Цацики и его семья - Нильсон-Брэнстрем Мони (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗
Цацики закрыл все окна и заперся в комнате. Он отказывался выходить, отказывался говорить с Мамашей. Она предала его, она раскрыла их тайну, и Цацики никогда ее не простит. Она может сколько угодно оправдываться или просить прощения. Цацики не будет ее слушать.
Бабушке Марии было плевать, что Цацики не желает никого видеть. Она поднималась к нему каждый час с печеньем и мороженым. С тех пор как она узнала, что Цацики ее внук, она перестала щипаться. Теперь она вместо этого бросалась на него с поцелуями. Но уж лучше бы она щипалась, думал Цацики, потому что ее усики щекотали и кололись. К тому же она разнесла эту новость по всей деревне, и теперь Цацики при всем желании не смог бы показаться на улице.
Он лежал и в тысячный раз просматривал «Супермена». Он привез этот комикс с собой из Швеции и уже зачитал до дыр. Он знал его наизусть.
Если бы он мог летать, как Супермен, он бы давным-давно уже был в Швеции! Зачем, ну зачем он умолял Мамашу познакомить его с папой Ловцом Каракатиц? Раньше все было гораздо лучше. Все было как обычно. Теперь все совсем не так, как он думал.
— Так ведь это и есть самое прекрасное в жизни, — сказала Мамаша. — Жизнь не развивается по готовому сценарию. Не все можно предугадать и решить заранее.
— Замолчи! — крикнул Цацики. — Я не хочу с тобой разговаривать!
Мамаша ушла грустная, но так ей и надо.
Теперь в дверь снова стучали. Цацики вздохнул. Ну как она не понимает, что он не желает с ней разговаривать. Он хочет только домой. Сколько раз это повторять?
Но это была не Мамаша. Это был Янис, который вернулся из моря. Вид у него был взъерошенный и усталый. Он сел на Мамашину кровать и несколько минут серьезно смотрел на Цацики, не говоря ни слова.
Цацики делал вид, что не замечает его. Он просто продолжал читать, только буквы почему-то расплывались перед глазами. Как будто в Супермена попала криптонитовая пуля, и он начал испаряться в воздухе.
— Нам обоим нелегко, — наконец проговорил Янис. — Твоя мама рассказала, что ты приехал сюда познакомиться со мной и решить, достоин ли я быть твоим отцом. И ты, конечно, решил, что недостоин.
— Да, я так решил.
— Я в жизни не испытывал такого потрясения, — продолжал Янис. — Я же не собирался заводить детей…
— Забудь об этом, — ответил Цацики, листая журнал. Вот бы иметь отцом Супермена!
— Дай мне время, — сказал Янис. — Отцами не рождаются, отцами становятся со временем, мне кажется. Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь стать отцом. Дети пугают меня. И ответственность тоже…
Цацики не хотел, но не мог не слушать. Только пусть Янис не думает, что он готов с ним помириться.
— Я всегда ценил свободу превыше всего, — говорил Янис. — В любой момент сесть в лодку и свалить куда подальше. Хочу — рыбачу. Хочу — рисую. Захочу — пойду в горы. Как-нибудь ночью я возьму тебя с собой. Высоко-высоко, туда, где нужно всего лишь протянуть руку, чтобы дотянуться до звезд…
— Это невозможно, — сказал Цацики. Рассказ Яниса невольно затягивал его.
— Возможно, спроси у мамы. Но, Цацики, я клянусь, я ничего не знал о твоем существовании. Она же ни разу не написала мне, откуда мне было знать…
Янис спрятал лицо в ладони и разрыдался. Он рыдал так, что его плечи дрожали. Цацики не знал, что ему делать. Он никогда не видел, чтобы такой большой парень плакал. Это было так ужасно, что он сам чуть не расплакался.
Он встал с кровати, сел рядом с Янисом и осторожно похлопал его по спине.
— Прости, — наконец всхлипнул Янис и вытер глаза. — Видишь, ну какой из меня отец?
— Все в порядке, — ответил Цацики. — Можешь не быть моим отцом.
— Но я бы очень хотел, — сказал Янис. — Во всяком случае, я хотел бы попробовать. Но я не знаю как. Ты можешь меня научить?
— Не знаю, — сказал Цацики. — У меня никогда не было отца.
Кузина
Шли дни, и Цацики, проводивший все время на улице, становился все чернее.
