"Sex Pistols": подлинная история - Верморел Джуди (е книги TXT, FB2) 📗

В: А как ты думаешь, Сид — для группы это го, что нужно?

ГМ: Да. Не вижу, почему бы и нет. Не важно, кто есть в группе, кроме Джона, Любой подойдет, если он не полный идиот. А Сид, думаю, не идиот. С ним все в порядке. Но, знаешь, все это одна видимость. Потому что практически не важно, кто и что. И это еще одна причина, почему я откололся. Идея оформилась так: Джон и больше никого. А я всегда так думал, что группа — это четверо ребят, работающих вместе.

В: Хочу спросить тебя — ты ведь пришел в группу достаточно поздно, — с твоим приходом что-то изменилось в группе?

СИД ВИШЕС: Что, в группе? Да, все круто изменилось.

В: В какую сторону?

СВ: Группа стала еще прекраснее, для начала.

В (смеется).

СВ: Да, это факт И мы начали играть быстрее. Я же по-другому играю, не так, как Глен. Последнее время я мало играл, пока не пришел в группу а сейчас. думаю, буду играть больше. И то, что я теперь играю вместо Глена, заставляет всех остальных немного перестраиваться. Им нужно адаптироваться ко мне, привыкнуть немного, понимаешь, что я имею в виду? Поэтому, да, я думаю, всегда что-то меняется, перемены есть перемены.

7 февраля 1977 года

…Малькольм слегка в мрачном настроении. Слишком много думает о компаниях. Я продолжаю возиться с пустяковыми расходами, пока он сидит и беспорядочно звонит — один важный звонок Питеру Куку (автор комедий и сценарист), несколько Стивену (адвокат «Pistols»). Все качается между «CBS» и «А & М». Дистрибуция «А & М» по Европе идет через «CBS», поэтому больше вероятности, что все-таки «CBS»… Малькольм рассказывает мне об этих компаниях. Президент «CBS» — Киссинджер, это очень большая фирма и очень «правильная». «А & М» — крепкий семейный концерн, находится в Лос-Анджелесе, прелести западного побережья. Нью-йоркские евреи. Выбор мрачный. Я просто хочу домой, но нужно сидеть и ждать звонка из Лос-Анджелеса.

8 февраля 1977 года

В воскресную ночь — прекрасные сны, застрявшие во мне на весь день: Калифорния, я на мопеде, учусь его водить; ночь, но светло. Медленно выезжаю на открытый холм и катаюсь кругами; слитком много людей, ищу другое свободное место — а там сплошные деревья. Я езжу там и вдруг понимаю, что это не что иное, как бассейн — прекрасный, но неподходящий для того, чтобы учиться ездить на мопеде… Позвонила Барбара и предложила совместный ланч. Очень мило. Мы идем в «Корабль» и болтаем о панке, о женщинах в музыке, семьях, связях, будущем, потом перемещаемся в «Звезду» и говорим о политике, пока Барбаре не приходит в голову, что это не очень-то хорошо — говорить так много и так громко. Но было и правда очень мило. До 16.30 в офисе не показывалась, и плевать. Чувствую себя очень счастливой. М. все что-то решает насчет компаний. Кажется, все-таки «CBS» — по крайней мере, я так думала, когда начала писать это предложение, — а сейчас кажется, что «А & М». Слоняюсь в ожидании Джона. Мы должны что-то решить с Сидом, прежде чем двигаться дальше. Они пошли есть и встречаться с Сидом. Я — домой.

10 февраля 1977 года

Дела с компанией сейчас зависят только от Моббса. Джон за «CBS», если они на это пойдут.

Возможно, дела «CBS» по распространению в Европе будут вестись вместе с ЕМI. Напряжение растет Джон и М. пошли на встречу с Питером Куком — удачи им!

11 февраля 1977 года

…М. приехал в неуверенности — ехать ему в Лос-Анджелес или нет. Я получила деньги и разбираюсь со счетами. Саймон сидит и смеется над нами.

13 февраля 1977 года

Оторвала себя от постели, чтобы узнать, что происходит с М. Ничего. Снова легла. Прошло десять минут, он собирается, и мне нужно ехать на Денмарк-стрит — сказать Полу, чтобы он позвонил.

