Это моя школа - Ильина Елена Яковлевна (читать книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
— Ой, Таня, — сказала она, — ты из меня всю арифметику вытряхнула!
Таня засмеялась:
— Ну да, всю! Что-нибудь да осталось.
В комнату вошла мама. В руках у нее было Катино школьное платье, удлиненное насколько возможно и выутюженное, с новеньким белым воротничком, и белый пышный передник.
— Проснулась наша девочка? — сказала мама.
И Катя почувствовала в ее ласковом голосе те особые нотки, которые обычно звучали у нее в день Катиного рождения или тогда, когда Катя бывала нездорова. Но ведь сегодня она не больна, а день ее рождения будет только через месяц… А вот Мишу надо бы поздравить. Где же это он?.. Уже встал и убежал куда-то…
Катя быстро вскочила и начала одеваться.
На столе в соседней комнате ее поджидал завтрак — яичница и любимые Катины гренки, — но есть что-то не хотелось. Прибежал Миша и стал показывать Кате подарок от папы и мамы — настоящий столярный ящик со всеми инструментами, но Кате не хотелось смотреть и на ящик.
— Ну чего она волнуется? — возмущалась Таня. — Она же все прекрасно знает и решит любую задачу.
— А вдруг не решу? — начала было Катя.
Но Таня рассердилась:
— Никаких «вдруг»!
— А вдруг я все перепутаю?
— А ты не позволяй себе путать!
— А вдруг девочки не решат?
— Ну, тогда уж не знаю…
Катя чуть слышно вздохнула и пошла попрощаться с папой. Но папа еще спал, потому что накануне очень долго работал и поздно лег. Катя постояла немножко у закрытой двери.
Все остальные вышли в переднюю провожать Катю — и бабушка, и мама, и Таня, и Миша.
— Ругайте меня! — сказала Катя. — Все ругайте!
Мама потрепала дочку по голове:
— Зачем же ругать, если ты хорошо подготовилась?
— А это, говорят, такая примета, — объяснила Катя. — Чем больше дома ругают, тем лучше сдашь экзамены.
— Ах ты, старушка суеверная! Еще ни одного экзамена не сдала, а уже где-то набралась этих глупостей.
— Ага, ага! Вот ты меня и выругала! — обрадовалась Катя. — Ну а теперь, мамочка, поцелуй меня.
Мама крепко прижала к себе Катю и поцелована ее в голову.
— Ну иди, иди, еще опоздаешь. Эта девочка, что живет у нас в доме, уже пошла. Я видела в окошко.
— Тоня Зайцева? Ну, она всегда приходит очень рано. А уж сегодня… Ох, надо и мне идти! Думайте, пожалуйста, обо мне. Все думайте, думайте, думайте!
И Катя, еще раз оглянувшись, переступила через порог.
Мама вслед за ней вышла на площадку лестницы.
— Не торопись сдавать работу, — сказала она, поправляя на Кате завернувшуюся оборку передника. — Лучше лишний раз проверь. И, главное, не будь рассеянной! Слышишь, девочка?
Перегнувшись через перила, она смотрела вниз, пока там не хлопнула входная дверь. Только тогда все вернулись в комнату. Бабушка высунулась в открытое окно.
— С девочками пошла, — сказала она, — с Аней и Наташей. Поглядите-ка, все три в белых фартуках… ну, прямо — лебеди!
И на самом деле, не успела Катя выйти на улицу, как навстречу ей бросились Аня и Наташа. Они уже целых пять минут поджидали ее на углу. Девочки взялись за руки и зашагали по тротуару.
Утро было чудесное. Сквозь незапыленную, свежую зелень листвы пробивался блеск солнца, синело небо. Листья трепетали все вместе, и каждый листок — отдельно, сам по себе, как будто стараясь что-то рассказать своим шелестом, своим трепещущим весенним шумом.
В школе сегодня было как-то особенно оживленно и в то же время тихо.
Анна Сергеевна, торжественная, праздничная, в новом темно-синем костюме, встречала своих учениц в вестибюле.
Класс, залитый весенним солнцем, блестел лаком парт. На столике Анны Сергеевны благоухали в кувшине свежие гроздья сирени. А классная доска была таинственно прикрыта газетой.
Девочки заняли свои места. В эту минуту дверь открылась, и в класс, к великой радости и удивлению всех учениц, вошла Людмила Федоровна, одетая по-весеннему, еще наряднее, чем Анна Сергеевна.
