Загадка исчезнувшего друга - Иванов Антон Давидович (читать полную версию книги TXT) 📗
Именно благодаря Лешке не так давно рухнула стена в директорском кабинете. Напрочь забились стоки бассейна, в который питомцев две тысячи первой возили сдавать зачеты по плаванию. Пострадал лимузин одного бизнесмена, на крышу которого приземлилась самодельная ракетная установка, изобретенная и запущенная Лешкой совместно с младшим братом-погодкой Сашком. Историй случалось много. Знаменитый нейрохирург Пашков — старший уверял, что почти весь заработок тратит на возмещение ущерба, нанесенного сыновьями различным организациям и частным лицам. Лешку постоянно подвергали наказаниям и длительным домашним арестам. Однако он не унывал. По его словам, даже у самых великих людей случались неудачи. Поэтому, не успев потерпеть очередное фиаско, неутомимый Пашков уже вынашивал новые планы. Словом, не было ничего удивительного, что Михаил Петрович и Арсений Владимирович немедленно заподозрили Лешку.
— Если не Алевтина Борисовна что-нибудь пролила, — продолжал доблестный заместитель по хозяйственной части, — то точно, Пашков. Никому другому в их классе такого в голову не придет, — даже с некоторым уважением добавил он. — Это ж надо так крепко приклеить.
— Ты, конечно, Арсений Владимирович, хотел сказать, что никому больше такого безобразия в голову не придет, — счел своим долгом расставить правильные акценты Михаил Петрович.
— Пашков ни при чем, — вновь повторила Моя Длина, однако на сей раз в ее голосе не слышалось прежней уверенности. «Неужели и впрямь Ребенок? — пронеслось у нее в голове. — Но когда он успел? Мы же все вместе в химический кабинет вошли».
— А я говорю: без Пашкова, не обошлось, — стоял на своем Арсений Владимирович.
— Чем спорить, лучите обо мне позаботьтесь, — напомнил Роман Иванович. — А выяснением обстоятельств займемся позже.
— Действительно, — согласился директор. — А то скоро уж перемена. Вот выйдут ребята из классов, а посреди коридора преподаватель сидит — и ни тпру, ни ну. Неудобно получится.
— Есть только два способа, — по-военному четко оценил ситуацию заместитель директора. — Либо спинку у стула пилить, либо брюки резать.
— Зачем брюки резать? — прогудел Роман Иванович. — У меня еще в других классах сегодня уроки. Что ж я, по-вашему, без штанов буду преподавать?
— Без штанов не годится, — сказал Михаил Петрович.
— И стул пилить жалко, — всегда стоял на страже школьного имущества доблестный заместитель по хозяйственной части. — У нас и так мебели всего ничего осталось. А на новую денег никак не выбью.
— Да, вообще лучше бы поберечь, — кивнул директор.
— А вы не можете позвонить домой Алевтине Борисовне? — подала идею Моя Длина.
— Мысль правильная, — ободряюще улыбнулся Арсений Владимирович. — Если, к примеру, что-нибудь пролилось по неосмотрительности химички, то она может знать, каким растворителем ликвидировать клеящие свойства.
— Тогда пошли в учительскую звонить, — первым двинулся на лестничную площадку директор.
Арсений Владимирович поспешил следом.
— А я? — возмутился Роман Иванович. — Что ж мне тут так и сидеть?
— Зачем сидеть, — возразил Арсений Владимирович. — С нами в учительскую пойдешь. Ты вроде уже отдохнул.
— Не знаю, не знаю, — с сомнением покачал головой литератор.
Все-таки оставаться посреди коридора ему не хотелось. Поэтому он при помощи Марата Ахметова и Михаила Петровича, кряхтя, поднялся на ноги. Моя Длина подхватила стул. И впечатляющая процессия устремилась в учительскую.
Там Романа Ивановича вновь бережно усадили. Михаил Петрович набрал номер Алевтины Борисовны. Едва узнав, в чем ее подозревают, нервная и к тому же больная гриппом химичка закатила директору жуткий скандал. Тот лишь вяло оправдывался. И мысленно проклинал на чем свет стоит Школьникову и Арсения Владимировича, которые посоветовали ему позвонить Алевтине.
— Как вам только могло подобное прийти в голову? — истошно верещала на том конце провода химичка. — Запомните, я не потерплю беспочвенных оскорблений!
— Вы уж меня извините, пожалуйста, — пробормотал директор.
