Жизнь побеждает (с иллюстрациями) - Матюшина Ольга Константиновна (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
Татьяна Васильевна улыбнулась.
— А пионеркой ты когда стала?
— В третьем классе. Помню, пулей влетела в дом, увидела отца и крикнула: «Папа, подумай только, нас завтра в пионеры принимают!». Он оторвался от работы, смотрит на меня, улыбается: «Давно я ждал этого; даже подарок тебе приготовил, — и вынимает из ящика стола небольшой пакетик. Развертывает, а в нем — пионерский галстук. — Носи его с честью». Мне хотелось спросить, что такое «честь», но ласковый, взволнованный голос отца поразил меня. Я вдруг поняла, вернее, почувствовала, всю важность этой минуты. Растерянно держала галстук в руках. Не знала, что с ним делать. Собралась надеть, но папа строго сказал: «Нельзя! Завтра в школе тебя примут в пионеры, тогда будешь иметь право носить его». На следующее утро учительница на сборе повязала нам красные галстуки и поздравила со вступлением в пионерскую организацию…
Девушка подробно рассказывала об этом дне. Татьяна Васильевна поняла, что он глубоко запал в память Нади.
Веселая, в праздничном платье, встретила Надю мать. Она обняла дочку, пожелала ей быть хорошей пионеркой. В комнате девочка увидела стол, накрытый белой скатертью, как бывало в праздники. Отец был дома. Он посадил Надю рядом с собой, как почетную гостью. Указывая младшим ребятам на ее красный галстук, сказал: «Сегодня большой день в жизни вашей сестрички. Она стала пионеркой».
Маленький Геня ничего не понял. Пятилетняя Валя посмотрела на сестру с уважением…
— Татьяна Васильевна, всё, что связано с отцом, я особенно хорошо помню…
Надя задумчиво добавила:
— Может быть, потому, что слишком мало мне пришлось его видеть?..
Украдкой смахнув слезу, девушка опять быстро заговорила:
— Когда я кончила начальную школу, папа сказал, что отдаст меня учиться в десятилетку. И вот мы с ним поехали в поселок. Дорога пыльная, ухабистая. Позвякивают бидоны с молоком. Лошадь идет медленно. Я соскочила с телеги. Хорошо идти среди полей! Жаворонки высоко-высоко в небе замерли… «Хором поют. И как здорово у них выходит!» — думала я. Самой захотелось петь, как птицы.
Поселок, куда ехали Платоновы, недавно стал городом, но местные жители всё еще называли его поселком. Длинные улицы, каменные дома, магазины — всё занимало Надю, хотя она несколько раз была здесь раньше. Теперь смотрела на всё по-иному: здесь она станет учиться и жить.
Павел Иванович сдал привезенное молоко, накормил лошадь и сказал: «Теперь пойдем в школу».
Школа стояла в тенистом саду.
Высокие липы и дубы окружали двухэтажный дом школы. Молодая учительница сидела на крылечке. Она увидела Платоновых, приветливо сказала: «Добро пожаловать!» — записала Надю и велела первого сентября не опаздывать.
«Ну, пятиклассница, пойдем теперь к Анне Николаевне, секретарю райкома. Она хотела посмотреть на тебя», — сказал отец.
Они пошли тропинкой через сосновый лес. Легко дышалось смолистым воздухом. Ни малейшего ветерка, даже вершины сосен не качались. Золотисто-розовыми казались стволы. Ветки, крепкие, пушистые, раскинулись на фоне синего неба… Солнце уже садилось. Показался берег Шелони.
«Хорошо как здесь, папа!» — сказала девочка. Ей захотелось спуститься к реке, но отец торопил ее. Вдоль берега тянулись фруктовые сады. Яблони уже отцветали. Словно снегом, белыми лепестками покрылась земля.
У маленькой калитки отец остановился. «Вот здесь живет Анна Николаевна», — сказал он.
По дорожке, посыпанной песком, они подошли к дому, совсем зеленому, — так густо обвил его стены хмель. На скамейке лежал белый пушистый кот. Надя почесала ему за ушками. Кот замурлыкал, блаженно вытянулся.
«Ты уже познакомилась с Белячком?» — Надя повернулась. Женщина в светлом платье, стройная, с русой косой, лежавшей венком вокруг головы, ласково глядела на нее.
«Поздоровайся же с Анной Николаевной!» — сказал отец. Девочка нерешительно протянула руку. Совсем иначе она представляла себе секретаря райкома.
