Сингапурская история: из «третьего мира» – в «первый» - Ли Куан Ю (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗
Другим впечатляющим австралийским лидером был Пол Хаслук (Paul Hasluck), министр иностранных дел (в 1964–1969 годах), который позднее стал генерал-губернатором (в 1969–1974 годах). Он был спокойным, уравновешенным, сдержанным, начитанным и хорошо информированным политиком. Я встретил его во время моего первого визита в Австралию в 1965 году, когда он входил в кабинет Мензиса. Я часто встречался с ним и когда Сингапур оказался вовлеченным в «конфронтацию» с Индонезией, и позднее, когда Великобритания объявила о выводе войск из Сингапура. Хаслук направлял внешнюю политику Австралии твердой и ловкой рукой, – он не желал бросать Малайзию и Сингапур, но проявлял осторожность, чтобы не испортить отношений с Индонезией, не дать ее руководству почувствовать, что, как он выражался, «против них сколачивают банду».
Связи Сингапура с Новой Зеландией, как и с Австралией, первоначально осуществлялись через Великобританию. Так как Новая Зеландия расположена на большом удалении от Азии, во время Второй мировой войны новозеландцы не чувствовали себя в опасности из-за возможного японского вторжения и относились к азиатам с меньшей подозрительностью. Они приняли у себя часть вьетнамских беженцев и с меньшим беспокойством относились к перспективе того, что на них хлынет поток беженцев в лодках. К 90-ым годам, после того как они столкнулись с растущей иммиграцией из стран Азии, эта позиция изменилась.
Во время моего первого визита в Новую Зеландию в апреле 1965 года я был удивлен тем, до какой степени все их манеры и привычки напоминали британские. Я останавливался в небольших отелях, в которых горничные все еще носили передники, точно как английские горничные сразу после войны, и приносили «утренний чай» перед завтраком. Акцент жителей Новой Зеландии также больше походил на британский. Их поведение было более вежливым и сдержанным, в нем было меньше австралийского панибратства. Страна была зеленой, в отличие от коричневой и пыльной Австралии. На протяжении многих лет младшие отпрыски дворянских родов, не унаследовавшие имущества своих отцов в Англии, уезжали в Новую Зеландию, где становились владельцами огромных ферм, на которых они выращивали пшеницу и разводили овец и крупный рогатый скот для экспорта на родину. Этот добропорядочный образ жизни позволял им поддерживать благосостояние на высоком уровне. Новая Зеландия создала высокоразвитую систему социального обеспечения, а уровень жизни ее жителей до Второй мировой войны был одним из самых высоких в мире. После войны они разбогатели.
Новозеландцы придерживались образа жизни, основанного на развитии сельского хозяйства, несколько дольше, чем следовало. Австралия провела индустриализацию, Новая Зеландия – нет. В результате, многие яркие, честолюбивые молодые люди уехали в Австралию, Великобританию и Америку. В 80-ых годах Новая Зеландия решила изменить стратегию экономического развития и создать такие условия для талантливых молодых людей, которые удерживали бы их от эмиграции. Они также привлекали высокообразованных иммигрантов из стран Азии и в широких масштабах развивали индустрию туризма, рекламируя красоту своих сельских ландшафтов. Это была запоздалая попытка включиться в международную конкуренцию.
Одним из премьер-министров Новой Зеландии, находившихся у власти продолжительное время, был Кит Холиоук. Я впервые встретился с ним в 1964 году, в аэропорту Сингапура, когда город еще входил в состав Малайзии. Он был крепким человеком, с глубоким сильным голосом, раздававшимся из широкой, мощной груди. Холиоук был очень простым человеком безо всяких претензий, – он был фермером и гордился этим. Он не строил из себя интеллектуала, но обладал здравым смыслом, что, видимо, и позволило ему победить на четырех выборах подряд и занимать должность премьер-министра с 1960 по 1972 год. Он мне нравился, я уважал его за честность и убедился, что под давлением он сохранял невозмутимость и спокойствие.
После того как секретарь Британского Содружества наций Джордж Томсон встретился со мной в Сингапуре в 1967 году, чтобы сообщить мне о решении Вильсона вывести британские войска из Сингапура, я позвонил Холиоуку. Это было в ноябре, в Новой Зеландии стояло лето. Он сказал мне, что не думает, чтобы британцы изменили свое решение, – он уже пробовал их уговорить. Он пожелал мне удачи в моих попытках выиграть время. В завершении разговора он сказал: «Я сейчас в своем загородном доме на озере Таупо (Taupo). Сегодня солнечный день, здесь тихо и красиво. Вы должны приехать сюда в отпуск, чтобы отдохнуть от своей работы». Там, далеко, в южной части Тихого океана, он по-иному воспринимал опасность. Много лет спустя я принял его приглашение: в особняке Хука (Huka Lodge) у озера Таупо действительно было очень тихо.
