Ключ разумения - Жарков Александр (читать книги онлайн полностью без регистрации TXT) 📗
– Ну ладно, – вдруг громко сказал Ангор, – я удовлетворён допросом! – он развязал карлика и поставил его на ноги. – Иди к столу, трескай!
– Вообще-то, – поперхнулся товарищ Тибул. – Исидор, – это всё странно! Мне бы тоже не лишнее знать…
– А много будешь знать, быстро постареешь! – весело перебил его Ангор.
– И умрёшь! – назидательно прибавил Жердь.
И тут вошла группа заключённых в чёрных робах, во главе с Младшим. Он был в синем, и имел на плече эполету старшего надсмотрщика. Кто-то из зэков под шумок убежал в горы, кто-то свихнулся от непонимания происходящего, а это были выборные от более-менее здоровых и оставшихся. «Здоровые» выборные подкашливали и были зеленоватого цвета: они были долгожители вредных рудников, смогшие не помереть здесь за пять и более лет. Младшой был как скелет, и с ямами вместо щёк, от его прежней беззаботной весёлости не осталось и следа. Он окинул взглядом залу, задержался на Тибуле и Ангоре, и решительно обратился к последнему; растрёпанный обиженный товарищ Исидор никак не походил на начальника. Младшой спрашивал, кто же они теперь, по-прежнему заключённые, или всё же освобождённые «нашими чёрными друзьями», как он выразился, кивнув в угол, где дремал Чёрный Гортан.
– В любом случае, свободны мы или нет, нижайшая просьба: отпустить уже не способных работать ветеранов умирать домой, а лично меня – ведь Непроходимая стена, как говорят, порушена – отпустить умирать на родину, поскольку, как вам быть может известно, я родился в Середневековье, ещё ребёнком был взят в плен, ну и так далее…
Ангор смотрел на него, и думал, что как претендент на трон он уже не опасен, но у него есть сын.
– А как вас отпустили с рудников? – спросил он холодно и в упор. – И почему вы разгуливаете без охраны?
– Начальник пункта номер раз и почти все гвардейцы охраны перебиты рыцарями, вот мы и решили, что свободны…
– Возвращайтесь в бараки и ждите нашего решения. Проводите их, – обратился он к двум синеробочникам. – А лично вы, – сказал он Младшому, – пройдите вот в эту дверь, – разговор есть.
– По какому праву, – сказал Тибул, когда зэки вышли, – ты здесь распоряжаешься?!
– Права не дают, права берут! – ответил Ангор, думая о своём. – Но если тебе так интересно, потому, что это я нашёл Гортана с его войском, которое освободит Деваку от захватчиков, и, надеюсь, от вашего бездарного правления.
– Ты? А я тогда что? Кто я тут такой?
– Пока не знаю. Может быть, мой пленник. А может, помощник. От тебя зависит. Пупс, – позвал он карлика, – хватит жрать, поди сюда. Бери ружо, там одна пуля, она принадлежит Младшому. Но прежде чем он умрёт, я должен знать имя его сына, ну и где его искать. – Про сына он шепнул на ухо. – Иди, реабилитируй себя. Если он умрёт, не сказав имени, будешь висеть здесь вверх ногами, пока мы штурмуем дворец. А ты, – он уткнул в брата крепкий длинный палец, – останешься на рудниках, и обеспечишь добычу руды. Больных ветеранов советую скинуть в пропасть. Советую н а ч а т ь с этого – спорее дело пойдёт. Согласен, что ли? А то пошлю Пупса, но тогда… – он повесил зловещую паузу, Тибул поиграл желваками и утвердительно кивнул головой. Метью пристально наблюдала за младшеньким, пока что одобряя все его слова и поступки.
В соседней комнате раздался хлопок выстрела, вошёл карлик, и, забравшись на табурет шепнул Раздватрису на ухо: «Его сын – всем известный лучник Метьер Колобриоль».
– Так я и подозревал! – с досадой произнёс Ангор. – Надо было его в яме придушить.
– Так он мёртв, – хихикнул Пупс, – его дружок Коль Метеор позаботился. Вот, правда, тело кто-то выкрал. (Они ж пять лет просидели в долине и не видели Метьера вернувшимся и здоровым).
– Если ты соврал, и он жив, ну, сам понимаешь… – взбодрился Ангор. – Однако пора в поход.
Он подошёл к спящему в кресле с широко распахнутым ртом Чёрному Гортану. Осторожно ткнув его пальцем под подбородок, рот захлопнул. Гортан не проснулся. Надо заметить, что, так же, как и в пище, Гортан не нуждался и во сне. Но он так себе сочинил, как сказал бы его брат Книгочей, и спал, как мы вскоре узнаем, не с целью отдыха. Все войска, конечно, пропали, как только он отключился, изредка сквозь стену входил и выходил сквозь другую один или несколько гортанцев, как символы потухающего сознания, но потом и их не стало.
