и отхлебнул апельсинового сока. Потом блаженно вздохнул.

— А вы, пацаны, — парень вдруг, подавшись вперед всем телом, повернулся к нам, — вы кем хотите стать, когда вырастете?

— Я хочу рыбную лавку держать, — сказал Ямашта с набитым ртом: он как раз взялся за свою порцию окономи-яки со свининой. — Буду в рыбной лавке работать, как папа.

— Ты молодчина, пацан! — воскликнул полосатый.

— А я буду пиротехником! Я сегодня решил, — сказал Кавабэ.

Дед оглушительно расхохотался. Да, так громко, что полосатый от неожиданности чуть не выронил из рук кружку пива.

— А ты? — все посмотрели на меня.

А я?..

— Я еще не знаю.

— На самом деле это неважно. Главное, чтобы ты хорошо работал. Со всей душой, — сказал парень в футболке очень серьезно. А потом вдруг рассмеялся, почти так же громко, как дед: — Хотя, конечно, кто бы говорил…

И подруга его тоже засмеялась.

— Знаете, малявки, я ведь не знал, что вы такие классные! Вы уж меня простите, что я на вас набросился! — Парень успел выпить уже довольно много пива и смотрел на нас пьяным взглядом.

— Я подумал… ну, что вы за нами, за мной и вот за ней, — он ущипнул свою подругу, — подсматриваете. Ну, и рассердился немного.

— Ничего страшного. Мы все понимаем, — поспешно сказал Ямашта, покраснев как рак.

Полосатый покачнулся и пьяно кивнул.

— Но, если честно, то грудь у нее отличная! Правда? Ну-ка давай, покажи всем! — и он попытался расстегнуть блузку на своей подруге.

— Все, перестань! — она сделала сердитое лицо, но по голосу было слышно, что на самом-то деле ей смешно.

Мы все втроем уставились под стол.

А дед сказал:

— Ну, если, у вас все так хорошо, и грудь к тому же красивая, так отчего ж вам не пожениться?

— С кем? С ней? — парень от удивления, кажется, даже протрезвел.

Женщина отвернулась.

— Хотя, почему бы и нет? — сказал он вдруг. — Хозяйка, еще пива!

Женщина захлопала своими огромными глазами и посмотрела куда-то вниз, смущенно пряча лицо.

«Какая она красивая», — подумал я.

— А когда будет свадьба, дедушка, мы попросим, чтобы вы нам закатили огромный фейерверк, — сказал парень, отпив огромный глоток из кружки, которую ему принесла хозяйка.

— Сделаем, — дед тоже отхлебнул пива. — Заказ принят.

В этот вечер дед был особенно добродушным.

— За встречу! Кампай! [8]— крикнул Кавабэ, высоко подняв стакан с соком.

12

Началась последняя неделя августа, а вместе с ней — футбольный лагерь. Каждый год мы ездим на остров, откуда родом наш тренер. На острове мы тренируемся и купаемся в море. Так проходит четыре дня. А потом мы возвращаемся домой.

В секции занимаются четвероклассники, пятиклассники и шестиклассники. Вместе с тренером нас двадцать семь человек. Когда мы собираемся рано утром на станции, шум стоит неимоверный: носятся друг за другом, не снимая рюкзаков, пятиклассники, плачет кто-то из четвероклашек — не хочет расставаться с мамой, которая пришла его проводить. А тут еще и Кавабэ — тоже энтузиаст нашелся! — ходит и орет: «Всем построиться! Всем построиться!» Просто ужас!

Сначала мы ехали на скоростном поезде, потом на пароме и наконец прибыли на остров. Там сели на автобус и поехали в общежитие. С одной стороны дороги — отвесные скалы, с другой — море, а в нем волны с шапками белой пены. Дорога извивается белой лентой между скалами и морем. Где-то далеко, у самого горизонта, вода поднимается, начинает движение к берегу и, становясь волной, накатывает на скалы.

И так раз за разом, как глубокое дыхание гигантского животного. Интересно, сколько вдохов и выдохов сделал за свою жизнь земной шар? Сколько еще будет биться море о берег?

Горизонт изогнулся дугой, будто зовет: «Доберись до меня!» Дразнится, стоит у меня на пути. Но как ни старайся, до горизонта дойти невозможно.

Я уселся поплотнее на автобусном сиденье. В автобусе тем временем стало тихо-тихо. Сегодня мы проснулись рано, поэтому теперь наши почти все спят. Местные жители, которые сели в автобус у пристани вместе с нами, уже сошли. И теперь автобус, как большая люлька, укачивает только нас. Так бы и ехал вечно в этом автобусе, догоняя горизонт…

— О чем думаешь? — спросил меня тренер, сидевший на соседнем сиденье. Вообще-то по профессии он учитель рисования. У него очень широкие плечи и сильные ноги. А еще у него борода. Он похож на большого медведя.

Тренер наклонился, чтобы посмотреть из моего окна на море. От него пахло апельсинами.

— О могилах.

— В каком смысле? — тренер удивленно взглянул на меня.

— Тут много могил прямо на берегу. Интересно, их не смоет в море?

На выступающем над морем утесе видны ряды могил. Есть старые, без надгробных камней. Есть и совсем новые, с сияющими гранитными надгробиями. Когда мы приезжали на остров в прошлом году, я не обратил на них никакого внимания.

— Хорошее место, — сказал тренер. — Море как на ладони. Я б не отказался, чтобы меня здесь похоронили, когда я умру.

— Много могил.

— Да, — тренер кивнул и некоторое время молча смотрел из окна.

— На этом острове почти никого не осталось. Кто помоложе, и я в том числе, все уехали. Ну или почти все. Жителей становится все меньше. И только могил — все больше.

Я вздохнул. Мне вспомнилось выражение «остров-могила». Но тут все по-другому. Тут не чувствуешь мрачной угрюмости.