Досье Ленина без ретуши. Документы. Факты. Свидетельства. - Арутюнов Аким (книги бесплатно без регистрации .TXT) 📗

Не лучшую оценку дал Ленин роману видного украинского писателя В. К. Винниченко «Заветы отцов». В письме И. Ф. Арманд от июня 1914 года он в этой связи отмечал: «Прочел сейчас, me dear friend [198], новый роман Винниченко, что ты прислала. Вот ахинея и глупость! Архискверное подражание архискверному Достоевскому… Муть, ерунда, досадно, что тратил время на чтение» {1505}. Завершая свое письмо, Ленин навесил на Винниченко ярлык: «претенциозный махровый дурак, любующийся собой…» {1506}.

Не избежал гневного осуждения Ленина и Л. Н. Толстой. Какие только ярлыки не навешивает, в каких только «грехах» не обвиняет гениального художника большевистский цензор. «Пессимизм, непротивленство, апелляция к «Духу», – пишет Ильич, – есть идеология». А поскольку эта «идеология» противоречит его идеологии, призывающей к террору, насилию, кровопролитию и узурпации власти, то он заключает: «Учение Толстого безусловно утопично и, по своему содержанию, реакционно в самом глубоком значении этого слова». По его мнению, Толстой стоял на пути большевиков, «сдерживал» революционные силы. Толстовское «непротивление злу насилием» для Ленина было как кость в горле. Исходя из этого, он делает категорический вывод: «…В наши дни всякая попытка идеализации Толстого, оправдания или смягчения его «непротивленства», его апелляций к «Духу», его призывов к «нравственному самосовершенствованию», его доктрины «совести» и всеобщей «любви», его проповеди аскетизма и квиетизма и т. п. приносит самый непосредственный и самый глубокий вред» {1507}.

Вожака «волков революции» явно раздражала и «Исповедь» Л. Толстого, который, после многолетних мучительных переживаний и размышлений, все же признал, что «всякий человек произошел на этот свет по воле бога… бог сотворил человека…».

Кого только не очернил Ленин. Известного философа Н. А. Бердяева, принявшего участие в сборнике «Вехи», окрестил реакционером, контрреволюционером, оплакивающим «грядущие похороны» свободы и культуры» при торжестве «стихии безумия» {1508}.

Досталось и С. Н. Булгакову. Он его обвинял в «извращении» «теории Маркса», «нелепой попытке» «воскресить мальтузианство». «Непревзойденный» критик считал Булгакова «контрреволюционным либералом», «философом буржуазной демократии». В нем он видел «заведомого врага демократии». А сборник «Вехи», в котором Булгаков также принимал участие, назвал «энциклопедией либерального ренегатства» {1509}.

Не обошел Ленин философа, социолога, экономиста и врача А. А. Богданова. В своем труде «Материализм и эмпириокритицизм» Ленин пишет, что в вопросе об абсолютной и относительной истине «Богданов… обнаружил… свое абсолютное незнание ни материализма, ни диалектики». Более того, он отмечает, что философская теория Богданова «служит… реакции» {1510}. А оценка его научных трудов, кажется, прозвучала так: «Вся его философия укладывается в пятикопеечную брошюру». Как видим, и тут проявляется феномен и «интеллект» нашего «ученого» – марксиста и «литератора».

О так называемом литераторе Ленине, который, как пишут его биографы, с медалью закончил гимназию, хотел бы сказать еще несколько нелицеприятных слов. Так вот, внимательно изучив первоисточники (письма, документы, записки и другие материалы), написанные собственноручно Лениным, прихожу к выводу, что он с грамматикой в дружбе не состоял.

Много и назойливо говорили о скромности Ленина. Следует отметить, что тон в этом деле задал его «верный ученик» И. Сталин. Так, в речи на вечере кремлевских курсантов 28 января 1924 года он, в частности, сказал: «Простота и скромность Ленина, это стремление оставаться или, во всяком случае, не бросаться в глаза и не подчеркивать свое положение, – эта черта представляет одну из самых сильных сторон Ленина» {1511}.

В чем же конкретно выражалась эта «простота и скромность» Ленина, о которых так старательно и страстно говорил его боевой друг и соратник по партии?

