Тутта Карлссон Первая и единственная, Людвиг Четырнадцатый и др. Люди и разбойники из Кардамона. Шля - Экхольм Ян
— Мы уже во всех местах побывали, ни одного нового не найдется! — сказал Хемуль.
— Должно найтись, — сказал Муми-папа. — А нет, так мы его выдумаем. Кончайте есть, малыши, — еду забираем с собой.
— А можно доесть то, что уже во рту? — спросил Снифф.
— Не валяй дурака, — сказала Муми-мама. — Быстренько соберите все необходимое. Папа хочет немедленно тронуться в путь. Только не берите ничего лишнего. Да, еще вот что: надо написать записку Ондатру, чтобы он знал, где мы.
— Боже мой! — воскликнул Муми-папа и схватился за голову. — Совсем забыл! Надо отнести ему в грот что-нибудь из мебели и поесть!
— В грот?! — разом вскрикнули Муми-тролль и Снусмумрик.
— Ну да, у гамака оборвалась веревка, — пояснил Муми-папа, — и Ондатр сказал, что у него нет возможности больше думать и он хочет от всего отказаться. Дескать, вы подкладывали щетки в его постель, и все такое прочее. Вот он и перебрался в грот.
Муми-тролль и Снусмумрик побледнели и обменялись взглядами, в которых читалась одна и та же ужасная мысль: «Шляпа!»
— Полагаю, все это не так страшно, — сказала Муми-мама. — Мы прогуляемся к морю и заодно принесем Ондатру поесть.
— Мы столько раз бывали у моря, — захныкал Снифф. — Неужели нельзя поехать куда-нибудь еще?
— Тихо, малыши! — твердо сказал Муми-папа. — Мама хочет купаться. Отправляемся сию минуту!
Муми-мама бросилась собирать вещи в дорогу. Она брала с собой одеяла, кастрюли, бересту на растопку, кофейник, массу еды, подсолнечное масло, спички и все то, на чем, в чем и чем едят. Она укладывала зонтик, теплую одежду, порошки от расстройства желудка, подушки, сетки от комаров, плавки, скатерть и свою сумку. Она страшно суетилась, припоминала, не забыла ли чего, и наконец сказала:
— Ну вот, теперь, кажется, все! Ах, как это чудесно — побывать у моря!
Муми-папа взял свою трубку и удочку.
— Ну как, готовы? — спросил он. — Ничего не забыли? Выходим!
И они тронулись в путь. Последним шел Снифф, таща за собой шесть маленьких игрушечных лодочек.
— Как по-твоему, успел Ондатр натворить дел? — шепотом спросил Муми-тролль у Снусмумрика.
— Будем надеяться, нет! — шепотом отвечал Снусмумрик. — Только у меня все равно душа не на месте.
Тут все остановились, да так внезапно, что папа чуть не угодил Хемулю удочкой в глаз.
— Кто это так кричит?… — взволнованно воскликнула Муми-мама.
Лес сотрясался от дикого крика. Кто-то во весь опор мчался прямо в их сторону, подвывая не то от страха, не то от ярости.
— Прячьтесь! — крикнул Муми-папа. — Это какое-то чудовище!
Но не успели они броситься наутек, как показался Ондатр с вытаращенными глазами и встопорщенными усами. Он отчаянно размахивал лапами и нес какую-то несусветицу, никто не понимал, что он хочет сказать. Ясно было одно: то ли он рассердился, то ли испугался, то ли рассердился оттого, что испугался. Не останавливаясь, промчался он мимо них по направлению к Муми-долу.
— Что с ним? — спросила потрясенная Муми-мама. — Ведь он всегда такой степенный, держится с таким достоинством.
— Так убиваться из-за того, что порвалась веревка у гамака, — сказал Муми-папа и покачал головой.
— А по-моему, он рассердился оттого, что мы забыли принести ему поесть, — сказал Снифф, — и теперь его доля достанется нам.
В тревожных догадках пошли они дальше. А Муми-тролль и Снусмумрик незаметно ушли вперед и кратчайшим путем направились к гроту.
— Входить через вход нельзя, — сказал Снусмумрик. — Вдруг оно все еще там. Заберемся на скалу и посмотрим через расщелину.
В молчании вскарабкались они на скалу и, как индейцы, подползли к расщелине. Затем с величайшей осторожностью заглянули в грот. Шляпа Волшебника стояла на месте — пустая. В одном углу валялось одеяло, в другом — книга. В гроте никого не было.
Но весь песчаный пол грота был испещрен какимито странными следами, словно в нем кто-то плясал и скакал.
