Лайзл и По. Удивительные приключения девочки и ее друга-привидения - Оливер Лорен
По посмотрел на Лайзл, и та внезапно смутилась.
– Я все-таки мальчик, – сказал он. Растопырил пальцы и повертел ими. – Я Питер! Меня зовут Питер!
– Гав! Гав! – откликнулся Узелок.
– Спасибо тебе, Лайзл! – рассмеялся призрак по имени Питер.
– За что?.. – удивилась девочка, но обращалась она уже к пустоте. Мальчик и собачка исчезли. Просто исчезли…
– Куда они пропали?.. – удивленно спросила Лайзл. – Что произошло?..
– Я думаю, они… – проговорил Уилл. – Я думаю, они отправились… дальше.
– В Иную Жизнь, – кивнула Лайзл, откуда-то зная, что именно так дело и обстояло. И все равно чувство было такое, словно ее ударили под дых, а мир вдруг стал каким-то пустым.
– Все идет так, как тому положено быть, – словно подслушав мысли девочки, шепнул Уилл. – Таков порядок вещей.
– Я знаю, – тоже шепотом ответила Лайзл. И в глубине души она действительно знала. – Я просто…
– Что?
– Я просто не знаю, куда теперь идти. Я не знаю, что теперь будет.
– Об этом можешь не волноваться, – сказал Уилл. – Мы что-нибудь придумаем. Прорвемся!
Лайзл сумела даже улыбнуться ему. Ей нравилось слово «мы»: какое-то распахнутое и теплое, словно объятия.
– Поймал!.. – долетел издали голос Мела. Он нагнал Августу и крепко держал ее. Она извивалась в могучей хватке охранника, пыталась лягнуть… Ничего не получалось. Попалась рыбка на крючок!
Тетка с клюкой поправила шляпку и отряхнула бархатное пальто.
– Ну что ж, – сказала она, шмыгнув носом. – Как-то много событий для одного дня. Привидения всякие, понимаешь, преступники, пожары… Полицейский! Наденьте на них наручники и произведите арест!
И она указала ему на Августу с алхимиком.
– Не могу, – робко отозвался блюститель порядка. Он провел с этой женщиной совсем мало времени, но уже до смерти боялся вызвать ее недовольство.
Как и следовало ожидать, она устремила на него гневный взгляд:
– Это еще почему?
Здоровенный мужик виновато потупился:
– Дело в том, что у меня с собой всего две пары наручников…
Лайзл и Уилл с надеждой переглянулись и, не сговариваясь, приняли по возможности невинный и честный вид.
Некоторое время тетка испепеляла их взглядом.
– Вижу, – сказала она затем. – Вот ведь жалость какая!.. Что ж, значит, делать нечего, детей придется отпустить. Они, по крайней мере, никого не убили, а тут у нас торговец ядом и отравительница! Здравый смысл и общественное благо не позволяют, чтобы они разгуливали на свободе!
И полицейский, по-прежнему таща за локоть сникшего алхимика, вытянул из кармашка ключ и присел разомкнуть кандалы на руках Уилла и Лайзл. Оказавшись совсем свободными, оба немедля вскочили и стали растирать затекшие запястья. Потом Лайзл обняла Уилла, а он неуклюже похлопал ее по спине и покраснел, точно помидор в поле, – весь, начиная с ушей.
Полицейский между тем надел наручники на алхимика и Августу и повел арестантов вверх по склону холма. Лайзл еще долго слышала их удалявшиеся голоса – ее мачеха громко протестовала, заявляя о своей невиновности, алхимик же твердил о сплошных заговорах и во всем винил нерадивых, бесполезных учеников. А потом все заслонили собой ветер, бабочки и пение птиц, и злые голоса смолкли.
– Ну что же, – нахмурилась Первая Леди. – Лично я вовсе не собираюсь весь день здесь торчать. Я – Первая Леди, могущественнейшая женщина в Заупокой-Сити, меня важные дела ждут!..
– Первая Леди? – раздался незнакомый голос с холма. – Вот, значит, как ты теперь изволишь себя называть? Неплохой титул для дочки рыбака, хотя и самовольно присвоенный…
Через каменную стенку перелезал малосимпатичный черноволосый тип, явно направлявшийся все к тому же пруду. Уилл с Лайзл тотчас узнали его – это был тот самый хмырь, что хлебал картофельный суп в заведении миссис Сопло. Он пристально смотрел на Первую Леди, и улыбочка у него была самая что ни на есть негодяйская.
