Общество «Будем послушными» - Несбит Эдит (чтение книг .TXT) 📗
Дора и Дэйзи отперли нам дверь. Розовая нижняя юбка Доры лежала на столе, по прежнему вся в крови. Дора только взглянула на нас и поняла, что дело плохо. Она придвинула большое дубовое кресло и очень вежливо попросила седоусого джентльмена сесть. Он заворчал, но все-таки уселся в кресло.
Он молча поглядел на нас, и мы тоже уставились на него.
Наконец, он сказал:
«Вы молодцы, не удрали. Теперь скажите всю правду и больше от вас ничего не требуется».
Я ответил, что мы уже сказали правду.
Тогда он положил лису на стол, прямо на несчастную Дорину юбку, и вытащил нож — девочки только успели отвернуться. Даже Освальд отвратил взоры, поскольку одно дело раны, полученные в бою, а другое дело резать мертвую лису.
Распорядитель охоты вытер что-то платком и выложил это на стол — это была пуля, убившая лису. Рядом с ней он положил один из моих патронов.
«Смотрите!» — сказал он. Увы! Пули и вправду были одинаковые.
Отчаяние охватило Освальда. Он понял, как чувствует себя невинно обвиненный герой, когда судья надевает черную шапочку и читает смертный приговор, и ничто уже не спасет его.
«Как же так?» — сказал он. — «Мы ведь правда не убивали лису».
Этот распорядитель охоты совершено не умеет сдерживать свои чувства, что гораздо важнее, чем сдерживать целую свору рвущихся на добычу псов.
Он произнес несколько слов, которые Освальд никогда не станет повторять, тем более на бумаге. Единственное его выражение, которое я могу привести, это «упрямые маленькие негодяи».
И тут посреди молчания, пронизанного нашим отчаянием (ой, опять не получилось!) в зал вошел дядя Альберта. Распорядитель охоты поднялся с кресла и изложил всю историю, только это, конечно, была неправда, хотя сам он верил каждому своему слову.
«Мне очень жаль, сэр», — сказал дядя Альберта, глядя на одинаковые пули. — «Вы позволите мне выслушать детей?»
«Сколько вам угодно!» — отвечал великий охотник, дымясь от ярости.
Дядя Альберта сказал: «Освальд, я знаю, что ты расскажешь мне чистую правду».
И Освальд рассказал ему правду.
Тут распорядитель охоты снова сунул пули под нос дяде Альберта, и я понял, что его доверие к нам подверглось серьезнейшему испытанию.
И тут вошел Денни. Он посмотрел на мертвую лису на столе и сказал:
«Значит, вы ее нашли?»
Распорядитель охоты опять хотел что-то сказать, но дядя Альберта сказал ему: «Минуточку, Денни, ты что-то знаешь об этой лисе?»
«Ну да», — сказал Денни и замялся.
Дядя Альберта предупредил его: «Подумай хорошенько, Денни, и скажи всю правду. Не надо шептаться с Освальдом. Этот мальчик», — продолжал он, обращаясь к разгневанному распорядителю охоты, — «все утро с семи часов провел вместе со мной. Нам необходимо выслушать его.»
Но Денни отказывался говорить, хотя дядя Альберта и велел ему выложить все начистоту.
«Я не могу, я должен сперва спросить кое-что у Освальда», — сказал он.
Седоусый зафыркал: «Подозрительно, не правда ли?»
Освальд сказал ему: «Нечего шептаться, старина. Спрашивай все что хочешь, а главное, выкладывай все как есть».
Денни сказал: «Я не могу нарушить великую тайну».
Тут Освальд понял, в чем дело и сказал ему: «Нарушай ее ко всем чертям». И Денни, вздохнув, принялся рассказывать:
«Мы с Освальдом купили пистолет, на паях, и прошлой ночью пистолет был у меня. Я не мог заснуть, потому что у меня болел зуб. Рано утром я встал, взял пистолет и решил пойти в лес. Пистолет зарядил, чтобы не было страшно. Я услышал, как в лесу кто-то скулит, пошел и нашел лису в капкане. Я хотел ей помочь, а она меня укусила, — вот смотрите, — и тогда пистолет нечаянно выстрелил, и лисичка умерла».
«Почему ты не рассказал об этом?»
«Все ребята спали, когда мы утром уехали к дантисту».
«Почему ты ничего не рассказал своему дяде?»