15 февраля 1977 года

…Пришел Глен и тут же исчез с Буги. Джон пришел за деньгами, потом Нора появилась, бормотала что-то, потом опять Буги с Гленом зашли, большой напряг, все в смущении. Конечно, нелегко. Ничего толком не ясно. Думаю, все перемелется. Чувствую себя где-то в стороне, словно занята чем-то другим. Почему? Ничему я так и не научилась. Чувствую изоляцию, бесполезность всего, бессмысленность. Пришла домой, не знаю, что с собой делать. Ничего не пишется, чувства на нуле, съезжаю в никуда. Двадцать пять лет и сплошные неудовлетворенные амбиции. Депрессия, так это называется? Пришел Джейми, напустил холоду. Разговаривать не могу. Ненавижу это место, всех ненавижу.

Не могу решить, куда двигаться. Не могу смотреть на пары. Снова в одиночестве. Не могу уехать из Лондона. Не верю, что буду жить в спальном районе. Детей не хочу. Будущего нет.

16 февраля 1977 года

…Саймон вернулся с музыкальными газета ми. Скука. Все ушли, не знаю, что с собой делать. Много читаю Джеймса Джойса. Гораздо легче большими кусками. Текст такой фрагментарный. что, если читаешь на автобусных остановках, все нити теряются… Пытаюсь представить свое будущее. Чувствую, что очень избалована, до сего времени от жизни я была защищена, да же когда все было плохо, я знала, что есть гот, кто мне поможет, что всегда есть смутная надежда. Сейчас, кроме как на себя, мне не па кого опереться, мое будущее в моих руках, я напугана и одинока. Я забыла уже чувство, когда все в порядке; я каждый раз просыпаюсь, чтобы напомнить себе, как все ужасно. Ближе к утру я немного расслабилась, и появились хорошие сны — шикарный дом, мы с Джейми на кухне, Элен где-то наверху. Многоцветные, пестрые птицы — мы с Джейми думаем, выпускать их из клетки или нет, ведь вокруг коты. Мы выпускаем их, они летят, кружатся. В итоге они летят мне прямо в лицо и… пф-ф! — исчезли. Приятная неожиданность.

17 февраля 1977 года

…Прочла журнал «Private Еуе» от корки до корки. Саймон пришел и ушел. Позвонила Берни, спросила, как там с 1000 ф. Вместо денег он прочел мне лекцию, с которой в целом я согласна, но Малькольму не стоит это пересказывать — о том, как все бессвязно и глупо, что бизнесом никто так и не овладел, поворота не случилось, дела на нуле, компании звукозаписи — просто сборища мудаков, потом о шизофрении Малькольма, который хочет быть одновременно бунтарем-анархистом (?) и при этом крутым бизнесменом, о том, сколько пропадает энергии и энтузиазма, обо всех торговцах слухами. Я-то согласна, но Малькольму соглашаться не стоит.

20 февраля 1977 года

Встала поздно. Саймон пришел сразу. Поэтому почитать газеты времени нет. Позвонил Джон, сказал, что Малькольм вернулся. Музыкальная пресса подтверждает слухи о Сиде. Я все отрицаю.

23 февраля 1977 года

…Вив появилась, требуя денег, что мы ей должны, мне нужно идти в банк, она рвет и мечет. Вот напасть. У меня депрессия, все валится из рук, с ума схожу от скуки, сидя в офисе. Депрессия, между прочим, из-за Глена, с которым полностью разобрались. Дерек Грин и еще один из «А & М» тут как тут — люблю их, но не очень. Грин с прилизанной круглой бородкой, похож на орех, хихикает над гадкими штучками, которые наши отмачивают. Парень-промоутер — такой круглолицый крепыш-бизнесмен. Ненавижу их манеру говорить, поэтому сижу с каменным лицом.

1–8 марта 1977 года

Прошла долгая неделя, ничего не случилось. Сид репетирует, но, исключая вторник, никто его не видел уже четыре дня, небольшая паника. Кажется, он схватил грипп. Четверг и пятница, группа, вероятно, в своей бар дачной студии, все ненавидят Криса Томаса (продюсер). Стив взял бас. дублирует гитару, поддерживает вокал — на все руки! В офисе тяжелые дни — дела с «А & М», вероятно, обломаются, но сейчас я думаю, что они пойдут на компромисс. В субботу Малькольм устроил фотосессию, но не было фотографа. Наконец они с Джейми наняли человека из «Pentax» — все вышло плохо. Сид и Джон выдрючиваются, всех достали.