Томка и блудный сын (СИ) - Грачев Роман (читать книги онлайн регистрации .txt) 📗
– А сегодня выяснилось, что все это время безусый салага водил тебя за нос, – закончил Володя, – и ты можешь выбросить эту слезную мелодраму в мусорное ведро. Ох, старик, попадешь ты когда-нибудь со своими сантиментами.
Я развел руками. Стрельников никогда не щадил мои чувства.
Он доел второй сэндвич, обтер губы салфеткой и стал потихоньку цедить кофе. Постучал пальцами по столу, пошлепал губами. Я не мог проследить за ходом его мыслей, хотя и знал тысячу лет.
Наконец, он выдавил с совершенно беспристрастным выражением лица:
– В общем, ты предлагаешь мне подключать ОБЭП и управления «К» из-за этого щенка и пары ссадин на морде?
Я сложил руки на столе и нагнулся ближе к его лицу:
– На меня напали и до чертиков напугали мою дочь. Меня два дня водили за нос, как ты правильно выразился, надругались над моими лучшими чувствами. Взломали сервер агентства и едва не залезли ко мне домой! Проделай он все это с тобой, ты бы бросил на охоту весь отдел. Нет?
– Хм… да.
Он посмотрел на часы, вздохнул.
– Ладно, я понял тебя, Маруся, не пыли. Вон, твое братство кольца уже явилось. Мечей и стрел не хватает.
Я обернулся на звон колокольчика над входной дверью. Петя с блокнотом в руке, водитель Матвей, разминавшийся кистевым эспандером, и флегматичный Саша Стадухин переминались с ноги на ногу у порога. – Спасибо за ужин, – сказал Стрельников. – Надеюсь, ты оплатишь.
Он с шумом отодвинул стул и поднялся.
И началась долгая-долгая ночь…
28
Никаких ордеров на обыск. Пленных не брать. При попытке к бегству открывать огонь на поражение. Папочка очень зол.
Стрельников – моя отмычка. Достаточно его корочки, звания и должности, чтобы проделать все, что мы задумали, за одну ночь, не привлекая лишнего внимания и не вспугивая жертв. И мы это сделаем.
Мой водитель Матвей, туповатый бывший каскадер, оставшийся не у дел из-за слабости к женскому полу, везет нас на Университетскую Набережную, к дому Светланы Канаевой. Район новый, не до конца застроенный, фонарей нигде нет, но Матвей ведет машину уверенно и лихо. Я бы с удовольствием вздремнул в пути, но, кажется, это невозможно. Голова начинает нестерпимо ныть. В аптечке моего каскадера нет ни черта, кроме валидола, бинтов и зеленки. Давно я не инспектировал служебный автопарк! Можно, конечно, остановиться у дежурной аптеки, но мне жаль тратить даже минуту на лишние телодвижения. Голова потерпит, мало ли она терпела в разные времена, ничего.
Мы едем в голове колонны. Следом едва поспевает «лэнд-крузер» Стрельникова, за ним – «форд» Петьки.
Кавалькада та еще. Чем больше и грознее, тем лучше. Им не уйти от наказания. Ловить малолетнего стервеца Круглова с его быками сейчас не имеет смысла, они могли залечь на дно, а вот с Канаевой нужно разобраться сразу.
Наконец, мы въезжаем во двор суперсовременной многоподъездной «Г»-образной высотки. Парковаться негде. Матвей аккуратно притормаживает на углу дома, Стрельников беззастенчиво, как подобает законнику, въезжает на детскую площадку, едва не упираясь передним бампером в песочницу. Интеллигентный Петя колесит по двору, дурында.
– Ты еще не в обмороке? – интересуется Володя, поднимая ворот куртки. Ночью прохладно, он шмыгает носом.
– Пока не отомщу, не упаду.
– Тогда веди.
Мы идем к первому подъезду. У дверей нашу представительную делегацию останавливает домофон с консьержкой. Согласно инструкции, нужно набрать сначала ее номер и изложить цель визита.
– Чертовы буржуи, – бурчит Стрельников.
– Можно подумать, ты в хрущобе живешь.
– Мне по статусу положено.
Консьержка, сухонькая седая бабуля с вязальными спицами в руках, сидящая в стеклянной будке, внимательно изучает удостоверение нашего мента. Качает головой, но ничего не говорит. – Сорок третья квартира, – поясняю я. – Хозяйку знаете?
Бабуля кивает.
– Она приходила-уходила?
– Нет.
