Сталин и заговор Тухачевского - Лесков Валентин Александрович (смотреть онлайн бесплатно книга .TXT) 📗
А всего у Бормана имелось 10 (!) детей, что всегда восхищало фюрера. Жену Бормана он называет «истинной немецкой женщиной», ибо она дает Германии солдат.
Борман вступает в НСДАП с некоторым запозданием. Как следует из его анкеты (август 1937 г.) — лишь в 1927 г. (по другим же данным — в 1925 г.). Но карьеру делает тем не менее очень успешно. Он прекрасно понимает психологию людей, умеет находить с ними общий язык и быстро сходиться. Он охотно дает взаймы и угощает, оказывает всяческие услуги. У него огромная работоспособность. Он никогда не проваливает порученных ему дел, не отделывается пустыми обещаниями, знает что к чему в мире деловой и финансовой жизни. Начав с роли снабженца мюнхенских штурмовиков, он быстро продвигается на видное место в штабе у Гесса, заместителя фюрера по партии, а оттуда попадает на пост руководителя управления хозяйством в личной резиденции фюрера в Берхтесгадене.
Его влияние непрерывно растет: с 1941г. Борман— начальник партийной канцелярии и член Совета имперской обороны, с 1943 г. — личный секретарь Гитлера. Он оказывает главе партии непрерывные и важные услуги, собирает деньги от промышленников, следит за партийной пропагандой, покупает для фюрера имения, ведет его финансовые дела, стенографирует выступления на секретных совещаниях. Помогает выпутываться из очень щекотливых ситуаций. Так, он сумел выкупить у полиции за очень большие деньги фотографии обнаженной племянницы Гитлера Гели Раубал. С ней фюрер имел любовную интригу, а потом, как говорили, пристрелил ее в порыве неистового гнева: красотка собралась покинуть его ради нового любовника, еврея-музыканта! Он же (в 1931 г.) сумел замять с помощью полицейского инспектора Мюллера (позже главы гестапо!) газетно-журнальный скандал о любовных грехах фюрера! Он же разрабатывал идею Гитлера по созданию мощного нацистского государства в Латинской Америке с помощью немецкой колонии, которую там предполагалось создать. Он же сочинял закон о выведении «чистой арийской расы», без всяких церемоний обсуждая с женой самые щекотливые вопросы. (См.: Borman M. The Borman Letters: The Private Correspondence between Borman and his Wife from Jan. 1943 to Apr. 1945. L. 1954.) Он же по заданию фюрера трудился над общей концепцией порабощения советского народа и его истребления, разрабатывал директиву о принципах обращения с населением СССР. (См.: Безыменский Л. Ук. соч. с. 34-35.) Он же давал потом приказ о «выжженной земле», но уже Германии, а не СССР, чтобы задержать победоносные советские войска. В общем, он являлся автором сотен меморандумов на важнейшие темы (уничтожение пленных и целых народов, террор против антифашистского подполья и движения Сопротивления и т.п.). По совокупности всех его официальных деяний Нюрнбергский трибунал приговорил его к смертной казни, как одного из главных нацистских преступников.
Стиль официальных писаний Бормана был таков: «Славяне должны работать на нас. Когда они не будут нам нужны, пусть издыхают. Прививки и немецкое здравоохранение для них излишняя роскошь. Весьма нежелательна славянская плодовитость. Образование — опасно. Достаточно, если они смогут считать до 100. Следует разрешать только такой масштаб образования, который создаст из них приличных подручных. Религию мы им оставим как средство отвлечения. Питание дадим такое, чтобы не умирали. Мы — господа, мы стоим на первом месте!» (Безыменский Л., с. 37.)
В 1934 г. Борман по поручению Гитлера побывал в деловой поездке в Аргентине. По дороге, прямо на корабле, он встретился со своим высшим начальством — Артузовым. Они обменялись информацией, и последний поставил ему новую, чрезвычайно дерзкую задачу: вести дело так, чтобы при устранении Гитлера и его окружения (Геринга и других бонз) стать в партии политическим наследником фюрера. (Интересно, конечно, было бы узнать: кому принадлежала столь дерзкая идея?! Сталину или Радеку?! Или кому-то иному?!)
