Путешествие не кончается - Внуков Николай Андреевич (книга бесплатный формат TXT) 📗
И вот уже только степь, огромная степь кругом, облака, ветер…
Андрей крепче вцепился в железку и сжался на буфере.
Никогда он ещё не ездил так на поездах. Интересно и страшно…
Скоро однообразный стук колёс и покачивание вагона усыпили его. Он задремал и чуть не свалился с буфера.
Один раз, обгоняя состав, по серому небу низко пролетели самолёты. Их было девять, стремительных, тёмно-зелёных, с красными звёздами на крыльях.
«Наверное, на фронт, — подумал Андрей. — И вагон мой тоже едет на фронт…»
Под вечер эшелон остановился на каком-то полустанке.
Из вагонов стали выскакивать солдаты. Гремя вёдрами и большими жестяными чайниками, они бежали к кирпичному домику, на котором было написано чёрными буквами: «Кипяток». Скоро у домика выстроилась длинная очередь.
Андрей так замёрз, что с трудом разогнул пальцы и отцепился от своей железки.
Он сидел на сцепном крюке пыльный, дрожащий и растирал онемевшие руки, когда из-за вагона вышел молоденький лейтенант в аккуратно заправленной гимнастёрке и новенькой зимней шапке.
Лейтенанту было на вид лет двадцать, но на груди его позванивали две медали: «За отвагу» и «За боевые заслуги», и это значило, что он не новобранец, а фронтовик.
Увидев Андрея, лейтенант удивился.
— Эй, ты чего здесь делаешь? — закричал он. — А ну, слезай! Ишь сообразил: на буфер военного эшелона! Знаешь, что за это бывает?
— Никуда я отсюда не уйду, — сказал Андрей. — Некуда мне идти.
— Как — некуда? Ты где прицепился к составу?
— На станции Поворино.
— У тебя там родители?
— Нету у меня родителей.
— Как так — нету?
— Отца и мать немцы убили. И деревню нашу сожгли. Я один спасся…
— Не врёшь? Много вас тут таких…
— Честное слово, не вру.
— Так и пробавляешься по эшелонам?
— А что мне делать? Фронтовики добрые, всегда накормят.
— Как зовут-то тебя?
— Андреем. Андрей Васильев.
— Вот номер! — лейтенант засмеялся. — Тёзка, выходит! Моя фамилия тоже Васильев! Ну, вот что, Андрей Васильев, дорогой родственничек. Заехал ты слишком далеко. К самому фронту. И пропадёшь ты здесь ни за грош. Убить тебя могут во время налёта, понимаешь? Давай-ка назад на первом попавшемся эшелоне.
— Не поеду! — сказал Андрей. — Куда я один? Кому нужен? Дяденька лейтенант, возьмите с собой на фронт!
— Ты что, Андрюха, с ума сошёл? Да на фронте, знаешь…
— Возьмите! — чуть не плача попросил Андрей. — Ведь всё равно, не с вами, так с другими уеду. Возьмите, а?..
— Нельзя.
В голове состава запыхтел паровоз. По вагонам прошёл звонкий толчок. Побежали от кипятильника к путям солдаты с чайниками и вёдрами. Лейтенант махнул Андрею рукой:
— Счастливо оставаться! Да не цепляйся больше за буфер, слышишь?
— Не хочу! — крикнул Андрей.
Он бросился за лейтенантом, сзади уцепился за его пояс.
— Возьмите!
— Васильев! Васильев! — кричали из вагона. — Скорее!
Десять рук протянулось из дверей теплушки навстречу лейтенанту. Так и втащили в вагон обоих: лейтенанта Васильева и повисшего сзади на его поясе Андрея.
Внутри вагона, по обе стороны от двери, были построены из досок двухэтажные нары. На них сидели солдаты. Некоторые что-то пришивали к своим шинелям, некоторые пили чай из котелков и кружек, а один даже чистил свой автомат, разложив его части на куске белой материи.
— Эге, пополнение! — крикнул кто-то с верхнего этажа нар. — Алёша, откуда ты его, такого, выдернул?
— С буфера снял. На фронт, видишь ли, едет, — ответил лейтенант.
Солдаты окружили Андрея.
— Ты что это, от матери с батькой смылся? — спросил пожилой боец, сидевший на доске около двери.
— Он говорит — нет у него ни отца, ни матери. Немцы убили, — сказал лейтенант.
