Дом ста дорог - Джонс Диана Уинн (книга жизни TXT) 📗
Твой нежно любящий двоюродный прадедушка через замужнюю внучатую племянницу
Уильям Норланд.»
— Жаль, что он мне не кровный родственник, — произнесла Чармейн. — Должно быть, он приходится двоюродным дедушкой тётушке Семпронии, а она некогда вышла замуж за дядю Неда, который недавно скончался и который в свою очередь приходился дядей моему отцу. Очень жаль. А я-то уже начала надеяться, что унаследовала хоть немного магических способностей.
Немного спустя она добавила вежливым голосом:
— Большое спасибо, двоюродный дедушка Уильям.
Ответа не последовало. «Конечно, он не ответил, — подумала Чармейн, — ведь я поблагодарила, а не задала вопрос.» И девочка снова принялась исследовать за книги на рабочем столе.
Толстая книга, которую она до сих пор держала в руке, называлась «Книга пустоты и абсолютного ничто». Чармейн ни капли не удивилась, когда обнаружила, что все страницы абсолютно пусты. Однако она чувствовала, как под её пальцами урчат страницы, исписанные невидимыми магическими символами. Девочка отложила книгу в сторону и схватила другую. Заголовок гласил: «Астрологический путеводитель Уолла». Открыв его, Чармейн несколько разочаровалась: вся книга состояла из чёрных линий, диаграмм с непонятными точками, множества красных квадратов, раскинутых поверх чёрных линий в хаотическом порядке и нескольких ссылок, — совершенно нечего читать. Тем не менее, девочка, неожиданно для себя, довольно долго не могла оторваться от Путеводителя — диаграммы так и гипнотизировали её. В конце концов, она отложила и эту книгу. Следующая называлась «Углублённое изучение основ магии» и относилась к тому редкому разряду книг, которые Чармейн недолюбливала. Книгу наполняли бесконечно длинные главы, напечатанные мелким шрифтом, и каждая начиналась примерно так: «Если мы экстраполируем результаты, полученные в моих ранних работах, мы обнаружим, что готовы окунуться в детальное паратипическое описание и классификацию явлений…»
«Нет, — подумалось Чармейн, — не думаю, что мы готовы.»
Она отложила книгу и потянулась к тяжёлому квадратному фолианту, покоившемуся в углу стола. На корешке красовались витые буквы «Das Zauberbuch», [1] вся книга оказалась написанной на иностранном языке. «На этом языке, скорее всего, говорят в Ингарии», — решила для себя Чармейн. Любопытней всего оказалось, что под книгой хранилась пачка писем, полученных с разных концов света. Девочка подолгу рассматривала и читала каждое послание и всё больше и больше восхищалась двоюродным дедушкой Уильямом. Почти все письма приходили от волшебников, которые спрашивали совета двоюродного дедушки Уильяма в том или ином аспекте магического искусства, — совершенно очевидно, что они считали его величайшим мастером, — или же спешили поздравить его с последним магическим открытием. Все как один обладали совершенно ужасным почерком. Чармейн хмурилась и морщилась, пытаясь разобрать написанное. Одно письмо, совершенно нечитаемое, она даже подносила к окну, чтобы хоть как-то понять смысл пляшущих каракулей.
«Уважаемый волшебник Норланд (так начиналось письмо, насколько могла судить Чармейн по отдельным буквам),
ваша книга „Важнейшие моменты колдовства“ несказанно помогла мне в работе с пространствами (или „с пристрастиями“?), и мне бы хотелось обсудить с вами моё небольшое открытие, касающееся описанного вами Уха Мёрдока (а может „Руки Мерлина?“ или „Закона Мёрфи?“ — бесполезно разбирать!). В следующий раз, когда я окажусь в Верхней Норландии, не могли бы мы встретиться и побеседовать?
Похищенный („почищенный?“, „восхищённый?“, „превращённый?“) вами,
Волшебник Хаул Пендрагон.»
— Ужас, сущий кошмар! Как курица лапой! — воскликнула Чармейн, пряча ненавистное письмо, и доставая следующее. Его написал сам король, почерк старинного стиля хоть и не мог похвастаться ровностью, но читался куда легче.
