Президентский марафон - Ельцин Борис Николаевич (книги онлайн .TXT) 📗
…Я летел из Кишинёва и вспоминал Беловежскую Пущу. Сколько обвинений выпало на мою долю из-за тех решений! Каких только ярлыков не пытались на меня навесить! Но я никогда не испытывал сомнений в правильности сделанного тогда, в 91-м году, шага. Там, в Беловежской Пуще, мы пытались не разрушить, а сохранить единое политическое пространство. Советский Союз все равно уже не мог существовать, государство трещало по всем швам. И чтобы спасти традиционные связи, избежать открытых столкновений и межэтнических конфликтов, мы пошли на этот компромисс. Мы очень надеялись, что процесс развода будет постепенным, мягким благодаря СНГ.
Единственный фактор, который мы недооценили, — это влияние политических элит внутри самих республик. Довольно быстро националистическая карта безоглядной независимости была разыграна почти во всех государствах.
Те, кто был не согласен отменять в школах русский язык, хотел торговать с Россией, те, кто выступал за общие правила игры, были объявлены империалистами. Начался бурный процесс размежевания. Началось ущемление прав русского населения.
Как вести себя в этой ситуации? Какую линию очертить внутри бывшего союзного пространства для нашей политики: линию конфронтации, линию компромиссов?
Я сознательно и бесповоротно выбрал второе.
Потому что понимал: предоставленные самим себе, молодые государства наломают дров во внутренней и внешней политике. Если они будут не с нами, они могут оказаться с теми странами, которые, вполне возможно, захотят направить этот союз против России.
И ещё: от нашего жёсткого размежевания ещё больше пострадают люди. Миллионы людей.
Где будет работать огромное количество «сезонников»: азербайджанцев или украинцев, если не в России? Куда будет экспортировать Молдавия свои фрукты и вино? Что будет с Таджикистаном и Арменией без нашего военного присутствия? Что будут делать независимая Украина, независимая Белоруссия без нашего газа? Вопросы множились и множились.
А главное — для сотен тысяч, миллионов россиян могут навсегда оборваться духовные связи, семейные, нравственные, которые объединяют нас, выходцев из СССР, — как с этим жить?
Я считал, что Россия, как настоящий лидер, должна брать на себя дополнительную и политическую, и, если необходимо, экономическую нагрузку ради сохранения и укрепления Содружества.
…В 1991 году Россия объявила себя правопреемницей СССР. Это был абсолютно грамотный, логичный юридический шаг — особенно в области наших международных отношений, где мы были связаны целым рядом серьёзнейших обязательств как члены различных международных организаций, конвенций, соглашений. Выйди мы из этого юридического пространства, и возникло бы столько вопросов, такая «головная боль», к которой в то сложное время мы были явно не готовы.
Но сейчас я думаю: а что бы было, если бы новая Россия пошла другим путём и восстановила своё правопреемство с другой Россией, прежней, загубленной большевиками в 1917 году?
… От 1991-го к 1917 году?
Конечно, на этом пути возникли бы большие трудности.
Идея реставрации всегда сильно пугала наше общественное мнение. Отдавать собственность, землю, выплачивать потомкам эмигрантов долги за потерянное в революционные годы имущество? Все это было бы очень трудно, непривычно, непонятно.
С революцией проще рвать именно так — жёстко, не затягивая и не усложняя мучительный процесс расставания с историческим прошлым. И у этой коренной ломки общественного устройства были бы свои несомненные плюсы.
Мы бы жили по совершенно другим законам — не советским законам, построенным на идее классовой борьбы и обязательного диктата социалистического государства, а по законам, уважающим личность. Отдельную личность. Нам бы не пришлось заново создавать условия для возникновения бизнеса, свободы слова, парламента и многого другого, что уже было в России до 1917 года. Кстати, была частная собственность на землю. А главное, мы, россияне, совсем по-другому ощущали бы себя — ощущали гражданами заново обретённой Родины. Мы бы обязательно гордились этим чувством восстановленной исторической справедливости!