«Это из-за клятвы», — вмешался Г. О.
«Пусть подлецом меня считают, Коль эту тайну разболтаю».
И тут седоусый ухмыльнулся.
«Ладно», — сказал он, — «это был просто несчастный случай».
Он повернулся к нам и сказал:
«Приношу свои извинения за то, что я усомнился в вашем слове. Надеюсь, вы простите меня».
Мы сказали ему, что все прощено и забыто, но на самом деле мы еще долго сердились на него. Он попытался загладить свое поведение, позвав дядю Альберта пострелять кроликов, но мы и тогда еще сердились, а простили его только, когда он прислал Алисе серебряную щеточку с лисьим хвостом и написал ей, что восхищается отвагой, с которой она поддержала своих братьев.
Нам снова сказали, что пистолет не игрушка, но наказывать не стали, потому что мы ничего дурного не сделали и пострадали невинно.
Пистолет и патроны у нас отобрали.
Надеюсь, взломщики никогда не доберутся до нашего дома, если же они придут, только дядя Альберта и будет виноват в том, что они настигнут нас врасплох и безоружных, а мы падем бессильной жертвой их ярости.
Глава десятая. Как нам попались Древности
Эта история началась утром за завтраком, пятнадцатого августа, в день рождения Наполеона, Освальда Бэстейбла и еще одного известного писателя. Праздновать мы договорились в субботу, когда приедет папа, так что пятнадцатого августа мне достались только поздравления. А это похоже не на праздник, а на какое-нибудь заурядное воскресение. Но Освальд не роптал, он ждал субботы, хорошо понимая, что его долготерпение будет вознаграждено.
Дядя Альберта как всегда получил целую кучу писем, и одно из них он перебросил Доре, спросив ее: «Что скажете, маленькая хозяйка? Мы согласимся их принять?»
Но эта растяпа Дора упустила письмо, Дикки и Ноэль тоже попытались его схватить, и в результате оно угодило на тарелку из под бекона, прямо в застывший жир, а потом еще и в джем, откуда его извлек Г. О.
Дора сказала: «Я не стану его трогать, оно все жирное и грязное», — поэтому читать письмо начал Г. О.
«Мейдстонское общество античностей 14 августа 1900 Уважаемый сэр, на собрании — собрании»
Тут Г. О. застрял. Почерк и в самом деле был ужасный, точно паук свалился в чернильницу, а потом принялся бегать по бумаге, вместо того чтобы хорошенько обтереть свои лапки о коврик. Пришлось Освальду взять чтение на себя, отказавшись от еще одной порции бекона или куска хлеба с джемом, но он выше подобных мелочей.
«Вовсе не античностей, дурачок», — сказал он, — «они антикварии».
«Антикварии хорошее слово», — одобрил дядя Альберта, — «а вот то, другое, я бы не стал употреблять за завтраком — если вы начнете ругаться за едой, это может испортить вам пищеварение».
«Дурачок — вовсе не ругательство», — вступилась Алиса, — «Я сколько раз видела это слово в книжках. Продолжай, Освальд».
И Освальд продолжал, не обращая внимания на незначительные помехи:
«Мейдстонское общество антиквариев 14 авг. 1900 Уважаемый сэр, на собрании нашего общества на двадцатое августа была назначена очередная исследовательская экспедиция с осмотром церкви в Айвибридже и римских древностей в окрестностях города. Наш президент, мистер Лонгчемпс, получил разрешение на раскопки кургана в долине Трех Деревьев. Мы просим вас позволить членам общества пройти через ваши владения и осмотреть (разумеется, только снаружи) ваш прекрасный дом, который представляет собой значительную историческую ценность, поскольку в нем несколько лет жил знаменитый сэр Томас Уайтт. С уважением, — Эдвард К. Тернбулл (почетный секретарь)».
«Так что же», — сказал дядя Альберта, — «позволим ли мы взору мейдстонских антиквариев осквернить древности этого дома, допустим ли мы, чтобы они ступили на священный гравий наших дорожек?»
«Дорожки-то все давно травой заросли!» — сказал Г. О., а девочки дружно попросили, чтобы антиквариям позволили прийти.
Алиса предложила еще вот что: «Давайте позовем их к чаю. Они, наверное, устанут за день».
«Думаете, вам это понравится?» — спросил дядя Альберта. — «Они наверняка старые зануды, с амфорами в петлицах и с запасным париком в кармане!»