— Кто вам сказал, что я могла такое сделать? — продолжала негодовать химичка.
— Да мне сказали, что это Пашков говорил, — отозвался Михаил Петрович.
— Пашков? — разразилась истерическим хохотом Алевтина Борисовна, у которой были давние счеты с Лешкой. — Пашков еще и не на это способен. Хорошо, что Роман Иванович вообще жив остался!
— Вы считаете, это он? — переспросил директор.
— Ну не я же, — несколько успокоилась химичка. — Типичная выходка в духе «веш-ников». Вернее, теперь «бешников», — поправилась она. — То есть я как раз хотела сказать, что бывшие «бешники» тут ни при чем. Это кто-то из бывшего «В». И скорее всего, конечно, Пашков.
— Разберемся, — у Михаила Петровича уже звенело в голове от пронзительного голоса Алевтины Борисовны. — А сейчас вы, как опытный химик, скажите мне, можно ли что-нибудь сделать с Романом Ивановичем, то есть со стулом, — путались мысли у директора, — то есть, вернее, с брюками… Нет, нет, Алевтина Борисовна, я над вами совершенно не издеваюсь… Ну, да, понимаю… Конечно же, вы сегодня больны…
Больше Михаил Петрович ничего сказать не успел. Алевтина Борисовна бросила трубку.
— Придется нам, Арсений Владимирович, обходиться своими средствами, — беспомощно развел руками директор.
— Так, Роман Иванович, — не привык отступать перед трудностями бывший кадровый офицер. — Для начала попробуй снять брюки. Вдруг получится.
— Школьникова, выйди, — потребовал литератор.
— А давайте я лучше отвернусь, — не хотела ничего пропустить Моя Длина.
— Отворачивайся, — согласился Роман Иванович.
Марат тоже хотел отвернуться, но Арсений Владимирович сказал:
— Ахметов, иди сюда. Помогать будешь. А ты, Роман Иванович, вожмись плотнее в стул. Иначе не расстегнешься.
Однако, сколько Роман Иванович не вжимался, снять брюки не удавалось. То есть он расстегнул их, но вот вылезти… Мешала все та же проклятая спинка стула.
— Нет, — наконец махнул рукой Арсений Владимирович. — Хочешь, не хочешь, придется имущество портить.
— Чье имущество? — сильно заволновался Роман Иванович.
— Ну не твое же, — ответил заместитель директора по хозяйственной части. — Твое уже испорчено. Будем стул пилить. Пойду за инструментом.
Арсений Владимирович удалился на первый этаж в подсобку.
— Ничего, Роман Иванович, — обратился к литератору Михаил Петрович. — До звонка от стула освободим. А после Пашкова вызовем ко мне в кабинет.
— Это не Пашков, — в который раз попыталась Моя Длина вступиться за Лешку.
— Пашков перед уроками с нами был, — вмешался Марат Ахметов. — Это вам подтвердит каждый в классе. Мы и пришли-то все после звонка.
— Безобразие! — гудел Роман Иванович. — Так поступать с заслуженным учителем России!
Тут дверь учительской широко распахнулась, и в нее вихрем влетела Алевтина Борисовна.
— Вы же на бюллетене! — изумленно вскричал директор.
— Я? А-апчхи! Пришла… А-апчхи! Чтобы… А-апчхи…
Тут химичка умолкла и принялась шумно сморкаться. Выглядела она весьма экзотически. Как позже рассказывала Моя Длина, «Алевтина словно из сумасшедшего дома сбежала». На химичке было короткое пальто нежно-персикового цвета, из-под которого торчал длинный небесно-голубой стеганый халат. Из-под халата виднелись ярко-красные пижамные брюки, заправленные в белые шерстяные носки. И обута химичка почему-то была в мужские ботинки размера эдак сорок пятого. А голову Алевтина обмотала лохматым козьим платком.
— Алевтина Борисовна, идите домой и болейте себе на здоровье! — взмолился директор. — Мы вполне без вас обойдемся.
Химичка, громко шмыгнув длинным носом, простерла руки к Роману Ивановичу и крикнула:
— На его месте должна была оказаться я!
_— Как-как? Повторите, пожалуйста! — вытаращился на нее Михаил Петрович.
Но Алевтина Борисовна, тихо охнув, упала в обморок.
— Школьникова! Беги в медпункт! — распорядился директор и, схватив графин с водой, плеснул из него на лицо Алевтины.