Анна Николаевна ласково потрепала Надю по щеке и пригласила Платоновых в дом. Там она заговорила с отцом о колхозных делах. Девочка с любопытством разглядывала комнату, где живет секретарь райкома. Ей казалось, что такой ответственный человек должен не походить на обычных людей, и дом у него не такой, как у всех. А тут она увидела большую, но простую, светлую комнату с распахнутыми в сад окнами. В ней стояла полка с книгами. На стенах висели картины. И что поразило Надю — это пианино с раскрытыми нотами. «Неужели она сама играет?» — подумала девочка. Хотелось спросить, но Анна Николаевна подошла к столу, где лежали газеты, развернула номер «Правды» и, показывая ее Павлу Ивановичу, озабоченно сказала: «Вы читали — фашисты вошли в Париж. Они двигаются со страшной быстротой. Война разгорается. Заняты Дания, Норвегия, Бельгия, Люксембург, Голландия и почти вся Франция…»
Она подошла к карте Европы, висевшей на стене, и указала на красную линию. «Это линия движения фашистских войск. Я каждый день отмечаю. А вы, Павел Иванович, следите за газетами? Колхозники читают?.. Знают, что происходит в мире?» — «Как же читаем, Анна Николаевна! А вот карту большую я обязательно куплю и повешу в правлении. — Платонов взглянул на часы. — Еще сейчас успею в магазин».
Прощаясь, Анна Николаевна сказала Наде: «Ты всегда можешь приходить сюда. И ночевать оставайся, если захочешь».
До?ма Платоновых ждало большое горе. Дарья Васильевна не вышла, как всегда, им навстречу. Она лежала на кровати бледная, с закрытыми глазами. Муж в тот же день свез ее в больницу. Когда вернулся — сказал ребятам: «У мамы больное сердце. Ей придется недели две там полежать. Надюша, как ты одна со всем справишься?..»
Дети так привыкли, что мама всё сделает, обо всем позаботится. Теперь Наде пришлось заменять ее. Отец с колхозниками работал на сенокосе до поздней ночи, — была самая горячая пора. Надя и раньше часто помогала маме. Ей казалось, что она всё может сделать, но в первый же день своего самостоятельного хозяйничанья девочка поняла, как это сложно. Особенно трудно успеть сделать всё во-время. Пока она выгоняла корову — куры забирались в кухню и такой там кавардак устраивали! От их кудахтанья просыпался братишка. Он гонял кур по комнате. Куры взлетали на стол, на полки, на окна. Роняли горшки с цветами, книги. Генька радостно смеялся, а Наде было не до смеха. Сколько посуды они перебили!
Сестренка Валя чувствовала себя большой, собиралась в школу. Она старалась во всем помогать Наде. А та больше всего боялась за Геню и просила ее смотреть за ним. Мальчик вечно выдумывал новую шалость.
— Ох, трудно было вести хозяйство без мамы!.. — тяжело вздохнула Надя, вспоминая.
— Долго мама пробыла в больнице?
— Около месяца.
— Ты, наверно, измучилась за это время? — с участием спросила Татьяна Васильевна.
— Конечно! А когда приехала мама из больницы — я ее с постели не пускала… «Ты только говори, что надо делать!» — просила ее. Под маминой командой куда легче стало работать, и времени на всё хватало…
Боязнь за мать и желание постоянно быть около нее изменили характер девочки. Часто Дарья Васильевна посылала ее к подружкам, но Надя отнекивалась, ссылаясь на хорошую книжку, которую хочет дочитать. Она стала много думать. Полюбила чтение. Книга Николая Островского «Как закалялась сталь» сделалась ей особенно дорогой. Надя прочитала ее несколько раз.
Об учении в пятом классе она рассказывала мало. Только ночевки у секретаря райкома крепко запечатлелись в памяти девушки.
— Я полюбила дождливую или вьюжную погоду. В такие дни всегда оставалась у Анны Николаевны. С нетерпением ждала тихих вечеров у нее, задушевных разговоров. Анна Николаевна учила меня понимать, в какой замечательной стране мы живем. Часто она рассказывала о детстве Владимира Ильича Ленина, о том, как хорошо он учился и меньше пятерки не получал. В такие минуты я не знала, куда глаза от стыда девать, и потом старалась избавиться от троек.
Анна Николаевна много рассказывала о комсомольцах, о том, как они помогают партии. «А пионеры? — спрашивала я. — Что они должны делать?» — «Учиться, учиться и еще раз учиться, — говорил Владимир Ильич. Никогда не забывай его слов!»
