Стража Лопухастых островов (сборник) - Крапивин Владислав Петрович (список книг .TXT) 📗
1
Отец, когда пришел с работы, рассказал, что копии брошюры «этого прохвоста Мишечкина» уже посланы в редакцию местной газеты, на губернскую студию телевидения, а также розданы «разным авторитетным людям». Скоро поднимется «большой тарарам».
— Конечно, эти «еянветисты» легко не отступятся, потому что дело пахнет колоссальными барышами. Да и у нас в Репейниках найдутся дураки, которые их поддержат. Но, думаю, в итоге они получат шиш… А скажи-ка, свет Игорь Игоревич, где ты раздобыл эти сенсационные материалы? Днем впопыхах ты ничего толком не объяснил…
Ига честно рассказал, как попал в кабинет к Домби-Дорритову. Папа молча качал головой. Мама заметила:
— Ох и фантазия у нашего чада… — А потом все же сказала: — Прошу тебя, не суйся больше в такие приключения.
Ига обещал.
Утром он побежал к Степке. Степкина бабушка на дворе устало колотила хлопалкой по развешанным на веревке половикам. Она сказала, что Степка еще спит.
— Намаялась вчера, гулящая душа. Я уж не стала будить, хотя могла бы она и помочь бабке…
— Давайте я помогу!
Но бабка только отмахнулась: иди, мол, гуляй…
Это даже хорошо, что Степка пока дрыхнет. Есть другие дела…
Ига отправился к Соломинке — надо было обсудить вопрос о скважине. Может, план какой-то придумается?
Трое друзей были здесь, на дворе. И Генка Репьёв. Такой же ярко-желтый, как вчера, но уже не парадный, а изрядно помятый. И без бинта. Этим снятым с ноги бинтом конопатили щель в днище перевернутой плоскодонки. И заодно красили днище в кирпичный цвет…
— Репивет, лопухастые! — сказал Ига от калитки.
— Репивет! — отозвались все. И, кажется, обрадовались, особенно Соломинка.
— Есть разговор, — сообщил Ига. Сели на чурбаки (а Генка в траву, по-турецки, и посадил в ногах Ёжика). Ига рассказал про скважину. Мол, есть в Плавнях остров Одинокий Петух, на котором когда-то велись буровые работы. Ну и так далее…
— Откуда ты это знаешь? — спросил Пузырь.
Ига не стал рассказывать про вчерашнее путешествие. Не то чтобы специально делал из него тайну, а понимал: эта история отвлечет от главного вопроса. Объяснил коротко:
— Вчера гуляли со Степкой по городу, встретили одного человека, знакомого. Разговорились. О том о сем, ну и про этот «НИИТЕРРОР» тоже. Слухи-то уже ползут… Этот знакомый и вспомнил, что слышал о скважине еще в детстве… Если фокусник Чарли про нее знает, дело скверное…
— А что он сможет? И вся эта ихняя лавочка, — усомнился Пузырь. — Там для окончания работ надо много всяких приспособлений. Даже если найдут остров, как туда доберутся с грузами?
— Раньше-то как-то добирались, — напомнил Лапоть.
— Раньше денег не считали, потому что изо всех сил побеждали природу, — объяснил Соломинка, который все знал. — А сейчас все фирмы трясутся над каждой копейкой. Туда придется гонять вертолеты, а каждый рейс представляете сколько стоит?
— Да и сыплются эти вертолеты, как переспелые груши с дерева, — сумрачно сообщил Пузырь. — У меня дядюшка еле уцелел, когда прошлым летом летал с геологами… — Он плюнул на торчащее из прорехи колено и вытер его обшлагом.
Ига сказал, что вертолет этим злодеям потребуется только один раз. Когда «еянтевисты» разведают (если уже не разведали), где остров Одинокий Петух, фокусник Чарли отвезет туда на вертолете «финишный контейнер», а потом через свое дурацкое «гипер-супер-пупер-пространство» начнет перебрасывать со двора «НИИТЕРРОРа» или с собственного балкона все, что надо для последнего взрыва.
Пузырь опять потер замызганным обшлагом колено и подвел итог:
— Да, здесь выходит поганое дело…
— Если мы будем сидеть обалдело, — со вздохом срифмовал начинающий поэт Генка Репьёв.