Когда Норман Кирк стал лейбористским премьер-министром Новой Зеландии, мы встретились на конференции стран Содружества в Оттаве в 1973 году. Среди участников конференции он выделялся своей искренностью, прямотой и серьезностью. По пути в Новую Зеландию в декабре 1973 года он посетил Сингапур. Однажды вечером, на закате, мы сидели на лужайке перед домом в Шри Темасек и обменивались мыслями о будущем. Было очевидно, что война во Вьетнаме приближалась к печальной развязке. Я спросил его, как он, со стороны, оценивал перспективы сохранения стабильности и развития Сингапура, а в чем усматривал источники потенциальной опасности. Он дал прямой и содержательный ответ. По его словам, Новая Зеландия являлась «странным посторонним человеком» (strange man out) – богатой, белой, демократической страной. Сингапур тоже был «странным человеком» (strange man in), – полностью западным, демократическим городом, который находился в самом центре Юго-Восточной Азии и был уникален. Успех Сингапура представлял собой главный источник опасности, которой он подвергался извне.
У нас сложились хорошие отношения, и мне было очень грустно, когда несколько месяцев спустя, в августе 1974 года, он умер. Больше чем через 20 лет после того, как он сказал это, в 1996 году, Австралия и Новая Зеландия выразили желание участвовать в Азиатско-Европейской встрече глав правительств в Бангкоке на стороне азиатских стран. Премьер-министр Малайзии Махатхир возразил против этого, заявив, что они не являлись частью Азии. Это было его подсознательной реакцией, которую не разделяло большинство лидеров, участвовавших во встрече. Я думаю, что в скором времени географическая и экономическая логика преодолеют старые предрассудки, и Австралия и Новая Зеландия станут участниками этой конференции.
В декабре 1975 года Роберт Малдун (Robert Muldoon) одержал победу на выборах, после чего он оставался на посту премьер-министра до 1984 года. Он был тучным человеком с большой лысой головой. Выражение его лица было задиристым, что соответствовало его бойцовскому темпераменту. Он противопоставлял Новую Зеландию Австралии и обменивался словесными ударами со своими австралийскими коллегами, – Малкольмом Фрейзером и Бобом Хоуком, – чтобы напомнить им, что Австралии не стоило воспринимать особые отношения с Новой Зеландией как нечто самой собой разумеющееся.
Он хотел отделить спорт от политики и настойчиво защищал сборную Новой Зеландии по регби, которую критиковали за то, что она играла со сборной командой Южной Африки и принимала ее в Новой Зеландии. К его удивлению, в Новой Зеландии приезд южноафриканской команды сопровождался бурными протестами. На протяжении следующих нескольких лет я наблюдал за тем, как, встречаясь с руководителями стран Содружества наций, он постепенно понял, что, продолжение такой политики привело бы к международной изоляции Новой Зеландии. Поэтому на встрече, проходившей в 1977 году в Лондоне, после упорной защиты своей позиции, он поддержал декларацию, призывавшую к бойкоту режима апартеида в Южной Африке в области спорта. Игра не стоила свеч. Малдун не скрывал своих чувств, – в 1979 году он был одним из немногих руководителей на встрече стран Содружества наций в Лусаке, кто симпатизировал взглядам Тэтчер на отношения с Родезией и Южной Африкой. Тем не менее, он раньше Тэтчер увидел, что ход истории поворачивается против владычества белых в Африке. В отличие от Витлэма, Малдун никогда не старался представить себя белым афро-азиатом. Вместо этого он концентрировал свое время и ресурсы на островах южной части Тихого океана. Он был дипломированным бухгалтером, его голова была хорошо приспособлена для работы с цифрами и мелкими деталями. Его анализ экономических проблем звучал жестко, но он становился мягким, когда дело доходило до воплощения политики в жизнь. Когда цены на сельскохозяйственную продукцию упали, он принял меры для их поддержания. Когда промышленность Новой Зеландии столкнулась с трудностями, он усилил протекционистские меры по ее защите.
