Карпатские орлы - Малкин Василий Максимович (книги полностью TXT) 📗

— Отдыхать некогда. Товарищи воюют, и я сейчас же пойду в роту, — упрямо ответил Ахмедов. — Надо торопиться бить фашистов. Война к концу подходит — как этого ты не понимаешь?

— Что ты, словно одержимый, рвешься! Успеешь еще, нанюхаешься войны вдосталь, если она все еще тебе в диковинку.

— Что такое «одержимый»? Плохо или хорошо? — допытывался Ахмедов. — Ты, наверное, худое слово говоришь?

— Да отвяжись ты… Не плохое это слово, — махнул рукой старшина.

И Ахмедов отправился в роту. Нашел он ее недалеко от реки Ольши и участвовал в бою. Он еще был под впечатлением волнующих минут пребывания на заседании партийной комиссии, принимавшей его в партию, и ему хотелось сразу же, немедленно сделать что-то такое, чтобы всем было ясно, как он любит партию, что он готов с честью оправдать звание коммуниста.

Бой становился все жарче. Гитлеровцы наседали со всех сторон. Рота несла потери. Отделение Ахмедова быстро передвинулось на левый фланг 2-го взвода, уничтожило немецкий пулеметный расчет, который строчил по нашим бойцам. Рота продвинулась вперед. Вражеская пуля пронзила руку Турхунбая, по он продолжал бой и лишь после выполнения боевой задачи отправился в медсанбат. Пробыв там несколько дней, Турхунбай вернулся в роту.

Война подходила к концу, но он все же успел не раз отличиться. Он взял в плен И немецких солдат. Командование наградило его еще одним боевым орденом.

18 апреля полк продолжал наступление. Батальон Лукова сделал новый рывок вперед, захватил дамбу перед рекой и село Ухыльско ключ к выходу на западный берег Ольши. В утренней атаке главную роль сыграла рота Балова, точнее, ее взвод, которым командовал лейтенант Трифонов. Взвод сумел обойти огневые точки противника и ворвался в деревню Ухыльско с тыла. В то же время 6-я рота атаковала вражеский опорный пункт с фронта. Маневр взвода Трифонова, по существу, решил судьбу опорного пункта, где оборонялась немецкая пехотная рота. Заслышав и увидев русских у себя в тылу, немецкие солдаты ослабили огонь и по 6-й роте, чем воспользовался стрелковый взвод Родионова. Он стремительно ворвался в населенный пункт. Красноармеец этого взвода Андраилов, смело бросившийся в атаку, захватил в плен двух немецких солдат, отобрав у них оружие, а другой боец, Андреев, забросал гранатами подвал, приспособленный под долговременную огневую точку. Взвод Трифонова захватил бронетранспортер с девятью немецкими солдатами, пытавшимися на нем удрать, оружие, склад с боеприпасами, уничтожил двенадцать гитлеровцев.

Гарнизон Ухыльско был разгромлен. Роты 2-го батальона действовали дерзко. Хорошо было организовано взаимодействие с пулеметчиками, минометчиками, артиллеристами. Серьезным препятствием был крупнокалиберный пулемет, который скашивал всех, кто пытался преодолеть дамбу. Луков связался с минометчиками. Они открыли огонь. Навесная траектория мин обеспечивала надежное поражение гитлеровцев за дамбой, противник понес большие потери. Взаимодействуя со стрелковой ротой, минометный расчет в составе Досанова, Нарханова, Бадзюна выдвинулся к дамбе. Его мины подавили вражеский пулемет. Наша рота перескочила дамбу, устремилась к реке, преследуя отступающих гитлеровцев. Те оставляли окопы.

Немецкое командование пыталось остановить убегающих солдат. Навстречу поддавшимся панике гитлеровцам вышло несколько танков и самоходных установок. Они остановили отступающих. Началась контратака. Позади немецких солдат находились их начальники, они гнали подчиненных вслед за танками.

Наши бойцы залегли в немецких окопах, заняли укрытия на дамбе, на окраине Ухыльско, открыв стрельбу по немецкой пехоте. Иван Радченко, прославленный пулеметчик, удобно примостившись на чердаке дома, огнем уничтожал фашистов. Гитлеровцы стали разбегаться в поисках укрытий, прятались в воронках, канавах, ямах. Троих настигла пулеметная очередь.