А Первая Леди побелела, точно бумага, ее заколотила дрожь. Запах капусты! Он был повсюду, он окутывал и поглощал все!.. Первая Леди задыхалась, вокруг нее поднялись из небытия узкие и облезлые комнаты из ее прошлого – неистребимое воспоминание о горьком детстве и былой нищете.
– Нет! – ахнула она. – Это… этого не может быть! Я думала, ты давно умер!
– Ты выдавала желаемое за действительное, – сузил глаза вор по кличке Липучка.
– Что ты здесь делаешь?.. – Голос у Первой Леди был такой, словно она проглотила лягушку. – Как ты меня нашел? Чего ты хочешь?
Липучка, продолжая улыбаться, широко развел руки.
– Я просто подумал, – сказал он, – пришло время радостного воссоединения с любимой старшей сестрицей…
– Его сестра!.. – уже в который раз принялся чесать голову Мел.
– Его сестра!.. – фыркнула тетка, негодующе глядя на черноволосого оборванца.
– Его сестра, – разом ахнули Лайзл и Уилл.
Липучка тем временем окинул оценивающим взглядом дорогое меховое манто Первой Леди, бриллианты у нее в ушах и многочисленные перстни на пальцах. Это дивное зрелище заставило его сразу забыть о маленькой девочке и ее предполагаемых сокровищах. Что за счастливый денек!.. Он шел по следу воображаемого клада, а нашел совсем другой – настоящий и гораздо более крупный!
– Я смотрю, – сказал он, – ты неслабо приподнялась, Гретхен…
– Не смей меня так называть! – завизжала Первая Леди.
Уилл кашлянул. Ему даже в голову не приходило, что у Первой Леди могло быть еще и обычное человеческое имя. А ее, оказывается, звали Гретхен, и звучало это… как-то очень уж простонародно…
– Только не втирай мне, будто ты свое имя забыла, – сказал Липучка и вдруг запел: – А толстухе – оплеухи, вот тебе, грязнуля Гретхен!
– Замолчи! Заткнись!!!
– Наша Гретхен оборванка, носит юбку наизнанку…
– Я – сказала – заткнись!
– Простите, сэр, – вмешался Мел. Первая Леди никогда ему особо не нравилась, и последнее время – еще менее, чем когда-либо, однако номинально он все еще оставался ее служащим, а это значило, что в его присутствии никому не было позволено обращаться с нею неуважительно. – Как по мне, – продолжал он, – у вас, сэр, в головке что-то перемкнуло. Первая Леди – она, знаете ли, Очень Важная Персона. К тому же она у нас королевских кровей – настоящая принцесса из Швеции. Хотя нет, она из Норвегии. То есть, извините, вовсе даже из Италии, если мне память не изменяет…
И охранник умолк, несколько потеряв нить собственных размышлений.
– Принцесса?.. – фыркнул рецидивист. – Она вам романы толкает, а вы и позволили себе запудрить мозги?.. Если она над кем и принцесса, то разве только над камбалой и селедкой. Она дочка рыбака, ни больше ни меньше! В детстве она помогала косточки вытаскивать из сардинок…
– Вот это да! – покачала головой тетка с клюкой. – Кто бы мог предположить! Дочка рыбака!.. Как это необычно! Я бы даже сказала – неслыханно…
Первая Леди пребывала на таком градусе ярости, что язык едва ей повиновался.
– Заткнитесь! – взвизгнула она. – Все заткнитесь немедленно! А не то я вас всех…
– А не то ты нас что?.. – осведомился Липучка и подошел совсем близко к сестре, встав с ней практически носом к носу. – Знаешь что, сестренка, лично я больше тебя не боюсь. Так что, если желаешь сохранить в тайне свое прошлое, пропахшее рыбой, придется тебе за это платить…
Первая Леди внезапно ухватила Липучку за левое ухо, и у него вырвался громкий вопль боли.
– Слушай сюда, ты, мелкий, дрянной, назойливый паразит, – прошипела она. – Если ты вообразил, будто я позволю тебе наезжать или шантажировать…
– А ну пусти! – Липучка вывернулся из цепких пальцев сестры, но она рванулась вперед, и ее рука сомкнулась на его правом локте. – Прекрати щипаться, ты!..
– Что? Не расслышала, повтори? Кажется, просишь еще тебя ущипнуть?..
– Нет, нет, хватит! – Липучка пятился вверх по холму, отмахиваясь от сестры, а та настойчиво продолжала щипать его за уши, за щеки, за локти. В ее действиях чувствовалась обширная практика.