«Дорогой Уим (прочла Чармейн с нарастающим благоговеньем и удивлением),
Наш многолетний труд подходит к концу, но Нам всё ещё не хватает ясности, и Мы нуждаемся в мудром совете. Мы полагаемся на тебя. Также искренне надеемся, что эльфы, которых Мы направили к тебе, смогут поправить твоё здоровье, и в скором времени твой блестящий ум и безграничная сила духа окажут нам неоценимую помощь. Наши молитвы и лучшие пожелания всегда с тобой.
С неугасающими надеждами,
твой Адолфус Рекс Верхне Норландский.»
Значит эльфов послал сам король!
— Замечательно, замечательно, — с довольным видом бормотала под нос Чармейн, пробегая глазами последнюю стопку писем. Почерка адресантов наводили на мысли о каллиграфическом искусстве, однако, несмотря на разнообразие вензелей, стилей и слов, в каждом сообщении говорилось одно и то же: «Волшебник Норланд, прошу вас, возьмите меня к себе в ученики. Вы согласны?». В некоторых письмах упоминалась даже оплата за обученье: кто-то предлагал двоюродному дедушке Уильяму зачарованное кольцо с алмазом, а кто-то, — видимо, некая девица, — умоляла следующими словами: «Меня, конечно, нельзя назвать красоткой, но моя сестра — просто дивный ангел, и она согласна выйти за вас замуж, если вы возьмёте меня к себе в ученицы.»
Чармейн содрогнулась и мельком просмотрела оставшиеся письма. Они до боли напоминали ей её собственное послание, только вчера отправленное королю. «Такое же бессмысленное,» — подытожила она про себя. Девочка не сомневалась, что на все подобные просьбы и предложения знаменитый волшебник сразу же ответил одним словом: «Нет». Чармейн сложила все письма обратно под «Das Zauberbuch» и посмотрела на остальные книги. На противоположном конце стола ровным рядом стояло собрание сочинений, именуемое «Res Magica» [2] которое Чармейн решила оставить «на потом». Из лежащей на столе кучи она вытащила две книжки наугад. Первая называлась «Дорогой миссис Пентстеммон: как найти истину» и показалась ей слегка нравоучительной. Чтобы прочесть название второй, девочке потребовалось открыть крепкий металлический зажим и распахнуть книгу, первая страница гласила: «Книжица палимпсестов». Чармейн пролистала её и обнаружила, что на каждом листе написано по заклинанию — нет, не какая-то там абстрактная теория, а настоящие заклинания с подробным описанием производимых эффектов, списком нужных ингредиентов и пошаговой инструкцией, что и в каком порядке следует делать.
— Наконец-то полезная книга! — обрадовалась девочка, всё больше погружаясь в чтение.
Чармейн очень долго не могла решить, какое заклинание ей больше по душе: «Чары, помогающие отличить друга от врага» или же «Чары, расширяющие сознание», а может «Заклинание полёта»? Девочка вдруг ощутила, что ей просто необходимо посетить уборную. Так случалось всякий раз, когда она долго и увлечённо читала о чём-нибудь. Чармейн вскочила с кресла, сжав колени, и только тут вспомнила, что ванную комнату она пока не нашла.
— Как же мне найти уборную? — отчаянно выкрикнула она.
— Как выйдешь из кабинета, моя милая, — поверни налево, — раздался утешающий голос двоюродного дедушки Уильяма. — Первая дверь справа и есть ванная комната.
— Спасибо! — выдохнула Чармейн и побежала к двери.
Глава третья,
в которой Чармейн творит несколько заклинаний одновременно
Вид ванной комнаты ободряюще подействовал на Чармейн: пол вымощен зелёной слегка потёртой плиткой, окошко убрано чистыми салатовыми занавесками, умывальные принадлежности на своих местах, и все удобства, прямо как дома. «Но дома, конечно же, лучше,» — добавила про себя девочка. С немалой радостью она обнаружила краны над ванной и раковиной, а также туалет со сливным бачком. Однако ванна и унитаз показались ей довольно странными: какой-то непонятной луковичной формы, будто мастер, изготовивший их, и сам не до конца понимал, чего же он, собственно, добивается. Чармейн подошла к ванной и поочерёдно повернула вентили — о чудо, из них лилась не только холодная, но и горячая вода, а под огромным овалом зеркала, на сушке, висели мягки пушистые полотенца.
