Спасенный светом. Что вас ждет после смерти - Бринкли Дэннион (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
Действовал я не в одиночку. Еще двое морских пехотинцев обшаривали вместе со мной джунгли в поисках определенной цели. Их задачей было установить местонахождение жертвы с помощью мощных оптических приборов и убедиться, что она устранена. Моей работой было спустить курок.
Например, однажды нам поручили убрать одного северовьетнамского полковника, который находился со своими солдатами в джунглях Камбоджи. Аэрофотосъемка зафиксировала место, где прячется этот полковник. Нам предстояло отправиться в джунгли и отыскать его. Хотя на подобные операции уходила уйма времени, они считались важными, так как убийство командира подрывало моральный дух вражеских солдат.
Мы нашли полковника в том месте, где было указано на картах, и засели в шестистах метрах от лагеря противника в ожидании удобного случая.
Такой случай представился рано утром, когда солдаты выстроились на ежедневный осмотр. Я занял позицию и прицелился из мощной снайперской винтовки в голову полковника, который стоял перед солдатами.
— Это он? — спросил я у морского пехотинца, чьей задачей было идентифицировать цель при помощи оптических приборов.
— Да, — ответил пехотинец. — Тот человек, который стоит перед солдатами.
Я выстрелил и увидел, как голова полковника взорвалась, а тело рухнуло наземь перед застывшими от ужаса солдатами.
Переживая вновь этот инцидент, я словно рассматривал его с точки зрения северовьетнамского полковника. Я не чувствовал боли, которую он наверняка испытал, но ощутил его испуг и печаль, когда он покинул свое тело, понимая, что никогда не вернется домой. Затем последовала цепная реакция — я почувствовал горе его семьи, осознавшей, что они остались без кормильца.
Подобным образом я заново пережил все мои убийства. Я видел, как совершаю их, а потом чувствовал их ужасные результаты.
В Юго-Восточной Азии мне приходилось видеть убитых женщин и детей и сожженные деревни — причем иногда это делалось без всякой причины. В этих преступлениях я не участвовал, но переживал их снова с позиции жертв.
Однажды меня отправили в пограничную область ликвидировать правительственного чиновника, который не разделял «американскую точку зрения». Со мной была небольшая группа. Мы намеревались убить этого человека в маленькой сельской гостинице, где он остановился. Это должно было показать, что никто не находится вне досягаемости правительства Соединенных Штатов.
Мы торчали в джунглях четыре дня, поджидая удобной возможности, но этот чиновник был постоянно окружен телохранителями и секретаршами. Наконец мы решили действовать по-другому — поздно ночью, когда все спят, взорвать гостиницу.
Так мы и поступили. Мы обложили гостиницу пластиковыми бомбами и на рассвете привели их в действие, убив чиновника и еще пятьдесят человек в придачу. Тогда я смеялся над этим и сказал моему командиру, что эти люди заслужили смерть как соучастники.
Во время присмертного опыта я видел этот эпизод вновь, но теперь на меня хлынул поток эмоций и информации. Я чувствовал ужас, который испытывали эти люди, сознавая, что жизнь покидает их. Я ощутил боль их семей, узнавших, что они потеряли близких таким жутким образом. В некоторых случаях я даже сознавал то, что потеряли с их смертью будущие поколения.
По моей вине в Юго-Восточной Азии погибло много людей, но тогда я находил утешение в мысли, что мои поступки были правильными. Я убивал во имя патриотизма, и это ослабляло ужас от содеянного.
Вернувшись в Соединенные Штаты, я продолжал работать на правительство, осуществляя тайные операции. В основном они касались доставки оружия людям и странам, дружественным США. Иногда мне даже поручали обучать этих людей искусству уничтожения себе подобных.
Обозревая свою жизнь, я видел смерти и разрушения, происшедшие в мире в результате моих действий.
«Мы все — звенья великой цепи, — сказало Существо Света. — То, что ты делаешь, отзывается на других звеньях».