— И ни фига не делать, — заметил Ёжик. Вообще-то он был интеллигентный и воспитанный, не хуже, чем Стасик Полуэктов (Лапоть), но в напряженные моменты допускал резкие выражения…
— А что делать? — сказал Ига.
— Ты же сам говорил! — вскинулся Генка. — Надо найти скважину и заткнуть ее! Или замаскировать!
— Любопытно, какой способ затыкания ты готов предложить? — сказал Лапоть. — Или посоветуй, как маскировать.
— Сперва как найти, — хмыкнул Пузырь. — В Плавнях сотня островов — и почти все без названия. А у которых они есть, те перепутанные.
— Карту надо! — сообразил Генка.
Соломинка застенчиво глянул из-под медных волос и сообщил:
— У меня есть брат. Он все-все понимает в компьютерах и в Интернете, хотя учится не на программиста, а на биолога…
Все понятливо закивали. Про брата было известно — очень талантливая и много понимающая личность. Соломинка им гордился, но никогда не хвастался, и если вспоминал, то всегда к месту.
— Недавно он обшарил весь Интернет, искал карту здешних Плавней. И не нашел. В Интернете есть все на свете, а уж если нет, значит, нет нигде…
— Ёлки-палки в треугольном колесе! — возмутился Пузырь. — Двадцать первый век на дворе, а есть еще неоткрытые места! И не где-нибудь в Африке, а под носом! Так не бывает!
Но все понимали, что бывает. Брат Соломинки не бросал слов на ветер.
— Слушай, Солома, а ты уверен, что он искал карту именно наших Плавней? — с последней надеждой спросил Лапоть.
— Уверен. Потому что он писал курсовую работу… Сейчас вспомню название… Вот: «Чуки и шкыдлы. Симбиоз и его значение… в этом… в биологическом балансе болотных пустошей Малорепейного региона».
Это было веско и убедительно. Помолчали. Потом Генке стало интересно:
— А что это такое… сим… бим… воз?
— Дружное сожительство, — разъяснил Соломинка.
Пузырь фыркнул губами так, что полетели брызги:
— Дружное! Они живут как имперские волонтеры с южными террористами в Саида-Харе.
— Чушь на палке! — опять подал голос воспитанный Ёжик. — Милые бранятся — только тешатся… — Он проворно перекатился через Генкины ноги и пошел бродить под лопухами.
— Симбивоз тебе в хвост! — взвыл Генка, махая в воздухе перемазанными суриком ногами. — Осторожнее надо, колючий же!
— Извини, пожалуйста, — отозвался уже издалека деликатный Ёжик. И стало слышно, как он напевает в траве:
Ни жара мне не страшна, ни мороз.
Потому что есть на свет симбивоз…
Все посмеялись, кроме Иги. Иге слова Пузыря про южную границу напомнили о Степке.
Да что значит «напомнили»! Он и не забывал. Страшный Фанерный Выбор с его рапирой-иглой сегодня почти не вспоминался (может, не такой уж и страшный, фанерный все-таки), а Степкины тоскливые глаза так и застряли в уголке памяти, хотя порой их заслоняли другие заботы.
— Солома, можно я поищу тут на дворе кнамий шарик? Трава подходящая…
— Ищи на здоровье… А что, у тебя разве нет? Потерял?
— Степка потеряла, растяпа. Придется снова дарить. Сама она искать еще не умеет…
— А что, ты теперь, значит, ее крепкий друг? — поинтересовался прямолинейный Пузырь.
— Ну… значит, — сказал Ига. Потому что, если уклониться от ответа, шарик действовать не будет.
Деликатный Лапоть посмотрел на Пузыря с укором. А Генка Репьёв спросил:
— Почему ты ее с собой сюда не привел? Друзья всегда ходят вместе.
— Спит потому что. Вчера заблудилась, я ее еле нашел…
2
Кнамий шарик отыскался среди стеблей мелкой городской ромашки. Он был размером с крупную ягоду смородины. Из чистого стекла с чуть голубоватым отливом. Внутри дрожала крохотная искорка.
— Хороший экземпляр, — заметил Соломинка. — Скажи ей, чтобы не теряла больше…
— Скажу… Ребята, а не слыхал ли кто-нибудь: может, есть на свете шарики, которые выполняют очень важные желания?
Все запереглядывались. Никто о таких не слышал.
— Не… их не бывает, — сказал Пузырь почему-то с виноватой ноткой… А мудрый Ёжик подал голос из лопуховой чащи:
