Красные следопыты (Повести и рассказы) - Голышкин Василий Семенович (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
Но сам Павка никого не упустил из виду.
Его рука чувствовалась во всем.
В одно прекрасное утро класс запестрел табличками: «Начсеквол», «Начсекгор», «Начсекбок», «Начсекбас» и еще двадцатью шестью «начсеками». К волам, горам, бокам и басам они, впрочем, не имели никакого отношения и расшифровывались, как начальник секции волейбола, начальники секций городков, бокса, баскетбола и так далее.
К сожалению, всех видов спорта секциями охватить не удалось. Из-за недостатка начальников. Видов спорта, как известно, более сорока, а в классе училось всего тридцать учеников плюс один физорг. Что касается членов секций, то Павка разъяснил: ими могут быть все начальники поочередно.
Организация секций и подбор начсеков заняли первую четверть учебного года. Вторая и третья четверти были посвящены подготовке к строительству комплекса спортивных сооружений физкультурного коллектива пятого класса «Б». Правда, некоторые порывались строить комплекс без всякой подготовки, но мой друг Павка им этого не разрешил.
— Мы не птицы, — сказал он. — Только птицы вьют гнезда без всякого. А люди действуют по чертежам.
Уподобляться птицам никому не захотелось, и класс всю вторую и третью четверти посвятил изготовлению чертежей будущего комплекса спортивных сооружений. Четвертая четверть осталась в физкультурной летописи пятого класса «Б», как четверть «вопросов и ответов».
Вопросы задавала стенная газета «Штрафной удар», а отвечал ей физорг пятого класса «Б», мой друг Павка.
— Когда? — наносила удар стенная газета.
— Скоро! — отбивался Павка.
Как ни лаконичны были вопросы и ответы, спрашивающие и отвечающие с полуслова понимали, о чем идет речь: о том, когда в пятом классе «Б» начнется физкультурная работа.
И она непременно началась бы, если бы в учебном году было не четыре, а пять четвертей. Именно этой пятой четверти и не хватило моему другу Павке, чтобы создать комплекс спортивных сооружений и вплотную заняться подготовкой чемпионов.
А так все в порядке.
СИСТЕМА БЕЗОПАСНОСТИ
Прошлым летом мы с Павкой отдыхали в лагере и, как пионеры-старшеклассники, отвечали за безопасность в походе.
Намечается, скажем, какой-нибудь поход. Сейчас же зовут нас с Павкой и говорят:
— Завтра поход. Обеспечьте меры предосторожности.
Мы и обеспечиваем...
Однажды был назначен поход в лес.
Узнав об этом, Павка сыграл на губах «Сбор общий» и, когда вся служба безопасности, то есть я и Павка, собралась, сказал:
— В лесу можно потеряться.
— Зато там нельзя утонуть, — успокоил я друга. — Могли бы и на речку поход назначить.
— Еще назначат, — в свою очередь, утешил меня Павка. — Что ты предлагаешь для безопасности в лесу?
Не в моем обычае было ронять себя в глазах друга, и я не задумываясь ответил:
— Выставить линейных. Через весь лес.
Мысль в основном понравилась Павке. Но была тут же отвергнута им по арифметическим соображениям. Выставив линейных, мы рисковали остаться без участников похода.
— Тогда... тогда... — мысль у меня заметалась как белка в колесе, — тогда вот... воронье гнездо.
— Чего? — опешил Павка.
— Воронье гнездо. На сосне. Вроде площадки для обозрения. Мы вверху ходим, а они внизу. И они у нас как на ладони. Представляешь, заблудился кто-нибудь...
Павка во всем любил точность.
— Не кто-нибудь, — перебил он меня, — а Володя Коркин. Он чаще всех заблуд... заблуж...
— Теряется, — подсказал я.
Павка свирепо посмотрел на меня: вне уроков он терпеть не мог подсказок.
— Сам знаю. Ну, потерялся?..
— А мы ему сверху: «Ку-ку, Кор-кин!»
— А если он не слышит? — Павка ехидно посмотрел на меня.
— Ах, не слышит... Ну, если не слышит... — металась мысль. — Тогда мы... Тогда мы ему вымпел спасательный... Мешочек с песком. Бац, и...
— По макушке, — Павка инстинктивно втянул голову в плечи. — Не годится.
