Вячеслав Тихонов(Тот, который остался!) - Захарчук Михаил (читать полную версию книги txt) 📗
Татьяна Моисеевна очень хотела снять в картине Фаину Раневскую. Она упросила Семенова прописать для нее хотя бы контурно роль фрау Заурих, и тот скрепя сердце выполнил эту просьбу.
Однако Фаина Георгиевна прочитала сценарий и с присущей ей «деликатностью» заметила:
«Это не роль, а куриная жопа».
Что ж, так уж вышло, что на сей раз она капитально ошиблась.
Общение Штирлица с фрау Заурих не просто «утеплило» или как-то смягчило слишком уж серьезного героя, отказавшегося даже от неотразимой Габи Набель — Светланы Светличной. Оно очеловечило образ советского разведчика до такой пронзительно высокой степени, до которой никогда в жизни не дотянуться западному кинематографу. Да, пожалуй, и нашему нынешнему тоже.
Ибо никому уже не дано произнести:
«Из всех людей на планете я больше всех люблю стариков и детей».
Фрау Заурих сыграла Эмилия Давыдовна Мильтон — драматическая актриса, хотя снялась в двух десятках фильмов, в том числе в таких известных, как «Внимание, черепаха», «Кортик», «Следствие ведут Знатоки», однако по-настоящему зритель узнал и полюбил ее именно после «Семнадцати мгновений весны».
«У вас болят почки?»
«Нет».
«Жаль. Очень жаль. Потому что этот отвар очень помогает при больных почках».
Это слова героини Мильтон, а вот ее собственные:
«Как каждому человеку нужно в жизни своей посадить хоть одно деревце, так и актеру — оставить память о себе, даже не образом в спектакле, а строками стихов, песни».
На роль Гитлера Лиознова планировала кого-то из двух Леонидов: Куравлева или Броневого. Но, поразмыслив, взяла все же немецкого актера Фрица Дица, которому было не впервой изображать фюрера.
Куравлев от своего Айсмана всегда был не в восторге.
Он даже говорил автору сих строк:
«Моего оберштурмбаннфюрера СС Курта Айсмана поначалу вообще играть не представлялось возможным. Как говорится, не пришей кобыле хвост. Почему именно ему поручено проверять довольно большую шишку — штандартенфюрера — неясно и никак из сюжета не вытекало. Я так и сказал Татьяне Лиозновой.
Она хоть и была женщиной резковатой и властной, но к моему замечанию прислушалась и спросила:
«А что ты можешь предложить?»
«Да хоть повязку, — говорю, — мне на глаз надеть, и то уже появилась бы какая-то биография: бывший фронтовик, заслуженный офицер. Мог запросто пересекаться со Штирлицем, и тогда ему карты в руки».
Но не это главное. Ведь поначалу меня и Броневого пробовали на роль… фюрера. Но я отказался. Думаю, да на фиг он мне нужен».
От роли Мюллера отказался и актер Всеволод Санаев. Его как раз избрали секретарем партийной организации «Мосфильма». Поэтому он и не согласился играть фашиста.
Визбор поначалу тоже сомневался, играть ли Бормана. Поразмыслив, согласился и правильно сделал. У Юрия Иосифовича на счету шестнадцать фильмов, тринадцать сценариев, семь озвученных ролей и две композиторские работы, но в памяти нашей он прежде всего: «Здесь Борман!»
Точно теми же словами можно сказать и про Леонида Броневого. Правда, у него несравненно, в разы больше театральных и киноработ. Однако, когда мы вспоминаем про этого актера, то тут же видим его в образе Мюллера.
Лиознова неровно дышала и к актеру Ленинградского БДТ Ефиму Копеляну, всегда и всем ставила его в пример:
«Вы только посмотрите, в каком виде Ефим Захарович появляется на площадке. Выбрит, отутюжен, в белоснежной рубашке. А ведь всю ночь провел в «Стреле»!
Режиссер долго подыскивала роль для своего любимца, отчаялась и предложила ему стать голосом за кадром. Он то и вошел в фольклор. Такого история кинематографа точно не знает.
— Господин Мюллер, Штирлиц идет по коридору.
— Что?
— Штирлиц идет по коридору.
— По какому коридору?
— По нашему коридору.
— А куда он идет?
— Не знаю.
