Позывной – «Кобра» (Записки разведчика специального назначения) - Абдулаев Эркебек (читать книги онлайн без регистрации .TXT) 📗

В подразделении обеспечения служили и солдаты срочной службы.

Помню принятие Присяги молодыми бойцами. Новоиспеченные солдаты, вытягивая тонкие шеи, старательно печатают шаг по плацу, а их родители изучают трибуну и гадают, в каких войсках служит сын? Командир части Эвальд Григорьевич Козлов, капитан второго ранга в черной морской форме с «Золотой звездой» на груди. Рядом красуются полковник-авиатор и подполковник-пограничник. Командуют парадом офицеры с петлицами связистов. А по территории части слоняются расхристанные парни в импортных джинсах.

Начальником штаба в «Вымпел» пришел подполковник-пограничник Феликс Александрович Макиевский. Как любой кадровый военный, он начал с наведения порядка во вверенном хозяйстве. Появился приказ: всем подстричься, побриться и облачиться в единую военную форму! Первыми взроптали моряки. Ссылаясь на морские привелегии и многозначительно кивая в сторону командира части, они отстояли свои бороды и черные мундиры. Один участник Эфиопской кампании по кличке «Матрос» даже кобуру с пистолетом носил принципиально морскую: она болталась на ремешках ниже колена! Оперативники КГБ заикнулись было, что в контрразведке военную форму одевают всего два раза в год: на первомайские и ноябрьские праздники. А сотрудники внешней разведки вовсе не имели мундиров, шинелей и сапог. Однако начштаба был непреклонен. Тогда «штирлицы» начали обсасывать идею как-нибудь заявиться на строевой смотр в американской, немецкой или французской форме, поскольку в Уставе не оговорено, что военнослужащий обязан носить именно Советскую форму!

Дальше — больше. Начали нас, сугубо штатских, задействовать дежурными по части. Представьте себе развод караулов, священный для военных ритуал. А меня смех разбирает: стою, ладонь под козырек а на лице идиотская улыбка шесть на девять. В полночь — телефонный звонок: дежурный горотдела милиции сообщает, что наши офицеры опять устроили дебош в ресторане «Бычий глаз», в данный момент держат круговую оборону и сдаваться милиции не желают. Придется вызывать подмогу из военной комендатуры.

— Стоп, братан! Никого вызывать не надо. Сейчас приедем, разберемся. C меня причитается.

Посылаю помощника на оперативной машине с задачей замять инцидент, дежурного милиции отблагодарить, ребят развести по домам, особо нетранспортабельных доставить в расположение. Под утро возвращается смертельно усталый помощник и заплетающимся языком сообщает, что все в порядке. С чувством исполненного долга заваливается на кушетку. В 8 утра прапорщик из КПП сообщает, что прибыл командир (в то время командиром части уже был Владимир Александрович Хмелев). Положено выбежать на улицу, зычным голосом прокричать: «Смир-р-на!», даже если никого вокруг нет, и докладывать. Военные так и делают. Выглядываю в окошко, на улице зябко. Зачем командира держать на морозе? Дожидаюсь, когда он входит в вестибюль, делаю пару шагов навстречу:

— Товарищ контр-адмирал, за время Вашего отсутствия происшествий не случилось.

Командир морщится:

— Не за время моего отсутствия, а за время Вашего дежурства.

Я возражаю, что дежурство мол еще не кончилось. Командир ехидничает:

— Логика Ваших рассуждений резонна, товарищ майор. Однако рекомендую почитать Устав!

Возвращаюсь в дежурку и открываю Устав внутренней службы. Черт возьми, действительно, командир прав.

Через полчаса он вызывает на ковер:

— Почему не доложили о ночном происшествии?

— Так мы сами во всем разобрались, зачем было Вас беспокоить по пустякам?

— Ваша инициатива и забота о командире похвальна. Но я обязан знать обо всех чрезвычайных происшествиях в части. Понятно?

— Понятно.

Начальник штаба, прослышав об этом диалоге, пришел в ужас. Вскоре нас, «пиджаков» перестали назначать дежурными по части.

