Всё, что осталось (Записки патологоанатома и судебного антрополога) - Блэк Сью (электронные книги бесплатно .txt) 📗
Даже если получено признание, иногда улики, представленные предполагаемым преступником, не выдерживают никакой критики из-за их наивности. Тот мужчина позднее сообщил, что разрубил тело тещи, а куски разбросал по мусорным контейнерам по всему городу. Нам никаких фрагментов тела обнаружить не удалось, равно как и свидетельств ходивших по городу слухов, что теща закончила свои дни сырьем для кебабов, которыми зять торговал у себя в лавке.
Второй по распространенности вид расчленений — агрессивное, иногда называемое также «сверхубийством». Оно является отражением крайней ярости, охватывающей убийцу в момент совершения преступления, которое далее переходит в расчленение и жестокое уродование тела. Для него характерен некоординированный, нелогичный порядок действий. Расчленение зачастую начинается еще до смерти жертвы и может в некоторых случаях стать ее причиной. Чтобы отнести расчленение к этому типу, проводится анализ паттерна причинения увечий — он в целом повторяет modus operandi самого известного в Англии серийного убийцы, пресловутого Джека Потрошителя, который убил как минимум пять женщин, а возможно и более одиннадцати, на улицах Уайтчепела в викторианском Лондоне.
В совершении этих преступлений подозревалось около ста человек, но до сих пор неизвестно, кто из них действительно являлся Джеком Потрошителем. К сожалению, нет уверенности даже насчет кандидатуры Уильяма Бери, последнего преступника, повешенного в Данди, которого казнили за убийство и расчленение жены Элен и который жил в Боу, близ Уайтчепела, в период, когда происходили убийства. Однако если все-таки это был он, то я могу похвастаться, что шейный позвонок самого Джека Потрошителя лежит у меня на полке в рабочем кабинете.
Оффензивное расчленение, третий тип, зачастую следует за убийством на сексуальной почве и совершается из садистического удовольствия либо от причинения боли живому человеку, либо от уродования трупа. Такой тип расчленения часто включает нанесение увечий в области половых органов и может являться исходной целью убийства. К счастью, встречается подобное очень редко.
Некроманическое расчленение, самое редкое из всех, незаслуженно привлекает к себе повышенное внимание благодаря фильмам и романам, в которых муссируются самые мрачные и отвратительные акты насилия и жестокости. Мотивацией для такого расчленения может быть попытка завладеть определенной частью тела в качестве фетиша или трофея. Каннибализм также подпадает под эту категорию. Следует отметить, что некроманическому расчленению не обязательно предшествует убийство: оно может происходить, например, когда у преступника появляется доступ к мертвому телу, или включать эксгумацию и вскрытие трупов. Из соображений гуманности и религиозных верований, мы стараемся обеспечить человеческим останкам мирное упокоение на веки веков, и если общество еще может согласиться потревожить их покой в ходе необходимых мероприятий судебного порядка, то с кощунственными действиями в отношении трупов оно мириться не станет.
Наконец, существует демонстративное расчленение, зачастую применяемое бандами или противоборствующими группировками в качестве угрозы своим врагам, которые должны воздержаться от каких-то действий, или аргумента убеждения за присоединение к ним, а не к их соперникам. Смысл его абсолютно ясен: если вы не сделаете того, что мы хотим, вот что с вами произойдет.
В Косово, где я провела большую часть 1999 и 2000 годов в составе британской команды судмедэкспертов, действовавшей по запросу Международного трибунала по бывшей Югославии, мы не раз сталкивались с примерами подобных «демонстраций». Молодого человека, обычно этнического албанца, похищали, убивали и разрубали на мелкие кусочки. Эти кусочки затем подбрасывали к дверям домов других молодых людей, тем самым запрещая им вступать в Армию освобождения Косова, албанскую военизированную организацию. В некоторых случаях послание достигало нужного эффекта. В других, наоборот, лишь усиливало националистические настроения, заставляя людей вступать в партизанскую войну против сербов.
В качестве национальных экспертов, избранных властями Великобритании, члены моей команды часто подключаются к расследованиям случаев расчленения, и, надо сказать, работать над ними непросто, даже если останки не разбросаны по двум разным округам, как случилось в одном из дел от 2009 года.
