Америка против всех. Геополитика, государственность и глобальная роль США: история и современность - Яковенко А. В.
Таким образом, во время налетов с воздуха Япония была еще более беззащитна, чем Германия, особенно если принять во внимание, что значительная часть (до 90 %) типичного японского города была построена с применением легковоспламеняющихся материалов — дерева и бумаги. Это освобождало американских пилотов от необходимости брать на борт фугасные бомбы, достаточно было забрасывать японцев зажигательными боеприпасами, от которых города вспыхивали подобно спичкам.
Бомбардировки японских городов были не менее жестокими, чем удары по Германии, а эффект, произведенный ими, даже превзошел результаты налетов на немецкие города. Так, только за одну ночную бомбардировку Токио 10 марта была убита 81 тысяча человек, еще 41 тысяча получила ранения. В общей сложности за все время войны (фактически только за 1945 год) потери гражданского населения Японии от действий авиации США составили, по разным оценкам, от 200 до 270 тысяч убитыми, а также 270–305 тысяч человек ранеными. Таким образом, за считанные месяцы одна лишь американская авиация смогла повторить «успех», достигнутый объединенными усилиями англо-американских ВВС в Европе за два с половиной года.
Одновременно американцы приступили к ожесточенным ударам по промышленным объектам, однако к весне 1945 года, когда, собственно, воздушное наступление на Японию приняло полномасштабный характер, эти атаки уже были лишены смысла, поскольку военные заводы противника либо бездействовали в отсутствие сырья, либо дорабатывали его остатки. Фактически, японская армия и флот действовали, опираясь на то вооружение и боеприпасы, которые были произведены в предшествующие годы, не надеясь уже получить какие-либо пополнения. Не лучше дела обстояли и с питанием, количество и качество которого приближалось к черте, за которой начинался голод. Это был идеальный момент для того, чтобы предложить капитуляцию.
Однако вместо этого американцы продолжали наступление. Наступательный императив, который довлел над умами военно-политического руководства США, которое, напомним, весной 1945 года возглавил Трумэн, явился своеобразной ловушкой для американцев, мешавшей им увидеть более разумные и экономные средства достижения победы. Главной жертвой этой ловушки стало гражданское население Японии.
Уже в 1944 году американское командование, которое к тому времени благодаря успехам разведки и криптографов могло свободно читать радиограммы противника, знало, что в Токио всерьез обсуждают планы завершения войны. Японские генералы и адмиралы понимали, что боевые действия близятся к бесславному завершению и полагали, что настало самое время положить им конец. Понимал это и сам император Хирохито. Иступленный милитаризм и желание сражаться до последнего подданного были чужды японской верхушке, какой бы кровожадной и иррациональной не изображали ее в популярных книгах и фильмах, вышедших на Западе после войны. Более того, осознавая, что с падением Третьего рейха Советский Союз примется за его восточного союзника, правительство в Токио даже планировало обратиться к Москве за посредничеством.
Вместе с тем японцы не ослабляли своего сопротивления на Тихом океане. В октябре 1944 г. в ходе битвы в заливе Лейте у побережья Филиппин — крупнейшем морском сражении в истории человечества — американский флот впервые подвергся атакам камикадзе. В феврале 1945 г. во время битвы за Иводзиму примеру камикадзе, которые уничтожили еще один авианосец, последовал гарнизон острова. Из 20 тыс. его защитников выжило немногим более двухсот. Еще более жестокими были бои за Окинаву — последний шаг перед высадкой непосредственно на Японские острова. Поскольку Окинава была населена подданными императора, гражданские лица сражались наравне с военными, зачастую имея в своем распоряжении лишь бамбуковые пики. Обычной практикой стало применение солдат-камикадзе, которые обвязывались взрывчаткой и бросались под американские танки. Из 70 тыс. военнослужащих японской регулярной армии, защищавших остров, в плен попало немногим более 7 тыс. Жертвами штурма Окинавы стали и более 100 тыс. мирных жителей, многие из которых избрали добровольную смерть на поле боя [305].