— Тогда можно с опилками, — сказал я, полагая, что речь идет о мешочке с песком. — С опилками мягче. Не так больно, — уточнил я.
— Все равно не годится, — сказал Павка.
— Что не годится? — вскипел я.
— Воронье гнездо, — сказал Павка. — Пока построим, три смены пройдут.
— А что годится?
Павка не ответил. Только рукой махнул — молчи, мол. И весь углубился в себя. Видимо, собирался извлечь из этой глубины что-нибудь полезное.
Я притих, чтобы не мешать Павке, и он извлек... колокольчики.
— Чтобы не потеряться в лесу, — сказал он, — нужны колокольчики.
— А где их взять? — спросил я.
— Одолжим, — ответил Павка. — У кого-нибудь из пастухов.
Вечером мы сходили в соседний колхоз и запаслись колокольчиками. Честно говоря, музыкальностью они не отличались. Колокольчики гремели, как камнедробилки, и вызывали у пернатых обитателей окрестных лесов беспричинный приступ страха. Во всяком случае, наш лагерь они облетали стороной. Ребята, кажется, тоже были не рады колокольчикам, но, в целях безопасности, приняли их безропотно.
— С такой техникой, — сказал им Павка, — ни в каком лесу не пропадешь.
— В джунглях не пропадешь, — поддакнул я, чтобы польстить своему другу. — Тигры и крокодилы замертво падать будут.
— Сам ты крокодил, — обиделся Павка. Он терпеть не мог, когда его заслуги превозносились до небес.
Симе Воробейчику, нашему вожатому, Павкина система безопасности тоже пришлась по душе.
— Валяйте, — сказал он перед походом, — и помните — никаких происшествий.
Никаких происшествий и не было. За городом, на опушке, мы всей гурьбой нырнули в жидкий, как испитой чай, ельничек и в том же составе вынырнули на ближайшей полянке.
— На этот раз все обошлось хорошо, — вздохнул Павка. — Потерь нет.
Никто не понял Павкиного вздоха. И только один я разгадал его значение. Это был вздох не облегчения, а разочарования. Павке вовсе не хотелось, чтобы все было хорошо. Наоборот, ему позарез нужно было, чтобы кто-нибудь потерялся. И мне хотелось того же. А как же ещё могли мы испытать систему безопасности?
Мы снова нырнули в ельничек, снова вынырнули на ближайшей полянке и — о, счастье! — недосчитались Груши Луковкиной.
Павку будто кольнуло что. Он вскочил на пенек, закричал: «Делай, как я!» — и потряс колокольчиком. Мы тоже потрясли. С елки на землю без чувств упали две белки. Потом наступила тишина. И в этой тишине мы услышали ответный набат. Она, Луковкина!
— Славка со мной, остальные на месте! — крикнул Павка, и мы сломя голову бросились в лес.
Я бежал, и сердце у меня ликовало от восторга за своего друга Павку. До чего здорово придумал! Стоит теперь кому-нибудь заблудиться в лесу — бам-бам в колокольчик — и спасен.
Бам, бам! — послышалось слева.
Мы бросились влево — и никого не обнаружили.
Бам, бам! — грянуло справа.
Мы кинулись вправо — и остались с носом.
Бам, бам, бам! — загремело слева, сзади, спереди, справа...
Павка остановился и перевел дух.
— Ясно! — сказал он. — Это ее страх водит. Если на нее еще больше страху нагнать, она сама из лесу выскочит. А ну, подвывай.
И мы завыли, как два голодных волка.
Впереди мелькнуло что-то желтое.
— Вот она, Луковкина! — заорал Павка. — Держи!
Он понесся за желтым. Я понесся за Павкой. Так мы бежали, пока все трое — Павка, я и корова — не выскочили на поляну.
Какая корова? Обыкновенная — рыжая, с колокольчиком. Колхозный пастух дядя Леша даже прослезился от радости, увидев пропавшую скотину, и долго благодарил нас за то, что мы вернули ее в стадо.
Что касается Луковкиной, то она вернулась в лагерь без посторонней помощи, самостоятельно. И больше с Павкиным колокольчиком в лес не ходила. И никто не ходил. И представьте себе, ни разу не заблудились.
Вот я и думаю: неужели Павкина система безопасности не оправдала себя?