Анна Сергеевна, слегка улыбаясь, обвела глазами класс:
— Видите, девочки, кто пришел к нам на экзамен? Людмила Федоровна будет моей ассистенткой. Смотрите же!..
Она не договорила и, подойдя к доске, взялась за край газеты.
— Ой, девочки! — донесся шепот откуда-то из глубины класса. — Как страшно!..
Анна Сергеевна обернулась.
— Ничего, ничего, — сказала она и сняла с доски газету. — Скоро всех отпустим.
На доске, разделенной белой чертой пополам, были написаны мелом примеры и задачи: три примера и задача — для сидящих слева, и столько же — для сидящих справа.
Обе задачи были про землекопов, выкопавших канаву, но только цифры в задачах были разные.
— А, землекопы! — обрадовалась Катя, как будто увидела старых знакомых. Она стала спокойно переписывать задачу на листок, лежавший на парте:
«14 землекопов в 16 дней выкопали канаву длиной в 3 км 360 м. Сколько землекопов в течение 11 дней выкопают канаву длиною в 1 км 980 м?»
Это была одна из тех задач, которые уже решались в году, и Катя сразу же успокоилась.
«И чего было волноваться? — подумала она. — В году бывали задачи куда потрудней. Только бы как-нибудь нечаянно не сделать ошибки в счете…»
И Катя принялась осторожно и внимательно выписывать каждую букву, каждую цифру:
«1. Сколько метров в 1 день выкопают 14 землекопов?»
Легко и просто Катя превратила километры в метры, и дальше у нее все пошло живо и весело. «Клубочек» разматывался сам собой и в конце концов привел к ответу: «12 землекопов».
Катя поставила точку и осторожно, почти не поворачивая головы, краешком глаза посмотрела на девочек, с которыми готовилась к экзаменам.
Ничего, все в порядке! Аня уже положила перо и поглядывает по сторонам весело и задорно. Должно быть, ее землекопы поработали на славу. За Иру Ладыгину и Нину Зеленову тоже нечего беспокоиться — они всегда хорошо решают задачи, авось не подведут и теперь. Вон как старательно пишут, только перышки поскрипывают. И Наташа — молодец, не отстает от других. Вот задумалась на минутку, пошевелила губами — считает, видно. Потом нахмурилась, наклонилась над своим листком и опять принялась писать. Так. Ну, а что Тоня Зайцева? Катя оглянулась, и сердце у нее дрогнуло. Ой, что это? Отчего у Тони такие испуганные, круглые глаза и на щеках красные пятна? Неужели она не поняла задачу? Катя в тревоге повернулась в ту сторону, где сидела Настенька Егорова. Но поймать Настин взгляд ей не удалось. Настя преспокойно решала свою задачу и даже не заметила, должно быть, какие у Тони несчастные глаза. А еще говорила: «Надо ей только кивнуть…» Вот тебе и кивнула! Ох, неужели Тоня провалится?
От огорчения Катя даже позабыла, что ей само: надо еще решить три примера.
Неизвестно, что было бы дальше, но в эту минуту Людмила Федоровна встала со своего места и прошлась по классу. На ходу она погладила по голове Наташу, постояла секунду возле парты Клавы Киселевой и наконец, подойдя к Тоне Зайцевой, заглянула в ее листок.
— Ну, что же ты? Решай дальше, — сказала она и, слегка кивнув головой, улыбнулась Тоне ласково и ободряюще.
Должно быть, Тоне и в самом деле только и надо было, чтобы ей кивнули. Она сразу повеселела, и перо ее так и побежало по бумаге.
Тут уж и Катя успокоилась.
«Не буду больше думать ни о чем, кроме примеров», — сказала она себе и, тряхнув головой, чтобы отогнать все посторонние мысли, принялась аккуратно переписывать с доски столбики цифр.
А девочки уже одна за другой вставали и, подав свои листки, выходили из класса. Но Катя не спешила.
Решив все три примера, она чистенько все переписала, проверила, нет ли где ошибок, и только тогда пошла к экзаменационному столу.
— Хорошо, можешь идти, — сказала ей Анна Сергеевна и, взяв у Кати листок, положила его на стол.
Катя вышла в коридор, и сейчас же вслед за ней выбежала, вся красная, Тоня.
— Уже решила? — обрадовалась Катя. — Какой у тебя ответ?
— Двенадцать. А у тебя?