Такое сопротивление вызвало недоумение американцев, которые задавались вопросом о том, почему японское правительство заставляет армию и мирных жителей почти поголовно погибать в боях. Ответ крылся в самом термине «безоговорочная капитуляция», который в глазах японцев оставлял слишком опасную свободу для толкования. Многие из подданных императора Хирохито подозревали, что вслед за капитуляцией американцы схватят их правителя и будут судить его как военного преступника. Несмотря на то, что японский император не являлся абсолютным монархом и во многом был даже заложником окружавших его советников и членов правительства, де-юре он оставался главой государства, наделенным неограниченными полномочиями, не говоря уже о непререкаемом авторитете и статусе живого божества для всех подданных империи. Разумеется, ни один японец даже не мог помыслить, чтобы божественный Хирохито предстал перед судом.
Ситуацию осложняло и то, что СССР, покончив с нацистской Германией, был готов незамедлительно вступить в войну против ее восточного союзника. С учетом необходимости переброски на Дальний Восток соединений с запада советские войска должны были начать операции приблизительно 7 августа. Эта перспектива поставила Трумэна в чрезвычайно трудное положение. Понимая, что рано или поздно США одержат верх над Японией, ему не хотелось давать Москве шанса принять участие в разгроме японцев и тем самым на равных участвовать в решении вопросов о судьбах Дальнего Востока.
Однако закончить войну одним ударом, еще до вступления СССР в войну, американские вооруженные силы также не могли — это требовало полномасштабной высадки на Японских островах (операция «Олимпик»). Для участия в ней требовалось до 7 млн военнослужащих, тогда как в распоряжении союзников на театре военных действий находилось не более 2,5 млн солдат и офицеров. Несмотря на крайнее ослабление противника, эта операция сулила немалые потери, особенно с учетом появившейся информации о том, что поданные Хирохито собираются совершить едва ли не поголовное самоубийство, ринувшись в бой против захватчиков. Потери прогнозировались очень серьезные. Считалось, что при высадке в японскую метрополию погибнут не менее 200 тыс. человек — почти половина всех потерь США на всех фронтах за время войны. Начальник штаба армии США генерал Дж. Маршалл оценивал будущие потери в полмиллиона погибших только с американской стороны, не считая английских союзников. Звучали еще более шокирующие прогнозы, например, 750 тыс. американских и еще 250 тыс. британских жизней. Другие и вовсе полагали, что на алтарь победы придется принести 1 млн американцев и до 500 тыс. англичан. Что касается возможных потерь японцев, прежде всего мирного населения, то они оценивались не менее чем в 10 млн жизней.
И даже при наиболее благоприятном сценарии считалось, что победу над Японией удастся одержать никак не ранее 1946 года, хотя немало экспертов предрекало, что боевые действия могут продлиться вплоть до 1947 или даже до 1949 года. В этом отношении скорейшее вступление в войну СССР, сколь бы неприятным с геополитической точки зрения оно ни было для Вашингтона, оставалось насущной необходимостью, на которой американцы постоянно делали акцент в контактах с Москвой и лично со Сталиным.
Тем временем разведка докладывала руководству США, что в самой Японии созрели условия для капитуляции. Правительство страны получило принципиальное одобрение от самого Хирохито. Единственное, что требовалось от Белого дома, это четко и внятно заявить о неприкосновенности императора. Конечно, Трумэну, к тому времени окончательно вошедшему в роль, такая идея не понравилась. Нежелание президента идти на какой-либо компромисс по отношению к противнику подогревал и новый госсекретарь Дж. Бирнс, который в свое время был конкурентом Трумэна в гонке за пост вице-президента [306]. Новый госсекретарь внушал руководителю, что американцы не для того сражались три с половиной года, чтобы теперь, в шаге от победы, что-то обещать японцам. Такой шаг, говорил Бирнс, может легко поставить крест на карьере президента, в корне подорвав доверие народа к нему. «Оптимальным» решением, найденным Трумэном и его командой в этой ситуации, стала атомная бомба. При этом американский президент узнал о существовании нового оружия уже после того, как неожиданно для самого себя занял Овальный кабинет после внезапной смерти Рузвельта.