Потомок «крепостных крестьян» смолоду вел «скромный» образ жизни. Он объездил почти всю Европу. Хотя бы бегло взглянем на перечень городов и курортных мест, где побывал «вождь рабочего класса» Владимир Ульянов: Берлин, Лейпциг, Мюнхен, Нюрнберг, Штутгарт (Германия); Брюссель (Бельгия); Вена, Зальцбург (Австрия); Варшава, Краков, Поронин, Закопане (Польша); Гельсингфорс (Хельсинки), Куоккала, Огльбо, Стирсудден, Таммерфорс (Финляндия); Женева, Берн, Базель, Зоренберг, Изельтвальд, Кларан, Люцерн, Лозанна, Лакде Бре, Фрутиген, Цюрих (Швейцария); Копенгаген (Дания); Лондон (Англия); Остров Капри, Неаполь (Италия); Прага, Берн (Чехия); Париж, Бомбон, Лонжюмо, Марсель, Фонтебло, Порник, Ница (Франция); Стокгольм, Мальме, Троллеборг, Хапаранда (Швеция)…

И в самом деле, почему бы не поездить? Благо средств на это хватало. «Правдолюбец» гулял по Европе, развлекался, охотился и без угрызения совести тратил деньги, которые сполна взымались с крестьян, арендовавших земли Ульяновых в д. Кокушкино и хуторе близ деревни Алакаевка под Самарой. Кстати сказать, этот хутор, площадью 83,5 десятин (более 91 га) [199], мать Ленина купила уже после смерти кормильца большой семьи Ульяновых, Ильи Николаевича, – в 1889 году. Приплюсуем сюда пенсию, которую Мария Александровна получала за покойного мужа. Пенсия составляла 100 рублей в месяц – большие деньги по тем временам, если учесть, что Ленин в Шушенском однажды прожил месяц на 8 рублей.

А как жил и гулял Ленин, легко можно определить по его же письмам в Россию. Вот о чем он писал родным из Швейцарии в июле 1895 года: «…Жизнь здесь обойдется, по всем видимостям, очень дорого; лечение еще дороже» {1512}. В начале июля 1904 года Ленин и Крупская отправили письмо М. А. Ульяновой из Лозанны (Швейцария), где они целый месяц отдыхали: «Спим по 10 часов в сутки, купаемся, гуляем – Володя даже газеты толком не читает… Мы с Володей заключили условие – ни о каких делах не говорить, дело, мол, не медведь, в лес не убежит…» {1513} – так рассуждали и «скромно» жили «борцы за народное счастье». Не менее интересная информация содержится и в письме Ленина сестре – Марии Ильиничне, отправленном из Стирсуддена (Финляндия) в июне 1907 года: «Мы отдыхаем чудесно и бездельничаем вовсю» {1514}.

Еще «скромнее» жила чета в Париже, приехав из Женевы в середине декабря 1908 года: сначала в гостинице, затем переехали на «очень хорошую квартиру, шикарную и дорогую: 840 frs + налог около 60 frs да консьержке тоже около того в год… (4 комнаты + кухня + чуланы, вода, газ)…» {1515}.

В конце июля 1909 года Ленин, сестра Мария, Крупская и ее мать Елизавета Васильевна едут на шесть недель (!) на отдых в пансион в Бомбон (под Парижем). Пансион недорогой (?), всего 10 франков в день {1516}. Отдыхать так отдыхать! А в середине июля, то есть спустя шесть месяцев, Ленин переезжает на новую квартиру в престижном районе Парижа, в доме №4 по улице Мари-Роз. Разумеется, тоже четырехкомнатную. А вот еще один любопытный факт. Оказывается, выросший в интеллигентной дворянской семье Владимир Ульянов упорно не желал приобщиться к культуре. Так, в одном из писем матери он из Берлина прямо пишет: «Мне вообще шляние по разным народным вечерам и увеселениям нравится больше, чем посещение музеев, театров, пассажей и т.п… пришли мне рублей 50-100» {1517}. А то, что Ленин не любил посещать музеи, подтверждала Крупская {1518}. (Об отрицательном отношении Ленина к музеям знали и его ближайшие соратники и при удобном случае выражали «свое» мнение по этому поводу в угоду своему вождю. Так, в опубликованной в «Правде» 21 апреля 1919 года статье в честь 49-й годовщины Ленина Е. Ярославский, в частности, задавал вопрос: «Нужно ли тратить народные деньги и силы на сбор музейных экспонатов? Мы прямо отвечаем: рабочему классу не нужно».) Но, очевидно, последовало замечание Марии Александровны, поэтому молодой Ульянов иногда стал посещать и царство Мельпомены. Вот, к примеру, сообщение из Мюнхена: «был на днях в опере, слушал с великим наслаждением „Жидовку“… В театрах (немецких) я был тоже несколько раз…» {1519}. А вот его письмо из Лондона от 4 февраля 1903 года: «В театре немецком были раз, – хотелось бы в русский Художественный, посмотреть „На дне“ {1520}.