Где живет колдун - Олейников Алексей Александрович (список книг .TXT) 📗
– Дай мне имя! – звонко крикнул он. – Только ты это можешь! Иначе мы навсегда останемся здесь!
– Да чтоб вы провалились! – Девушка вылезла и поднялась на ноги. – Ты хочешь имя…
Чудовище быстро шагнуло вперед, нависнув над фоссенышем.
– Грхрм! – повторил монстр и придавил ногой львенка – вернее, попытался. Тот успел вывернуться и отскочил в сторону. Но страшный удар каменного кулака вспахал землю и отшвырнул львенка к дереву – второе чудовище подобралось удивительно тихо.
Фоссеныш поднялся и, пошатываясь, отступил к ногам девушки.
«Это все ненастоящее! – твердила Дженни. – Все это сон!»
Тень накрыла ее, но в тени этой не было холодно – сухой и злой жар шел от ожившего гранита.
– Вас нет, вы мне снитесь! – крикнула Дженни в нависшее над ней огромное лицо – безобразную пародию на лицо, которая складывалась из выступов и впадин гранита. Изломанная черная трещина рассекла камень, и оттуда вывалилось тяжкое, полное злобы:
– Человек…
Дженни глубоко вздохнула – как всегда, наступала безвыходная ситуация.
– Да, человек, – холодно подтвердила она с неожиданным спокойствием.
Великан с хрустом сжал кулак, рассыпая мелкую каменную крошку, и воздел его над головой.
Дженни взглянула на львенка, готового метнуться в безнадежной атаке – навстречу любой, самой страшной угрозе.
«Прости меня, малыш. Я так долго не замечала тебя. Твоей преданности и силы, твоей чистоты и ясности…»
Взгляд Дженни струился, как ручей, – неразрывный взгляд, для которого нет тайн, а все есть лишь страницы великой книги. Надо только попросить, и любая загадка раскроется, будто раковина от нежного прикосновения прилива. Не сосчитать песчинки в русле ручья, но поток знает каждую из них.
– Тебя зовут Лас! – прокричала Дженни. – Лас – пламя!
Львенок замер, повел ушами, будто не веря, и… каменный кулак тяжким молотом обрушился на Дженни.
На пути его поднялась рыжая стена, сбила удар взмахом лапы, и кулак ухнул рядом с Дженни. Но та даже не заметила. Девушка не сводила глаз с огромного буйногривого льва, выросшего перед ней. Тело его, вытянутое, поджарое и мощное, пылало красным золотом, а грива пламенела, почти затмевая свет дерева.
– Залезай! – проревел лев. – Нам пора возвращаться!
Дженни проворно вскочила на спину льву и вцепилась в гриву.
«Моему льву! – поняла она с ликующим восторгом. – У меня есть настоящий мадагаскарский лев! Про которого Марко говорил – тот самый, вымерший огромный лев! Ай да малыш!»
– Я Лас! Я пламя! – взревел лев, и ветер заметался в узком каменном лабиринте оживших скал, взметая прозрачные листья и шатая сияющие ветви. – С дороги, тупые тролли!
Великаны попятились, но затем упрямо шагнули вперед, смыкая кольцо.
– Держись крепче! – Лас двумя ударами лап опрокинул ближайших к нему троллей, только гранитные брызги разлетелись из-под лап, и, оттолкнувшись, одним прыжком перемахнул через троллей.
Неповоротливые громады только разворачивались, а лев уже длинными прыжками мчался по темному полю, унося на спине девушку.
…«Тролли?»
Дженни очнулась, когда дерево, нора и чудовища остались позади. Далекий свет ясеня еще дрожал за спиной, едва дотягиваясь до них, а ночь вставала вокруг в своем могуществе. Ночь лежала на полях, ночь пила росу с листов клевера и раскатывала многозвездный ковер над землей. И только пламенногривый лев, мчащийся по клеверному полю, не давал ей окончательно сомкнуть объятия над этим миром.
Дженни держалась за гриву, и языки живого огня пылали в ладонях.
– Лас, – позвала она друга новым именем и почувствовала, как в ней шевельнулось узнавание – это было его настоящее имя. – Лас, ты хотел, чтобы я тебе дала имя… потому что…
– Потому что сам я его не знал, – подтвердил лев. – Только ты могла его отыскать. Подлинное имя дает силу. Ты увидела мою суть, Джен, ты поймала мое имя в ладони и назвала его. И теперь я полон.
– Где мы, Лас?