— Скоро ты будешь черный, как настоящий грек, — гордо сказала бабушка Мария и пощекотала его своими усиками.
У Мамаши кожа не загорала. Она покраснела как арбуз и облезла, поэтому Мамаша старалась держаться в тени. Она читала Цацики вслух и, как в старые добрые времена, помогала Марии в таверне.
Цацики купался и ловил рыбу с дедушкой Димитрисом и его друзьями. Бабушка Мария готовила ее и подавала гостям. Цацики есть рыбу отказывался. Зато каракатицы на вкус были отменные. Дедушка Димитрис показал Цацики, как играть в нарды, а Янис брал его с собой на подводную охоту.
Цацики научился затыкать трубку языком и, не захлебываясь, опускаться на самое дно за ракушками. Он уже умел стрелять из подводного ружья и сам поймал целых двух каракатиц!
— Ты плаваешь как дельфин, — сказал Янис и улыбнулся.
Цацики почувствовал, как от этих слов в животе словно разлилось тепло. Он знал, что Янис любит дельфинов.
Они не могли нырять так часто, как того хотелось бы Цацики, потому что Янис еще должен был работать. Больших денег его картины не приносили, и зарабатывал он в основном тем, что красил дома. Цацики надеялся, что это дается ему лучше, чем живопись.
Янис нравился ему все больше и больше, однако он не очень-то походил на настоящего отца.
— А каким должен быть настоящий отец? — спросила Мамаша.
— Не знаю, — задумчиво сказал Цацики. — Во всяком случае, не таким, как папа Ловец Каракатиц.
— Я должен написать твой портрет, — как-то сказал Янис.
— Только не голым, — ужаснулся Цацики.
— Не волнуйся, — рассмеялся Янис, — не голым.
Суперскорость — это, запирая шкатулку на ключ, успеть засунуть ключ внутрь. Суперскука — это позировать художнику. Не прошло и минуты, как Цацики начал зевать. А Янис еще только смешивал краски, примеривался к холсту и щурил глаза так, что они превращались в маленькие щелки.
— Какой же у меня красивый сын! — воскликнул он и провел кисточкой по полотну.
— Глупости, — отмахнулся Цацики и зевнул так широко, что челюсти скрипнули и из глаз потекли слезы.
Он изо всех сил старался сидеть спокойно, но у него ничего не получалось. Руки задвигались сами собой — они превращались в крылья. Цацики очень надеялся, что так оно и случится и он сможет, наконец, улететь на пляж купаться. Ноги нервно дергались. Он отсидел себе попу, шея онемела.
— Посиди спокойно, — попросил Янис.
— Дети не могут сидеть спокойно, — ответил Цацики. — Я хочу купаться!
— Еще немного, — сказал Янис и продолжил работать.
— Можно взглянуть? — поинтересовался Цацики.
— Подожди еще немного, — снова ответил Янис.
— А теперь можно? — еще через минуту спросил Цацики.
Янис вздохнул.
— Иди сюда.
Цацики удивленно уставился на картину. Теперь-то он понимал, почему Янис вынужден подрабатывать маляром. Даже Цацики умел рисовать человечков лучше, чем Янис, и, главное, гораздо быстрее.
С такими темпами Цацики придется позировать до самой смерти.
Вдруг в комнату вбежала девочка и бросилась в объятия к Янису.
— Элена! — удивился Янис. — Когда вы приехали?
— Только что, — ответила девочка. — Я сразу побежала сюда. Я хотела увидеть Цацики.
Она подошла довольно близко и стала внимательно его рассматривать. Снизу вверх и сверху вниз.
— Привет, — смущенно сказал Цацики своей кузине. Он узнал ее по фотографиям.
— Привет, — сказала Элена, улыбнувшись. — Ну, пошли!
— Но я пишу его портрет, — возмутился Янис.
Но Элене не было до этого никакого дела. Цацики сочувственно пожал плечами и пошел за ней.
— Цацики — какое странное имя для мальчика, — сказала Элена. — Но я рада, что у меня появился двоюродный брат. А ты рад?
Цацики пожал плечами.
— Ты умеешь плавать? Ты умеешь ловить каракатиц? Ты умеешь нырять за ракушками? Ты боишься крабов? Ты умеешь кататься на коньках? Я занимаюсь фигурным катанием и хожу в балетную школу. Ты любишь танцевать?