Два немецких танка и самоходная установка двигались по полю вперед без пехоты. Вокруг них заплясали разрывы артиллерийских снарядов. Один танк загорелся, зачадил черным дымом. Другой танк и самоходка повернули назад, ушли за реку.

2-й батальон продолжал наступление на правом фланге полка, но дальше реки не прошел. В пойме его остановил огонь немецкой артиллерии и пулеметов, расположенных в фольварке Червин и на западном берегу Ольши. Сложнее было на левом фланге. Батальон Юркова не имел успеха. Он еще раньше подошел к поясу немецких долговременных огневых точек, но без артиллерийской поддержки не смог выйти на западный берег реки. Дивизионное начальство сердилось. Командиру полка Шульге попало, и он, естественно, нажимал на Юркова, потребовал взять немецкий дот, преграждавший путь вперед. «Один-то дот можете взять?» — кричал в телефонную трубку командир полка комбату Юркову.

Горячность могла помешать делу. Начальник штаба Берлезев чувствовал, что Юрков взвинчен, расстроен, ему надо спокойно посоветовать, как выполнить задачу. И Берлезев высказал соображения, с которыми командир полка согласился. Советы Берлезева помогли Юркову. Надо сказать, что Шульга был горяч, а Берлезев уравновешен и спокоен; сочетание этих двух характеров при большом командном опыте Шульги было полезным для управления полком.

Вскоре Юрков доложил нам:

— Батальон овладел немецким дотом.

Уточняя задачу полку, командир дивизии приказал: взять фольварк Червин, расположенный западнее реки Ольши. Со своей обычной доброжелательной иронией генерал Колдубов говорил Шульге:

— Подумаешь, четыре шага тебе надо сделать до фольварка. Четыре шага — какое тебе усиление!

А потом серьезно:

— Усиление полк получит скоро, но для другой цели.

19-23 апреля полк делал эти «четыре шага». Необычайно трудными они были. С благодарностью вспоминаю наших артиллеристов Румянцева, Рыбина, Оничко, минометчиков Груздева, орудийный расчет в составе Кобы, Пилипенко, Кочегина, Хлестунова, минометные расчеты Харедко, Берадзе и многих других. Это они своим ратным трудом обеспечили такую огневую поддержку, которая позволила нашим малочисленным стрелковым батальонам выйти на западный берег Ольши, углубиться в зону вражеского «железного пояса», овладеть фольварком Червин. После этого во всех стрелковых ротах полка оставалось всего 25–30 бойцов. Это тот случай, когда солдаты все отдали Родине.

Присутствие политработников в ротах и взводах, на командно-наблюдательных пунктах, пунктах медпомощи, в хозячейках и тылах особенно важно в какие-то определенные, решающие моменты. Такие моменты политработники должны были уметь определить. И они их определяли, находили подходящие методы и формы работы с людьми. Правда, мне приходилось встречать некоторых политработников, которые ходили по подразделениям, задавали стереотипный вопрос «Как живете?», затем похлопывали собеседника по плечу и говорили что-либо приличествующее случаю. Мы не терпели такого бездумного отношения к людям, старались анализировать и обобщать виденное и услышанное, добивались того, чтобы партполитработа носила действенный характер, обеспечивала успех боя. Сошлюсь на некоторые примеры.

16 апреля, когда под ударом вражеских танков дрогнули наши роты, политработники срочно прибыли в них, чтобы помочь восстановить положение, заняли места в боевых порядках. И цель была достигнута.

Общение с бойцами и командирами позволяло выявлять достойных, обобщать передовой опыт. Этому способствовали, как уже говорилось, листовки. Вот текст листовки, составленный парторгом батальона Иваном Нечесовым в тот момент, когда надо было помочь молодым бойцам преодолеть танкобоязнь:

«Гвардейцы!

Горит немецкий танк перед вами. Это мы его подбили!

Танк не страшен. Красноармеец сильнее танка. Уничтожайте немецкие танки, они уязвимы. Отсекайте пехоту противника от танков и самоходок и уничтожайте ее.

Смелее, товарищи! Вы победите! Слава вам!»

К партийно-политической работе мы приобщали командиров подразделений, работников штаба. Активно участвуя в многогранном процессе воспитания красноармейцев и сержантов, офицеры лучше изучали подчиненных, вбирали опыт масс, знали положение в ротах, взводах, отделениях, расчетах. Наши командиры и красноармейцы жили единой мыслью, были охвачены единым патриотическим стремлением — разгромить врага, одержать победу.