– Нигде, – ответил лев, перейдя на размеренный бег. – Не бойся, они за нами не пойдут, Джен. Они не в силах уйти от Дерева.
– Как это нигде? Мы же на берегу… – Дженни осеклась. Вокруг не было ничего – не было даже тьмы и звезд, а лишь клубилась серая мгла, и под лапами льва шуршал мелкий сухой песок.
– Куда нас занесло?
– Это место между мирами. Бесконечная равнина, которую невозможно пересечь.
– Лас… но как же тогда мы вернемся?
– Я не знаю, – просто сказал лев. – Только ты можешь нас вывести. А я буду нести тебя, пока хватит сил.
Дженни оцепенела. «Как – опять ей все решать?!»
– Милый мой, как?
– Слушай… – отрывисто бросил Лас. Он все больше разгонялся, и воздух бил Дженни в лицо, выжимал слезу.
– Куда ты летишь? Береги силы!
– Почуяли… – фыркнул лев.
– Кто почуял? Ты же сказал, что за нами никто не погонится! – Дженни судорожно оглядывалась – ей показалось или в тумане, обступающем их, мечутся злые тени?
– Псы. Загонная стая Охотника. – Лев напрягал все силы, он мчался длинными прыжками, вытягиваясь, как пылающая молния, и разговор давался ему нелегко. – Джен, ты должна услышать мелодию. Она выведет.
– Какую мелодию? – Девушка опустила голову, зарылась в сияющие пряди гривы.
«Ничего не хочу знать».
От Ласа пахло свежестью летней ночи и веяло теплом костра, и Джен закрыла глаза, убаюканная ритмом его движения.
«Ничего не хочу делать. Хочу мчаться так вечно – сквозь ничто в никуда и держать в ладонях живое пламя… А там наверху пусть кто-нибудь решает за меня».
Где-то на самом краю сознания кружилась какая-то мысль, нет, просто некое новое чувство – кружилось, вертелось, то отдалялось, то усиливалось, словно кто-то разматывал красную путеводную нить, словно кто-то звенел серебряным колокольчиком и отбивал ритм…
– Лас! Лас, я слышу! – Дженни подскочила, будто ее степлером пришпилили. – Слышу!
– Это хорошо, – повел головой лев.
Туман вскипел, порождая призрачных гончих Охотника.
Два пса, два слепых белых пятна, словно ожившие сгустки тумана, выскочили справа и слева и помчались рядом. Они сходились, метя клыками к горлу льва, и глаза их струили кровавое пламя.
– Держись! – рявкнул Лас.
Он взрыл передними лапами землю и резко бросил тело вправо – навстречу одному из псов.
Дженни тряхнуло – она вцепилась в гриву и зажмурилась. Когда она открыла глаза, пес валялся на серой земле. Черная кровь, дымясь, стекала из разорванного белесого горла, а в глазницах медленно гасли багровые огоньки. Второй, ощетинившись и оскалив зубы, отступал в туман.
– Лас…
– Музыка, Джен, слушай музыку! – оборвал ее лев. – Тянись к ней, и мы найдем путь. Иначе следом за этими псами придет вся стая. И приведет Охотника.
Дженни пробрала дрожь. Ей вовсе не хотелось знать, кто такой этот Охотник и какую добычу он преследует в этой безжизненной пустыне. Она сосредоточилась на музыке, и та зазвучала отчетливей. Кажется, Дженни понимала, в каком направлении надо двигаться.
– Слышу, Лас! Туда!
Лас прыгнул вперед, и Дженни чуть не слетела на землю. Она оглянулась. В молочном вареве, клубящемся позади, разгорались красные огоньки.
– Сколько их? – Лас мчался, и мышцы перекатывались под янтарно-золотистой шкурой, но они будто стояли на месте – вокруг ничего не менялось. Лишь ветер, бьющий в лицо, и песок, вихрем уносящийся назад, показывали, что лев бежит изо всех сил.
– Не знаю… Если по одному глазу считать, то очень много. А если по два, то чуть поменьше.
– Стая пришла. – Лас встряхнулся и припустил еще быстрее, хотя это, казалось, уже было невозможно.
Дженни прижалась к его спине, спрятала голову от набегающего потока воздуха, закрыла глаза и стала слушать. Пальцы ее сами по себе стали выстукивать ритм, пробивающийся изнутри, как тайный ток воды сквозь песок и скалы.
– Только не открывай глаза! – прорычал Лас. – Ни в коем случае не открывай глаза!