Голос Копеляна за кадром:
«Штирлиц шел к Мюллеру».
На рассвете к вилле Штирлица подъехал грузовик. Агенты гестапо оцепили дом. Мюллер постучался в дверь.
«Никого нет дома!» — в открытую форточку выкрикнул Штирлиц.
Голос за кадром:
«С помощью этого нехитрого приема Штирлиц дурачил агентов гестапо уже третью неделю».
К концу войны положение Германии было столь плачевно, что даже в рейхсканцелярии приходилось стоять в очереди для того, чтобы купить колбасы. Однако Штирлиц вопреки всем нормам поведения всегда брал продукты без очереди. Гестаповцы очень возмущались этим.
Голос за кадром:
«Они еще не знали, что Герои Советского Союза обслуживаются вне очереди».
Штирлиц стоял под балконом Гиммлера в красной вышитой косоворотке и с гармошкой в руках. Наигрывая «Камаринскую», он плясал вприсядку и насвистывал.
Голос за кадром:
«Да, никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу, как в этот вечер».
Мюллер вызвал к себе Штирлица.
— Дружище, я бы хотел, чтобы вы ответили мне на один вопрос: сколько будет дважды два?
Голос за кадром:
«Штирлиц, разумеется, знал, сколько будет дважды два. Ему об этом еще вчера сообщили из центра. Но он еще не знал, догадывается ли об этом Мюллер».
Музыку к картине написал Микаэл Таривердиев. Как ни странно, но и он изначально не соглашался сочинять для сериала. Все предыдущие его работы в фильмах, связанных с разведчиками, композитору активно не нравились. Однако он все-таки познакомился со сценарием, что называется, вдохновился им и написал сразу десять песен. В итоге восемь из них пришлось положить на полку. Лиознова утвердила только «Где-то далеко…» и «Мгновения».
При жестком разговоре с композитором она заметила:
«Даже если бы я согласилась только на третью вашу песню, сериал уже стал бы напоминать мюзикл. Ведь музыка-то у вас хорошая. А мы снимаем отнюдь не мюзикл — серьезное кино».
В этом фильме, на самом деле очень серьезном, глубоком и чрезвычайно полифоничном, присутствуют все признаки политического детектива, психологической драмы и того самого блокбастера, который сейчас доминирует в мировой киноиндустрии. В нем изначально не наблюдалось только сцены встречи Штирлица с женой. Автором этой замечательной идеи стал Вячеслав Тихонов.
Еще одна его импровизация — общение с приблудным псом.
Помните: «Чей же ты, дурашка?»
Собака действительно случайно забрела на съемочную площадку, и актер стал с ней «работать», а Лиознова незаметно подала команду «Мотор!».
Генерал армии Цвигун устроил ему встречу с одним засекреченным агентом. Тот-то и рассказал Вячеславу Васильевичу, что центр в виде особой награды иногда устраивает разведчикам встречи с их женами. Был даже случай, когда жену привезли с годовалым ребенком.
Всем этим Тихонов поделился с Лиозновой. Она вцепилась в эту идею мертвой хваткой и сняла эпизод тайной встречи длительностью в пять минут тридцать секунд. По всех киношным канонам это десятикратный перебор. Руководство студии поставило режиссера в известность об этом и предупредило ее: не согласитесь сокращать — вообще уберем всю сцену. Тогда Татьяна Моисеевна заявила: уберете сцену, уйду и я. В итоге она не уступила начальству ни секунды.
Элеонора Петровна Шашкова сыграла жену Штирлица — Александру Николаевну Гаврилову.
Вот ее короткий рассказ об этом.
«Вячеслав Васильевич был великим актером. Я вообще боюсь высокопарных слов и обобщений, но он действительно велик. Когда мне предстоит что-то серьезное, я всегда обращаюсь к Славе. И он как будто меня успокаивает и подбадривает, что все будет хорошо.
Мы встретились с Тихоновым, когда ему было сорок восемь. Передо мной предстал много переживший, похоронивший сына человек с сединой на висках и с залысинами.
В день съемок нашей сцены режиссер Татьяна Лиознова дала Тихонову выходной. И предложила мне при съемке смотреть на какую-то железяку. Я стала возражать, что мне необходимо видеть глаза партнера. И вдруг посреди спора в комнату вошел Слава и заворожил меня своим взглядом.