— Это не следы лап Ондатра! — сказал Муми-тролль.
— Сомневаюсь, лапы ли это вообще, — сказал Снусмумрик. — Уж больно странно они выглядят!
Приятели спустились со скалы, боязливо озираясь по сторонам.
Но ничего страшного они не увидели.
Что именно приключилось с Ондатром, осталось навеки покрытым тайной, потому что сам Ондатр решительно отказывался говорить на эту тему.
Тем временем остальные уже добрались до берега моря и кучкой стояли у воды, оживленно болтая и жестикулируя.
— Они нашли лодку! — воскликнул Снусмумрик. — А ну, бежим смотреть!
Это была сущая правда. Их взору предстала большая, настоящая парусная лодка, выкрашенная в лиловый и белый, с обшивкой кромка на кромку, с веслами и рыбным садком!
— Чья это? — еще не отдышавшись, спросил Муми-тролль.
— Ничья! — торжествующе ответил Муми-папа. — Ее прибило к нашему берегу, а по закону, кто первый нашел остатки кораблекрушения, тому они и принадлежат. Значит, она наша!
— Ей надо дать имя! — воскликнула фрекен Снорк. — Что, если назвать ее «Дорогуля»? Прелесть какое имя!
— «Дорогулю» оставь для себя, — презрительно отозвался Снорк. — Предлагаю назвать ее «Орел».
— Нет, тут непременно нужна латынь! — воскликнул Хемуль. — «Muminates Maritima»!
— Я первый ее увидел! — вскричал Снифф. — Мне и выбирать! Назовем ее «Снифф» — коротко и ясно. Будет жутко забавно!
— Что жутко, так это точно, — издевательски заметил Муми-тролль.
— Тихо, дети! — сказал Муми-папа. — Тихо. Разве не ясно, что название лодки должна выбрать мама? Ведь это она вытащила нас на прогулку.
Муми-мама так вся и зарделась.
— Куда уж мне, — застенчиво сказала она. — Вот Снусмумрик — тот действительно имеет богатое воображение. Уж конечно он придумает название лучше меня.
— Право, не знаю, — сказал польщенный Снусмумрик. — По правде говоря, первое, что мне пришло в голову, это «Крадущийся волк» — исключительно стильно.
— Нет, — сказал Муми-тролль, — пусть мама выберет.
— Хорошо, мое золотко, — сказала Муми-мама. — Только не говорите потом, что я глупа и старомодна. Мне казалось, имя лодки должно напоминать нам о том, что она нам даст, ну я и подумала, что ее следует назвать «Приключение».
— Здорово! — сказал Муми-тролль. — Давайте так и назовем ее и отпразднуем это! Мамочка, есть у тебя что-нибудь, что могло бы сойти за шампанское?
Муми-мама обшарила все свои корзины.
— Какая жалость! — воскликнула она. — Похоже, я забыла дома фруктовый сок!
— А ведь я спрашивал, не забыла ли ты чего! — строго сказал Муми-папа.
Все ужасно расстроились. Плавание под парусами на новой лодке, не окрещенной по всем правилам, может закончиться плачевно.
И тут Муми-тролля осенило.
— Давай мне кастрюли, — сказал он, наполнил кастрюли морской водой и отправился в грот. Вернувшись, он подал папе кастрюлю и сказал: — Ну-ка попробуй!
Муми-папа отпил глоток и просиял от удовольствия.
— Откуда это у тебя, сынок? — спросил он.
— Секрет! — ответил Муми-тролль.
Они наполнили волшебной водой банку из-под варенья и разбили ее об нос лодки. Муми-мама гордо продекламировала: «Сим крещу тебя на вечные времена, и имя тебе «Приключение» (такова формула крещения у всех муми-троллей), и все закричали «ура!». Затем корзины, одеяла, зонтики, удочки, подушки, кастрюли и плавки погрузили на борт, и Муми-семейство с друзьями поплыли по пустынному зеленому морю.
Погода стояла чудесная, хотя и не совсем ясная, потому что солнце было затянуто легкой золотистой дымкой. С туго натянутым парусом «Приключение» стрелой неслось к горизонту. Волны звучно плескались в его борта, в снастях свистел ветер, а вокруг носа плясали русалки.
Снифф связал шнурком свои игрушечные суденышки одно за другим, так что в кильватере у них плыла целая флотилия. Муми-папа рулил, Муми-мама дремала. Ведь очень редко случалось, чтобы вокруг нее было так спокойно. В вышине над ними кружили большие белые птицы.
— Куда мы держим путь? — спросил Снорк.