ЧАСТЬ 7. ПЕРВАЯ КОМАНДИРОВКА В АФГАНИСТАН. 1983 год

Глава 1. Отряд «Омега»

В конце 1982 года окончательно укомплектовали отряд «Омега», состоящий из 9 групп. В течение нескольких месяцев мы проходили специализацию по разведработе в Афганистане. Потом нашу девятую группу отделили от остальных ребят. Два месяца интенсивно натаскивали на слаженность действий в составе группы захвата: как нам объясняли, для показа новому председателю КГБ Федорчуку. Под руководством Александра Ивановича Долматова ежедневно по четыре часа занимались рукопашным боем. В группе было два летчика, два моряка, два специалиста со знанием редкого языка (не буду говорить какого), и врач. Задали темы рефератов: «Как захватить самолет» и «Как захватить судно». Мы были предупреждены не болтать лишнего вне группы, и никому не раскрывать специфику и программу подготовки. С нами денно и нощно находились два молчаливых контрразведчика, следившие за каждым шагом и особенно разговорами. Нашим командиром был назначен Серега по прозвищу «Кровавый»: он успел повоевать в отрядах «Зенит» и «Каскад». Его заместителем Коля Швачко, в декабре 1979 года штурмовавший дворец Амина в составе группы «Гром» отряда «Альфа». Ну, а мы, остальные бойцы, в званиях от старлея до майора, хоть и владели несколькими смежными специальностями, но боевого опыта еще не имели. Так что у многих из нас чесались руки ввязаться в какую-нибудь заварушку посерьезнее. Ходили слухи, что нашу группу натаскивают на проведение операции по освобождению большой группы советских солдат, попавших в плен к моджахедам. Причем особо не скрывали, что некоторые из нас возможно погибнут при выполнении задания, а останки наши не сумеют вернуть на Родину. Мы к этому психологически были готовы. Вообще-то на закулисных переговорах лидеры Афганской оппозиции согласились отпустить часть пленных, если Советская сторона всего лишь признает их военнопленными. Принять их предложение означало бы, что мы ведем официальную (объявленную или необъявленную, какая разница?) войну против Афганского народа. Поэтому Кремль уперся, дескать мы ни с кем не воюем, а лишь помогаем партнерам бороться с бандитизмом. Оппозиция готовилась провести заседание международного суда в одной из стран третьего мира и показать всему миру наших плененных военнослужащих. В какой стране должен был состояться суд, можно было догадаться по переводчикам, включенным в состав нашей группы.

Однако в феврале 1983 года летчиков, моряков и переводчиков из группы убрали, а нас в полном составе отправили в отпуск, объявив, что по возвращении из отпуска поедем в Афганистан. Я приехал в родной Талас. Месяц пролетел быстро. Настала пора расставания. Родные и близкие организовали проводы. Ни для кого не было секретом, что ухожу на войну.

Воинственная бабушка Жамал размахивала клюкой:

— Будь храбрецом, не осрами честь отцов!

Мама, украдкой утирая слезы, замесила ночью тесто и испекла маленькую лепешечку. Утром она дала мне откусить от нее, а остальное повесила на шнурке в укромном месте:

— Доешь когда вернешься, сынок!

Во все времена киргизские женщины свято соблюдали эту традицию. До сих пор на юге Киргизии многие вдовы Великой Отечественной войны хранят лепешечки, надкушенные их мужьями. Хранят, все еще надеясь на чудо.

Отец, человек сугубо мирный, не нюхавший пороху в прошлую войну из-за «брони», как-то робко попросил:

— Постарайся не проливать крови, ни своей, ни чужой…

Молодежь смотрела разинув рты, с завистью и восхищением.

«Контрабандисты»

В конце марта в Афганистан отправилась небольшая группа офицеров принимать дела и хозяйство у нашего предшественника «Каскада». Через две недели наступил и наш черед. Загрузили ИЛ-76 под завязку боеприпасами, дровами, столами и стульями, прихватили УАЗик. В некоторых ящиках вместо патронов была водка. Наша непьющая группа везла 100 бутылок. Прилетели в Ташкент. На борт поднялся таможенник. Подергал за сетку, обтягивающую ящики: