Одесса-мама: Каталы, кидалы, шулера - Барбакару Анатолий (книги без регистрации полные версии TXT) 📗
В этот вечер женщина с помалу нарастающим, скрываемым любопытством наблюдала из-за спины покровителя за его игрой.
Яшка, разумеется, играл не со мной. Сочувствия ему были уже ни к чему.
Он даже умудрился выиграть. (Для нас это оказалось неожиданным, но приятным.) Победой окончательно покорил свою спутницу. Вид у нее тут же стал как у избранной королевы рыцарского турнира.
На следующий вечер он вновь пришел с ней. Чуть успокоившийся, но по-прежнему гордый собой. Конечно, кто из присутствующих мог бы похвастать тем, что его женщина не только не запрещает играть «своему», но готова и сопровождать, и терпеливо дожидаться, пока «свой» отдается невинному хобби?..
Яшка вновь старательно проигнорировал меня. Зато уделил особое внимание Шахматисту. Некоторое время, уединившись, побеседовал. При своей женщине. И вдруг, к удивлению всех, прежде чем самому ввязаться в игру, усадил в стороне на диване Шахматиста и Риту. И попросил у хозяина карты.
В ближайшие два месяца Яшка так и не познакомил меня с Ритой.
То, что она проигрывала Шахматисту сумасшедшие деньги, его даже радовало. Что — деньги? Пыль! Главное, он дождался, наконец получил настоящее чувство! Что есть, в сравнении с таким приобретением, потеря этих жалких десятков тысяч! Деньги, правда, нам пришлось делить на троих.
Монгол к тому времени был у нас в доле. Он ничего не знал о комбинации, но доля от любого нашего выигрыша ему причиталась.
Все до единого члены клуба каждый вечер с тоской и завистью косились в сторону счастливчика — Шахматиста, ни с того ни с сего заполучившего такую жилу. Яшка позволял любимой играть только с Шахматистом. Тот, пятидесятилетний, махонький, седовласый почти старичок, не внушал Маляру опасений. Не то что я... Ко мне счастливый влюбленный относился по-прежнему холодно.
В «явках» с целью координации действий у нас необходимости не было. Во время игр Рита делилась информацией с Шахматистом, тут же получала советы. При этом в мою сторону за все время даже не глянула.
Я мог гордиться ею.
По-настоящему я получил на это право чуть позже.
Через два месяца Яшка выехал в командировку в Израиль и уже там выяснил, что ему лучше не возвращаться: тут заинтересовались его малярной деятельностью. В случае возвращения ему было гарантировано трудоустройство по профессии, указанной в кличке.
Яшка не вернулся, но ежедневно слал телеграммы. Обещал забрать Риту, требовал верности и любви. Рита старательно отвечала. Благодаря этому какие-то люди приносили, передавали ей деньги, вещи, оформили на нее машину.
Телеграммы получал и Шахматист. С просьбой присматривать за беззащитной женщиной. С мольбой (почти) продолжать играть. И с обещаниями, в случае больших проигрышей беззащитной, уплатить все долги. «Прошу зпт играй тчк Ты знаешь тчк Всегда плачу тчк Яша тчк», — было в одной из телеграмм.
И Шахматист играл. Те же самые посыльные люди наведывались к Монголу, передавали деньги и Шахматисту. И с совсем уже открытой, опасной даже завистью косились завсегдатаи.
Однажды Шахматист не пришел. Рита томно сидела на диване, раскладывала пасьянс. Преданно дожидалась соперника.
И тогда к ней «подкатил» я. Собственно, с того момента, как обнаружилось, что Шахматист задерживается, все несколько встрепенулись. В глазах у всех присутствующих засветилась надежда. И чем дольше не было Шахматиста, тем ярче было свечение.
Но я решился первым. К неудовольствию обнадеженных, подсел, завел светскую беседу. Вкрадчиво предложил сыграть. Рита, томно не то кивнув, не то просто склонив головку, взяла колоду, стала сдавать.
Этого они уже вынести не смогли. Особенно не смог Кацо, президент одесского гвоздичного бизнеса. Он и до сего момента неизвестно как терпел. В возрасте уже, с банальной кавказской внешностью, но говорящий без акцента Кацо с самого начала, с первого привода Риты Яшкой, был прибит ее женственностью, ее ... Не знаю, какие женские черты прибивают представителей кавказских народностей. Прибит ее присутствием. Моя атака — это испытание оказалось не для его выдержки.
— Слушай, Толик, Яша просил меня смотреть за Маргаритой. — Кацо излагал без акцента, но фразы строил в манере своих земляков. — Яша не хочет, чтобы она играла с тобой. Так? — Он, согнувшись, со сладостью во взоре заглянул ей в глаза.
Рита тоже улыбнулась. С неопределенной томной улыбкой опустила взгляд.
— Поздно, — сказал я. — Карты сданы.
— Только одну партию, — согласился знающий правила Кацо. — Если Шахматист не придет, я с вами сыграю, — это уже опять с улыбкой Рите. И тут же, вновь без улыбки, мне: — Яша мне всегда доверял.
На это можно было обидеться, полезть на рожон. Но неудобно было при женщине.
Партию, которую позволил сыграть Кацо, я проиграл.
Публика была в недоумении: то ли я поддался женщине для затравки, то ли Шахматист так натаскал соперницу... Настороженности не было, было только изумление. Несмотря на то что я имел здесь рейтинг из высших.
Не насторожилась публика и позже, когда кроткая женщина выиграла в этот вечер у Кацо восемь с лишним тысяч. Но удивилась еще больше. Кацо, конечно, миллионер, и к тому же миллионер темпераментный, но не до такой же степени...
Не знаю, до какой степени Кацо был темпераментным, но глупцом он в большой степени не был. На следующий день проиграл еще девять тысяч, и — все... На несколько дней потерялся. Должно быть, осмысливал происшедшее.
Непутевые, изумленные чрезвычайно, плюющие на чужой опыт цеховики наперебой ринулись занимать освободившееся место.
Успели все. За три дня Рита обыграла всех. От четырех до пятнадцати тысяч — каждого. Каждый раз, принимая выигрыш, томно опускала глаза. Сама невинность... Зараза.
Публика не понимала вообще ничего. С надеждой ожидала, что выиграю я.
Я проиграл больше всех — восемнадцать. Почему бы и нет? Во-первых, скорее спишут на везение, во-вторых — треть, шесть тысяч, значит, с Монгола-дольщика причитается. Потом появился пропажа Шахматист. Проиграл двенадцать и снова надолго пропал (предварительно получив четыре у Японца).
Завсегдатаи были в шоке.
Я высказал предположение: уж не проделки ли это Яшки? Предположение понравилось, хоть и казалось невероятным. (Ведь умные же люди; посчитали бы, что Шахматист за все время получил с Яшки денег больше, чем эта женщина отыграла за пять дней. Шахматиста не заподозрили в соучастии, он всегда был вне подозрения.)
Как бы там ни было, точку рассекретили. Для подтверждения теории «Яшка-аферист» Рите следовало исчезнуть. Якобы податься к соучастнику за кордон.
И она исчезла.
Яшка долго еще слал телеграммы. Но ответов уже не получал.
Дружки, те, которые хорошо его знали и понимали, что начудил не он, сообщили эмигранту, что Рита пропала, выиграв крупную сумму, что подозрение пало на него, Яшу.
Яшка был уверен, что ей не простили, скорее всего убрали. Ничуть не сомневался ни в случайности выигрыша, ни в верности единственной любимой женщины. Обещал вернуться, отомстить. Причем лично. Вне подозрения был только Шахматист. Я же наверняка мог оказаться подозреваемым номер один. Но, зная Яшку, его пустую велеречивость, чувствовал себя спокойно. К тому же голова была занята иным: надо было выдумывать очередное дело.
Мы его придумали.
И опять же большую часть плана до деталей разработала сама Рита. При разработке приходилось учитывать два неприятных фактора: первый — в Одессе ей обнаруживаться нельзя ни в каком виде, второй — я не имею возможности ее сопровождать, а значит, прикрывать. (К этому времени был на «подписке», ждал суда.)
Факторы учли. Рита через того самого дипломата раздобыла какую-то ксиву, имеющую отношение к Красному Кресту. На имя чешской гражданки.
На пару с Шахматистом они въезжали в средней величины города. Останавливались в не самой лучшей гостинице.
В местных организациях (иногда в горисполкомах) Рита представлялась активной деятельницей Красного Креста, разъезжающей с целью обнаружения мест, особо нуждающихся в помощи. Причем помощь будет оказана не самим Крестом, а ее родным папой. Почему так?.. Тут все дело в том, кто — папа...