Повисает пауза. Мы тупим, но Володя сохраняет спокойствие.
– Что – нет? – уточняет он. – Дома хозяйка или чего?
– Вернулась поздно, но не уходила.
Мы втроем – я, Стрельников и Стадухин – перемещаемся на площадку к лифтам. Кабин две. Одна торчит на последнем, шестнадцатом, этаже. Вторая медленно плетется вниз. В просторном холле у окна стоит кадушка с пальмой. Все очень круто и современно. Приобщаемся к цивилизации, йо-майо.
Никто ничего не говорит. У меня гудит башка. Володя ненавязчиво поглядывает на меня из-под мохнатых бровей, будто прикидывая, стоит ли меня госпитализировать. Стадухин крутит на пальце ключи с автомобильным брелоком, хотя машины при нем сегодня нет.
Лифт спускается чудовищно медленно. Шестой этаж. Пятый. Четвертый. В какой-то момент меня охватывает возбуждение. Я рефлекторно засовываю руку под куртку – туда, где во времена оные покоился ствол. Кажется, сейчас откроется дверь, и мне придется успеть выстрелить, в противном случае пулю получу я.
Третий. Второй.
Подобрался даже Стрельников, Мистер-Самоуверенность. Я успеваю лишь мысленно задать себе вопрос: есть ли у него с собой пистолет?…
Дверь открывается.
Мы вздрагиваем.
В кабине молодой человек с дипломатом тоже едва не подпрыгивает. Он не ожидает увидеть такое скопление мужиков на площадке в первом часу ночи.
Парень неуверенно проходит мимо нас. Мы провожаем его задумчивыми взглядами, но вскоре входим в лифт.
– Черт знает что со мной, – выдыхает Володя. – Чуть чувака не грохнул.
– Остынь, – отмахиваюсь я. – Там наверху всего лишь перепуганная истеричная дама.
На площадке десятого этажа мы долго плутаем по коридору в поисках нужной квартиры. Тут целый лабиринт.
Лампы под потолком реагируют на движение и включаются. И неизменные цветы на подоконниках.
Наконец, вот она, сорок третья. Массивная железная дверь, отделанная дорогим деревом. Инкрустированная ручка. Два замка.
Володя нажимает кнопку звонка.
Тишина.
Я чувствую, что начинаю потеть. Сейчас эта мадам откроет, и я ее убью. Пока не знаю за что, но разбираться некогда. Я как та змея из «Пестрой ленты» Конан Дойла – напуганная, она бросается на первую же попавшуюся жертву.
Володя звонит еще раз. Еще. Потом просто не снимает пальца с кнопки. Результат тот же. Из-за двери не доносится ни звука.
– Кхм….
Мы оборачиваемся. Стадухин взглядом указывает на дверную ручку. Он умница.
Стрельников опускает ручку вниз и толкает дверь от себя. Та легко подается.
Квартира не заперта.
В те короткие мгновения на площадке я вдруг осознаю, что именно мне предстоит увидеть. Слишком все узнаваемо и предсказуемо.
Мы опоздали.
Квартира представляла собой просторную студию метров сорока с небольшой комнаткой справа. В дальнем правом углу – большой кожаный диван, напротив него, отделенный круглым стеклянным столиком, еще один диванчик, попроще; в левом углу – кухонный закуток. Также по левую сторону располагалась ванная комната. Особого убранства я не увидел, дорогих вещей тоже. Все очень аккуратно и стильно. Женщина давно жила одна.
Сама хозяйка, одетая в шелковый домашний халат, лежала на полу под кожаным диваном. Глаза женщины смотрели в потолок, рот был приоткрыт. Полы халата задрались, и мы получили возможность узнать, что Канаева, находясь дома, пренебрегала нижним бельем.
– Охренительный для ее возраста бикини-дизайн, – выдавил Стрельников.
Его настроение резко изменилось. Он больше не строил из себя старшего товарища, соизволившего выкроить время для помощи непутевому коллеге. С той самой минуты, как мы вошли в квартиру, начиналась его настоящая работа. Правда, радости ему эта новость не прибавила.
– Ты ожидал чего-нибудь подобного? – уныло поинтересовался он.
– Только последние пять минут.
Володя подошел к дивану, оглядел натюрморт. На стеклянном столике стояла пустая бутылка красного вина и два бокала, пепельница с десятком окурков и остатки шоколада в грубо разорванной обертке. Запаха табачного дыма я не почувствовал, следовательно, курили давненько. В комнату через открытую форточку тянулся легкий ночной бриз.