Первый сигнал поступил в полицию, когда на обочине проселочной дороги в Хартфордшире была обнаружена нога, завернутая в пластиковый пакет. Останки оказались свежими и были отделены от корпуса по тазобедренному суставу тем же способом, который применяется при медицинских ампутациях. Полицейские проверили все местные больницы, чтобы убедиться, что там не было происшествий с кремацией останков, но везде персонал клялся, что нога точно не от них. Поиски по базе данных ДНК совпадений не выявили. Ясно было, что нога принадлежала взрослому мужчине европеоидной расы. Его рост приблизительно вычислили по длине кости, но с учетом специфики полученных данных, основанных на обследовании только одной конечности, под описания людей, пропавших в данной местности, либо под кандидатуры, зафиксированные Бюро розыска пропавших, данный случай не подпадал.
Через семь дней левая рука с отрезанной кистью, также в пластиковом мешке, была обнаружена в канаве рядом с другой дорогой, примерно в двадцати милях от места, где выбросили левую ногу. ДНК совпадала с ногой. Еще через два дня перепуганный фермер из Лестершира наткнулся на человеческую голову, валявшуюся на выгоне для коров. Поскольку заявление он подал в другом округе, связь с совпавшими ранее ногой и рукой выявили не сразу. Лестерская полиция в то время разыскивала недавно пропавшую женщину и предполагала, что голова может принадлежать ей — хотя останки и были свежими, опознание по лицу не представлялось возможным, потому что на черепе отсутствовала кожа и мягкие ткани. Судмедэксперты приписали это действиям животных. Однако наше исследование показало, что останки, скорее всего, мужские, а сличение черепа с фотографией пропавшей женщины дало отрицательный результат.
Полиция Лестера потратила несколько дней на безуспешные поиски по базам данных ДНК, и какое-то время полицейские разных округов независимо друг от друга искали недостающие части тела на своих территориях. На следующей неделе, опять в Хартфорде, правая нога, разрезанная пополам в колене и завернутая в пластиковые пакеты, была обнаружена на другом проселке. Наконец, спустя четыре дня, нашелся торс с правой рукой, от которой по запястью отрезали ладонь, и с левым плечом, все еще остававшимся на месте. Торс был завернут в полотенца и спрятан в чемодан, который затем бросили в ирригационной канаве в сельской местности, снова в Хартфордшире.
Общность ДНК у всех разрозненных останков была, наконец, подтверждена, но совпадений по базе данных так и не нашлось, поэтому личность жертвы установить не удавалось. Расследование обстоятельств смерти и поиск убийцы, или убийц, значительно осложнялись. Хотя на нижних конечностях стопы сохранились, обе ладони были отрезаны и пропали, так что расчленение не соответствовало традиционному «шестеричному» паттерну. Разброс фрагментов, однако, соответствовал наиболее популярному мотиву для расчленения: избавление от останков. Отсутствие ладоней и лица указывало на попытку сокрытия улик путем затруднения опознания жертвы.
То, что останки разбросали по такой большой территории, вызвало некоторую бюрократическую суматоху. Кто будет вести расследование? Отдел, в который попала голова? Отдел, который первым получил ногу? Тот, у кого больше фрагментов тела? Непростая задача — управлять расследованием тяжелого преступления, в котором задействована полиция сразу двух округов, особенно с учетом бюджета и загруженности персонала. Однако в тот раз все прошло как по маслу — это было самое профессиональное сотрудничество между двумя полицейскими службами, которое нам когда-нибудь приходилось наблюдать.
Мы с доктором Люсиной Хакмен отправились на юг, на помощь. Долгая дорога давала нам время как следует поговорить — если бы разговоры были олимпийским видом спорта, мы с ней давно получили бы по золотой медали. Хотя по пути мы немного задержались, чтобы помочь в другом деле, связанном с наркотическими войнами и телом без лица на севере Англии, в основном мы только и говорили, что о случае с расчленением. У нас имелась гипотеза, не совпадавшая с теориями полицейских, и за эти семь часов в машине мы подробно ее обдумали и обсудили. Если мы ошибались, то проявили бы себя как две самых глупых курицы по эту сторону реки Твид. Но если были правы, то задали бы жару полицейским и в Хартфорде, и в Лестершире.