После этой поездки в Аргентину, результатами которой Гитлер остался очень доволен, Борман стал у фюрера в особой чести. (О стране см.: Пименова Р.А. Аргентина. М., 1987.) Функции его непрерывно усложнялись. Умело улаживая дела, он проявлял неизменную почтительность, никогда не вступал в спор, поддерживал любое предложение фюрера, поражал его постоянной осведомленностью во всех вопросах, которые возникали. Он стал доподлинной тенью своего шефа. Всюду следовал за ним с блокнотом, в котором фиксировал все замечания и пожелания, которые быстро выполнял. Он ведал приемом посетителей, фильтруя их, не пуская к фюреру неугодных, подготавливал тезисы для речей, знакомил его с кратким резюме о вышедших книжных новинках, сообщал последние новости и сплетни. Репутацию людей ему враждебных он умел основательно подпортить одной меткой фразой. Партийные соперники шипели от злости и называли его «Мефистофелем фюрера», «большим интриганом» и даже «грязной свиньей». Шофер Гитлера Кемпка вспоминал о Бормане так:
«Внешне, и тогда, когда это ему было нужно, он со своими кошачьими манерами казался олицетворением чрезмерного дружелюбия. Однако на самом деле он был предельно жесток. Его беспощадность была безгранична. С расширением своей власти Борман все меньше стеснялся в своих отношениях с подчиненными. Он начал чувствовать себя увереннее. Для своих подчиненных он стал начальником, от которого можно было ожидать чего угодно. Он мог обращаться с человеком очень дружелюбно и предупредительно и даже делать подарки, а минутой позже безжалостно унизить этого человека, оскорбить его и обидеть. Часто он так расходился, что невольно создавалось впечатление, будто пред вами сумасшедший.
Когда под его власть попал весь персонал, он получил право нанимать и увольнять кого хотел. Горе подчиненному, который впал у Мартина Бормана в немилость! Он преследовал его со всей своей ненавистью, и это продолжалось до тех пор, пока тот был в пределах его власти. Совсем иначе он относился к людям, о которых он знал, что им симпатизирует шеф, и которые не стояли на его, Мартина Бормана, пути. Его дружелюбие по отношению к таким людям не знало границ, и он был безмерно любезен, стремясь расположить к себе шефа. Стремясь во что бы то ни стало добиться влияния на Гитлера, Борман не останавливался ни перед чем, чтобы удалить людей, которые не повиновались ему слепо. Если он мог изобличить этих людей в каких-либо проступках, а сами они добровольно не покидали места, несмотря на его угрозы, то он инсценировал «дело», в чем ему охотно помогал его «друг» Генрих Гиммлер. Между этими двумя людьми существовали весьма странные отношения. Внешне они казались лучшими друзьями. При встрече они осыпали друг друга любезностями. Так, например, здороваясь, они не ограничивались простым рукопожатием, а демонстративно трясли друг другу обе руки. На самом же деле они ненавидели друг друга и между ними постоянно шла борьба. Каждый завидовал друг другу из-за его влияния на Гитлера, каждый старался расширить собственную власть». (Безыменский Л., с. 41-42.)
Так пишет Кемпка, который за время своей работы у Гитлера много чего видел и слышал. Очень интересны и колоритны его воспоминания! (См.: Ich habe Hitler verbrant. Munchen. 1950.) Их давно следовало перевести!
В период войны с СССР влияние Бормана возросло еще больше. Своими разочарованиями и горестями фюрер делился именно с ним, полагая, что только он поймет его правильно. А огорчений имелось множество. И главное: война шла не так, как он спланировал, Красная Армия, этот «колосс на глиняных ногах, не имевший головы», наносил то и дело ответные страшные удары. Три месяца войны (декабрь 1941 г., январь и февраль 1942 г.), по признанию самого фюрера, подорвали его нервные силы. О причинах своего расстройства он сначала не говорил. 19 февраля 1942 г. в его разговоре с Борманом проскользнул вдруг странный пассаж: «Я всегда ненавидел снег, Борман, ты знаешь об этом. Я всегда ненавидел его всеми фибрами души. Теперь я знаю почему. То было предзнаменование». (Яковлев Н. 19 ноября 1942 г. М., 1972, с. 60.) Лишь в ночь с 27 на 28 февраля 1942 г. он, наконец, признался своему обычному окружению, что его повергло в транс: за первые две недели декабря 1941 г. немецкие войска потеряли 1000 танков (!) и 2000 паровозов. (Там же, с. 60.) Этот пример, конечно, хорошо показывает, как Красная Армия «не умела воевать» (?), как она не могла (?) обходиться без «великого» Тухачевского!