Мне приходило на ум много примеров, но из них особенно выделялся один. Я видел себя разгружающим оружие в латиноамериканской стране. Оно предназначалось для войны против тех, кого поддерживал Советский Союз. Моей задачей было просто доставить это оружие на самолете нашим союзникам. Когда это было выполнено, я сел в самолет и улетел назад.
Но во время обозрения все выглядело далеко не так просто. Я видел, как оружие распространялось в районе боевых действий, видел, как из него убивали людей, в том числе ни в чем не повинных. Было ужасно свидетельствовать результаты моей роли в этой войне.
Доставка оружия в Центральную Америку была последним поручением, которое я выполнял перед тем, как меня ударила молния. Глядя на плачущих детей, которым сообщили о гибели их отцов, я знал, что эти смерти были работой привезенного мной оружия.
На этом обозрение завершилось.
Теперь я мог обдумать то, чему был свидетелем, и сделать вывод. Мне было стыдно. Я понимал, что прожил жизнь эгоистом, редко протягивая кому-нибудь руку помощи. Почти никогда я не улыбался из чувства братской любви и не давал доллар опустившемуся бедняге, который нуждался в выпивке. Вся моя жизнь была только для меня самого. Другие были мне до лампочки.
Я посмотрел на Существо Света и снова ощутил стыд, ожидая космической взбучки, которая потрясет мою душу. Перед моими глазами прошла моя жизнь, и это была жизнь никчемного человека. Естественно, что я не заслужил ничего лучшего, чем взбучки. Глядя на Существо Света, я чувствовал, будто оно прикасается ко мне. Этот контакт вызывал любовь и радость, сравнимые с любовью, которую дед испытывает к внуку.
«Кто ты, определяет Бог, — сказало Существо. — И это определение есть Любовь».
В действительности эти слова не были произнесены, но их смысл передался мне с помощью какой-то формы телепатии. До сих пор мне неизвестно точное значение этой загадочной фразы.
Мне снова дали время на размышление. Сколько любви я отдал людям? Сколько любви получил от них? Судя по обозрению моей жизни, на каждый мой хороший поступок приходилось двадцать плохих. Если бы вина обладала массой, я бы весил более двухсот килограмм.
Когда Существо Света удалилось, я почувствовал, как исчезла тяжесть этой вины. Я ощущал боль и стыд, но в то же время приобретал знания, которыми мог бы воспользоваться, исправляя мою жизнь. Снова я услышал слова Существа, как будто переданные телепатическим способом:
«Люди — могущественные духовные создания, призванные творить на Земле добро. Как правило, это добро достигается не героическими подвигами, а чутким и заботливым отношением друг к другу. Проявление этого отношения куда значительнее подвигов — эти поступки более спонтанны и показывают, кто ты есть на самом деле».
Я испытывал жгучую радость. Теперь я знал простой секрет того, как изменить человечество к лучшему. Количество любви и добра, которые ты получаешь в конце жизни, равно любви и добру, отданному тобой другим.
— Моя жизнь станет лучшей после того, как я узнал эту тайну, — сказал я Существу Света.
Но в этот момент я осознал, что никогда не вернусь назад. Впереди у меня больше не осталось жизни. Я был мертв.
Глава 3. «Он мертв»
Позднее я узнал, что сцена в машине «скорой помощи» была хаотичной и беспорядочной. Переговоры с больницей по радио происходили на фоне рыданий Сэнди. Медработник продолжал свои героические усилия, хотя монитор показывал, что мое сердце остановилось. Водитель гнал изо всех сил, как делал всегда, независимо от того, жив человек или мертв.
Врачи и медсестры встретили машину у дверей больницы. Меня отвезли в реанимационную. Опытная команда людей, проделывавших эту работу сотни раз, начала хлопотать над моим телом, пытаясь вдохнуть в него жизнь. Один из врачей стал толкать меня в грудь, а медсестра вставила мне в горло пластиковую трубку и стала дышать в нее. Другой врач вонзил мне в грудь длинную иглу и ввел полный шприц адреналина.
Но все это ни к чему не привело.