Иначе бы относился к нам и окружающий мир. Признать свои исторические ошибки и восстановить историческую преемственность — смелый, вызывающий уважение шаг.
Посмотрите, что реально происходило в последние годы. Нам девять лет приходилось ломать и строить одновременно. Жить между двух эпох. И это гораздо труднее, чем приспосабливать под современность, модернизировать старые российские законы.
Несомненные выгоды от такого решения, такого поворота событий, мне кажется, тогда, в 91-м, были нами, вполне возможно, упущены. Да, не все так просто, не все так гладко получается в жизни, как в политической схеме.
Быть может, когда-нибудь россияне захотят сделать такой шаг.
Был ещё один эпизод, который наглядно демонстрирует, как я старался идти навстречу моим коллегам-президентам. Я имею в виду историю с назначением Бориса Березовского исполнительным секретарём СНГ.
От саммита к саммиту накапливалось неудовольствие работой исполкома и его руководства. Наконец все лидеры государств сошлись на том, что глава исполкома Иван Коротченя должен быть освобождён от своей должности. Конечно, по нашей традиции, с благодарностью и почестями. Ну и всем вместе надо будет найти нового руководителя.
МИДы вяло переписывались, в бумажном круговороте неспешно возникали и пропадали какие-то кандидатуры. В общем, как мне доложили, к началу очередного заседания глав государств нового руководителя не успели согласовать. И когда мы собрались в Москве, в Екатерининском зале Кремля, совершенно неожиданно для меня президент Украины Леонид Кучма предложил на должность исполнительного секретаря СНГ Бориса Березовского. Он пояснил, что именно такая яркая фигура, как Березовский, может дать мощный импульс работе этого важнейшего органа Содружества. Честно говоря, я был неприятно удивлён.
Но это было только начало. Затем стали брать слово президенты государств и один за другим всячески поддерживать эту кандидатуру. В адрес Бориса Абрамовича лились дифирамбы, я только успевал головой крутить, слушая то одного президента, то другого.
Наконец я попросил слово и сказал: «Уважаемые коллеги, вы знаете, какое непростое отношение к Березовскому у нас в стране, особенно среди политической элиты. Давайте подумаем над другой кандидатурой».
И на это услышал: "Борис Николаевич, ну это даже странно, мы тоже знаем Березовского, знаем его плюсы и минусы, но мы предлагаем российского гражданина, а вы отказываетесь?.. "
Тогда я попросил время подумать, объявил перерыв и вышел. Сел в кресло комнаты отдыха, рядом с Екатерининским залом. Попросил шефа протокола Шевченко срочно отыскать Березовского и пригласить его в Кремль. Он мне рассказал, что, оказывается, Березовский объехал за последние дни практически всех лидеров государств, попросил их о поддержке, и сегодня мы имеем то, что имеем.
Я вызвал главу администрации Юмашева, спросил его, что он думает по этому поводу. Честно говоря, таким злым я Юмашева ни разу не видел. Он сказал, что категорически возражает. Кроме того, считает недопустимым, чтобы решение любого вопроса в рамках СНГ навязывалось президенту России. Тем более когда все это делалось втайне, за спиной президента.
После этого я попросил зайти председателя правительства Кириенко. Он тоже был возбуждён. Сказал, что президент не должен брать на себя такую тяжёлую дополнительную политическую нагрузку. Внутри России скандал с назначением Березовского будет огромным.
Я выслушал их мнение, и в этот момент мне доложили, что приехал Березовский. Попросил Кириенко и Юмашева подождать, пригласил его к себе.
«Борис Абрамович, вы, я думаю, уже в курсе, что сегодня произошло. Практически все президенты стран СНГ предложили назначить вас исполнительным секретарём СНГ. Вы понимаете, какая тяжёлая реакция на ваше назначение будет у нас. Хотел послушать, что вы думаете?»
