Тропой смелых(изд.1950) - Коряков Олег Фомич (читаем книги .txt) 📗
— В чем дело, Тикин? — насторожился Павел.
— Нет, это я так… На один рисунок похоже, — стараясь казаться равнодушным, ответил Лёня. — Тамара Ильинична, а кто это был у вас — такой высокий, в кожаной куртке?
— Какой высокий?.. Ах, это вы про Скворцова! Это инженер-геолог. Он приезжий. Заходил к нам познакомиться с работой юных геологов. Интересовался как раз тем районом, в который вы собираетесь пойти.
— Тамара Ильинична, — взмолился Лёня, — ну скажите, как его отыскать? Он нам очень нужен!
Ребята, еще не понимая, в чем дело, с удивлением посмотрели на своего вожака. Тамара Ильинична тоже была удивлена:
— Зачем он понадобился вам так спешно?
— Нужно. Очень. У нас к нему есть одно важное дело.
— Не знаю, как и помочь вам. Может быть, в гостинице?
— Эх! — только и сказал Лёня.
5. Вожак становится сыщиком
Павел остался на станции. Ребята шли домой взбудораженные. Новое появление таинственного знака, потом этот незнакомец с его расспросами… Лёня объяснил Диме и Вове — ведь они пришли на станцию позднее, — что какой-то человек (он подробно описал его) с подозрительной настойчивостью расспрашивал, зачем они хотят попасть в Джакарскую пещеру.
— И про клад намекал. Только, говорит, он вам не достанется. А стрелы… Я вам вчера не сказал… Но я совсем не думал, что это, может, он… Вчера, когда я через забор кинулся, как раз этот человек был в городском саду и совсем близко от нас.
Таинственная история со стрелами принимала, видимо, серьезный оборот.
Ребята подходили к автобусной остановке. Вдруг Миша дернул Лёню за рукав:
— Смотри, вон там, у киоска…
На другой стороне улицы, у киоска, где продавали газированную воду, стоял тот самый высокий, в кожаной куртке, и разговаривал с кем-то. Лёня замер и весь напружинился.
— Вот хорошо! — прошептал он и заговорил тихо-тихо, хотя веселая многолюдная улица шумела на все голоса. — Миша, ты останешься с Димусом здесь. Следите за ним. Позову — бегом. Вовка, за мной! И не глазей по сторонам.
Лёня юркнул перед самым носом автомобиля, быстро перебежал на другую сторону и направился к киоску, обходя его сзади. Нашарив в кармане гривенник, он потихоньку сказал Вове:
— Я буду будто пить, спиной к нему. А сам слушать стану. Ты наблюдай. Он тебя не знает, а меня знает. Вот этот — в куртке и в широких штанах. Как пойдет, ты меня за рукав. Понятно?.. Будьте добры, тётя, налейте стакан.
Говорил высокий. Собеседник только повторял «угм» и, видимо, кивал головой. Сначала Лёня совсем не мог разобрать, о чем шла речь: мешал шум вокруг. Потом, напрягая слух, он стал понимать отдельные слова и обрывки фраз.
— …Богатые перспективы… Дело верное… Нужно быстро… Пять пальцев (Лёня даже вздрогнул, вспомнив: «По ручью, у пяти пальцев»)… Счастливая случайность… Нас будет трое, и я думаю…
— Мальчик, ты что-то очень долго пьешь.
— Сейчас, тетя, я кончу.
— Потом снова в Москву…
— Да, тебе везет, — прервал высокого его собеседник. — Что ж, пожелаю удачи.
— Надеюсь, справлюсь… Автобус! Побегу!
Вова дернул Лёню за рукав. Тот, сунув стакан в окошечко, обернулся. Высокий бежал к автобусу, стоявшему у остановки. На ходу он крикнул своему приятелю:
— Еще встретимся! Я отправляюсь на-днях! — и вскочил в тронувшийся с места автобус.
Лёня, бросившись через мостовую наискось, догнал машину и прыгнул на подножку. Вова успел только моргнуть раза два.
Лёня прислонился к стойке у входа и сделал вид, будто смотрит на улицу, а сам стал наблюдать за высоким. Тот, покупая билет, спросил у кондуктора:
— До улицы Ленина доедем?
— Да, гражданин… получите сдачу… доедем.
«Так, — отметил про себя Лёня. — Он плохо знает город. Факт, не здешний».