– Вперёд! По коням! На Деваку! – заорал Ангор Гортану в ухо. А тот, вместо того, чтоб проснуться, вдруг… исчез.
И тут вбежал чёрный гвардеец:
– Прибыл скороезд. Часа через два большой отряд рыцарей будет на рудниках.
Ангор расхохотался.
– Вот так-то: собираемся делить незахваченный трон, – он почему-то вдруг решил, что Тибул тоже не прочь покоролевствовать в одиночку. – Делим трон, а как бы самих в плен не захватили. Но куда и зачем исчез этот усатый ребёнок, играющий в справедливого мстителя? Может, ещё кого-то освобождает?
– А может, ему не понравились наши разговоры? – предположил Тибул.
– Я наблюдала за ним, – сказала Метью. – Он не подслушивал, а спал.
– А может, он просто вышел, а мы не заметили, – сморозил карлик, хотя тоже лично видел, как Гортан исчез.
– Сидите пока тут. А если он появится, найдёшь меня там, – сказал Ангор Пупсу, ткнув пальцем вверх. И выбежал из залы.
Я упоминал, что Ангора Антаки вела по жизни его интуиция. Слово умное, учёное, а что это на самом деле такое, интуиция, я объяснить не берусь. Скажем проще: нюх, чутьё. Оно его ещё не подводило. И сейчас он, почти не давая себе отчёта, делал то единственное, что и надо было делать А надо было… спать. Вообще-то он обладал замечательным свойством расслабиться и заснуть, когда и где угодно, стоило только замереть на месте: мысли тут же прекращали бег и он проваливался в сон. А сейчас он к тому же и устал. День получился длинный: охота ранним утром, гроза, появление Тибула, захребетная встреча с Гортаном, разгром рыцарей, предатель Пупс, Младшой и его смерть, и претендент на трон Колобриоль, и исчезновение Гортана, и жизнь под угрозой смерти или плена – вот какой длинный день. Раздватрис смачно зевнул, глаза слипались. Быстро надвигалась тьма осеннего вечера, спальня была под самой крышей, по которой оглушительно застучал дождь, что всегда очень нравилось Раздватрису. Не дойдя до кровати, Ангор опустился на шкуру белого медведя прямо в объятия Морфея. Кровавое пятно красной рубахи на белом – красиво!
И едва он заснул, как очутился на Сочинённом острове. Знакомый туман окутал его. И опять, как и в случае с Гортаном, Ангор почувствовал, что это не во сне происходит, а наяву, он даже ущипнул себя, как в детстве, и понял, что не спит. Если б сейчас Пупс вошёл в спальню, он бы его тела не обнаружил.
Туман временами рассеивался, и Ангор видел всё то же, что когда-то Метьеру показали: и Погружённого в воду, и Великого зверолюба, и Заглянувшего за край. И всё время не покидало его ясное сознание того, что он этих людей, или как их назвать? – не просто встречал, а что с ними как-то связан, и очень крепко, но что это было в какой-то другой жизни. А потом он увидел со спины Читающего толстую книгу, и не понял, а именно вспомнил, что этот из них самый главный, и – ну просто руки зачесались всадить ему в чёрную спину нож! Тут же и нож с о ч и н и л с я в руке. «Это произойдёт, но не сейчас», – подумал Ангор, и Книгочея заволокло туманом, и нож исчез. А из тумана появилась девушка в белом, а рядышком за кустами – Гортан!..
Ах, не всегда Чёрный Гортан был народным мстителем, иногда он становился влюблённым! До забвения всех своих обязанностей. И безнадёжно влюблённым, конечно – так жалостливей. Это был его отдых от боёв. Он сочинил себе девочку, или молодую деву – уж не знаю: лицо у неё было детское. Она была в строгом белом платье с длинным шлейфом и с белой розой в руке. А на голове белая двурогая высокая шляпа, как носят в Середневековье. Чёрному Гортану очень нравился красный цвет, и он бы хотел, чтоб девушка выходила в красном. Он упорно сочинял красный, а она упорно выходила в белом, и это его не раздражало, а умиляло. Шлейф дамы держал серебряный паж, а иногда почему-то лохматый кот Баюн, стоящий на задних лапах – тоже большой сочинитель. Девочка обычно стояла с розой в руке и печально смотрела вдаль, и слёзки капали из её огромных то синих, то карих очей – насчёт цвета Гортан ещё не сочинил окончательно: ему нравились и те, и эти. (И она не возражала, чтобы было то так, то сяк.) А сам он обычно прятался за яркими зелёными кустами с розовыми розами и влюблено смотрел на неё. И ему было так хорошо, что он даже познакомиться не пытался. Лишь однажды немного отвлёкся, и вроде бы услыхал, как бы ветром донесённые, как бы ею произнесённые слова: «Вы своим взглядом во мне дырку проделаете, староватенький мальчик». Но, кажется, это всё-таки произнёс кот Баюн, шалунишка!