— Эх ты, бедняга, — вздохнул пожилой и похлопал Андрея по плечу. — Что теперь делать будешь, а?
— Воевать… — чуть слышно сказал Андрей.
Вагон вздрогнул от хохота.
— Чего смеётесь? — сказал пожилой. — Ежели правда, то парню податься некуда.
— Его с первой же станции начальник эшелона наладит в тыл.
— А мы его усыновим, — сказал пожилой.
Он подвинулся на доске и хлопнул по ней ладонью:
— Садись, вояка. Чай пить будем.
Андрей присел на доску.
— Иваном меня зовут. Дядей Ваней, — сказал пожилой. — А фамилия — Кухта.
— А меня — Андрей.
— Ну, вот и познакомились, — улыбнулся Кухта.
Он развязал вещевой мешок, вынул из него плоский
алюминиевый котелок, кружку, два больших чёрных сухаря и целую пригоршню пилёного сахара.
Через минуту в руках у Андрея оказалась кружка с кипятком и сухарь.
— У меня двое таких дома, — сказал Кухта, насыпая в кружку заварку. — Старшему — десять, а младший ещё в школу не ходит. Если бы не война…
И тут вдруг все разом заговорили о том, что было бы, если бы не война.
Андрей согрелся.
Ровно постукивали колёса. Вагон покачивало. Голоса солдат звучали всё глуше и глуше и наконец совсем отдалились куда-то.
— Э, да ты засыпаешь, герой! — сказал Кухта, и, подняв Андрея на руки, передал его сидящим на нарах. — Ну-ка, ребята, пристройте его куда-нибудь в тёплый уголок.
Кто-то подложил ему под голову мягкий узел, кто-то накрыл шинелью, и наступила темнота.
* * *
Он проснулся от грохота.
Эшелон стоял.
В темноте вагона слышался лязг металла, топот ног, крики.
Ещё раз грохнуло где-то совсем рядом. Всё внутри озарилось красным отблеском. Через широкий проём открытой двери Андрей увидел ночную степь, по которой двигались рычащие тени. Под насыпью что-то горело, разбрасывая во все стороны бенгальские искры. Клубился дым, багрово освещённый снизу.
— Мальчишка, мальчишка где? — услышал он голос Кухты.
— Я здесь! — крикнул Андрей, подползая к краю нар.
— Давай сюда, живо!
Широкие ладони схватили Андрея под мышки и сдёрнули с досок.
Наверху что-то громко и страшно затрещало. На голову Андрею посыпались острые щепки.
— Из пулемёта садит, гад! — сказал Кухта, прижимая Андрея к себе. — Ну, солдат, попали мы с тобой в переделку!..
Он бросился к дверному проёму и соскочил на насыпь.
— Лезь под вагон! Быстро! — Кухта толкнул Андрея в темноту.
Андрей больно ударился коленом о рельс и пополз вперёд.
Рядом рванулся ослепительный трепетный свет.
«Ду-ду-ду-ду-ду!..» — загрохотало над самым ухом.
Андрей прижался щекой к земле, пахнущей мазутом.
Мельком он успел увидеть стоящие в степи танки с белыми крестами на башнях. Их пушки были повёрнуты в сторону эшелона.
«Фашисты! — догадался он. — Как же так получилось, что они прорвались к железной дороге?»
Кто-то свалился сверху на Андрея, больно надавил коленом на спину.
— Эй, кто здесь?
— Я! — пискнул Андрей.
— А, фронтовик! Лежи, не высовывайся!
Кажется, это голос лейтенанта Васильева.
Поверх рельса было видно, что происходит в степи.
Пушка одного из танков выбросила узкий сноп огня. Разрыв оглушил Андрея. Он захлебнулся воздухом. И тотчас стало светло и тепло. Загорелись деревянные стенки вагона.
— За насыпь! За насыпь! — крикнул кто-то.
Андрей приподнялся на локтях и снова пополз вперёд.
Неожиданно руки оборвались в пустоту — и он покатился вниз.
Наверху гулко ударило, как будто с размаху дали молотом по железной бочке.
— Кухта! — крикнул Андрей. — Кухта! Дядя Ваня!
— Я здесь!
Широкие ладони нащупали Андрея, прижали его к земле. В красном свете огня Андрей увидел над собой потное лицо Кухты.
— Одного подбили из противотанкового ружья, а второй драпанул. Страшно?
— Страшно, — честно сказал Андрей.
— Война, брат. На войне всегда страшно… Что же мне с тобой делать?