Высокий сидел спиной ко входу. Лёня усиленно всматривался в него, стараясь запомнить внешность этого человека. Подозрения, которые возникли еще на туристской станции, теперь, после подслушанного разговора, укрепились. Лёня не знал, как и почему замешан незнакомец в событиях, связанных с загадочным планом пещеры, но, так или иначе, было ясно: тут дело нечисто. Не зря, видно, оказался он тогда в городском саду. И как же это ты, Лёнька, доверился его солидному виду! Ясно, что он мог подслушать все. И подслушал. А теперь зачем-то ему понадобилось притти на станцию и интересоваться походами в район пещеры, настойчиво расспрашивать Лёньку. А потом этот разговор у киоска. И скрещенные стрелы… Но вот стрелы зачем? Хочет запугать?
«Не запугаешь», упрямо подумал Лёня и поправил снявшийся галстук.
Высокий рассматривал через окно улицу. Его темнокрасная загорелая шея была широкой и мускулистой. С плеч по кожаной куртке спускались к спине две темные полосы — след от ремней. «Что это? Куртка парашютиста?» Каблуки ботинок были сношены с внутренних сторон и подбиты толстыми полосками кожи. «Его следы можно отличить от других», приметил Лёня.
…Ребята вернулись домой одни. Лёня исчез вместе с незнакомцем. Что теперь предпринимать? Решили подождать звеньевого. Но Лёни все не было.
Наступил вечер. Вова рассказал родителям о посещении туристской станции. Ему хотелось поведать и о таинственном незнакомце, но под жестким предостерегающим взглядом старшего брата он смолк и занялся в своем углу перекладыванием коробочек с насекомыми. Миша сел у открытого окна за книгу. Это было одним из его любимых занятий. Подперев голову руками и поглаживая пальцами свои жесткие рыжеватые волосы, он не спеша, часто заново перечитывая строчки, углублялся в книгу. Книги он любил серьезные, такие, чтобы из них можно было почерпнуть полезные для себя сведения. Особенно Миша увлекался технической литературой. Сейчас перед ним была интереснейшая книга Циолковского «Путешествие на Луну», но читалось плохо: мешала беспокойная мысль о товарище.
Глухой звон проволокографа оторвал его от книги.
В железной баночке была записка, зашифрованная ключом № 3 — совершенно секретным. Записка сообщала: «Всем быть у беседки в 22.00».
Ночные сборы у ребят бывали редко, лишь в самых важных случаях: трудно было выбраться из дому ночью.
Когда время подошло к десяти вечера, мать, по обыкновению, велела готовиться ко сну. Миша уже предупредил Вову, чтобы он был начеку, и тот принимал все меры к тому, чтобы, не слишком рассердив мать, уклониться от обязательной «постельной повинности». Он начал помогать отцу, мастерившему что-то на кухне, потом, когда отец стал на сторону матери, заявил, что его кровать сломалась и нуждается в срочном ремонте.
— Пойдем посмотрим, — поднялся отец.
— Нет, папа, я сам. Я умею. Ты мне только проволоки дай. Мне Миша поможет.
Миша согласился с неожиданным энтузиазмом. Они долго возились у кровати, подтягивая и без того отлично натянутую сетку. Но «ремонт» не мог продолжаться вечно, и нужно было уже придумывать повод для бегства из дому: обе часовые стрелки соединились около цифры «10».
— Спать! — приказал отец.
— Приготовляй постель, — невозмутимо сказал Миша брату и сам направился к своей кровати.
Вова, недоумевая, вытаращил на него глаза, но послушно взялся за одеяло и подушку. Он уже начал стаскивать с ног ботинки, когда Миша, мирно возившийся у своей постели, вдруг встревоженно вскочил и сказал:
— Ох, что мы с тобой наделали!.. Где та лупа, которую я принес из школы? Ну факт, на улице оставил! Ведь говорил я тебе: не тронь! Теперь что будем делать?
— Какая лупа? Что ты сочиняешь? — рассердился Вова.
Миша сделал страшные глаза и энергично просигнализировал рукой: соглашайся. Вова начал догадываться.
— А-а, — сказал он, — это та лупа, которую ты из школы… Понимаю. Ну да, я ее забыл в саду.
— Иди ищи. И без нее не возвращайся.
— Ну куда же он в темень пойдет? — всполошилась мать. — Отправляйтесь уж вместе.
— Да, он будет забывать, а я за него искать должен! — заворчал Миша.
— Пойду я с ним схожу, — добродушно заявил отец.
