Америка против всех. Геополитика, государственность и глобальная роль США: история и современность - Яковенко А. В.
Исследование возможности применения энергии деления атома в военных целях проводилось с начала войны сразу в нескольких странах. Такая возможность была обоснована теоретически перед самым началом войны. Ученым приходилось самостоятельно и порой с большими затруднениями продвигать свои идеи, при этом важную роль играла ссылка на то, что противник — реальный или потенциальный — уже ведет разработки в этой области. Так, внимание руководства Советского Союза к проблеме атомного оружия привлек молодой физик Г. Флеров, который был направлен на фронт в качестве авиационного техника. Знакомясь по пути в действующую армию с научными статьями из иностранных журналов, лейтенант Флеров пришел к выводу, что разработка нового оружия уже ведется в Англии и, возможно, в Германии, о чем физик сообщил в письме, отправленном лично Сталину [307].
Флеров оказался прав — и британские, и немецкие ученые уже начали работу над бомбой. Однако эта работа требовала огромных ресурсов, которых не хватало у англичан и тем более немцев, впрочем, последние к концу войны смогли достаточно близко подойти к практической реализации своих идей, однако так и не смогли довести их до конца (по одной из версий, Гитлер скептически относился к возможности создания атомного оружия и постоянно урезал финансирование проекта). Кстати говоря, свой ядерный проект развивала в годы войны и Япония. Считается, что она не смогла далеко продвинуться в создании атомного оружия из-за технических проблем и нехватки ресурсов (впрочем, встречаются данные и о том, что японцы перед самой капитуляцией едва не успели испытать прототип своего ядерного устройства).
Американская ядерная программа была инициирована не в последнюю очередь благодаря Альберту Эйнштейну, который написал Рузвельту письмо примерно того же содержания, что Флеров позднее отправит Сталину. Впрочем, Эйнштейн выступил прежде всего как именитый покровитель идеи, тогда как инициаторами письма и авторами текста явились три молодых венгерских физика — Ю. Вигнер, Л. Силлард и Э. Теллер. Если не считать того, что работы Эйнштейна внесли огромный вклад в теоретическое обоснование возможности создания ядерного оружия, его практическое участие в американской ядерной программе ограничилось подписью под текстом письма. Впоследствии великий физик неоднократно сожалел о своем поступке.
Впрочем, письмо Эйнштейна стало для Белого дома лишь одним из стимулов начать собственные разработки атомного оружия. Американская разведка также докладывала о соответствующих британских и германских разработках. Работы в США начались в 1939 г. в рамках так называемого Уранового комитета, который занимался прежде всего теоретическими расчетами на предмет принципиальной осуществимости проекта. К 1941 году проект был на грани закрытия, поскольку расчеты показали, что для создания атомного оружия потребуются сотни тонн обогащенного урана. Поиск ошибок и проведение правильных расчетов заняло дополнительное время. Лишь осенью 1943 года американская ядерная программа перешла в практическую плоскость — был дан старт знаменитому Манхэттенскому проекту. В этом чрезвычайно дорогостоящем и затратном проекте участвовало более 130 000 человек, однако ядром всего предприятия была команда из нескольких десятков ученых — физиков, химиков, математиков — под руководством выдающегося ученого Р. Оппенгеймера. В работе принимали участие такие всемирно известные ученые, как Н. Бор, Э. Ферми, Дж. фон Нейман, Э. Лоуренс, Х. Бете, О. Фриш, Р. Фейнман. Некоторые из них к тому времени уже являлись обладателями Нобелевской премии, для многих она была еще впереди. Подавляющее большинство участников Манхэттенского проекта были эмигрантами, которые прибыли в США непосредственно перед войной или после ее начала. Некоторые из них были тайно вывезены спецслужбами из оккупированной Европы (например, Н. Бор, доставленный из Дании британской разведкой) [308].
Общее руководство проектом осуществлял генерал американских инженерных войск Л. Гровс, который незадолго до этого построил Пентагон. Роль Гровса, далекого от понимания тонкостей ядерной физики и специфики организации творческого труда, достаточно спорна. Некоторые историки ставят на первое место его роль в обеспечении материальной стороны проекта и поддержании жесткой дисциплины, позволившей выполнить работу в срок, другие подчеркивают его деструктивное стремление навязать казарменные порядки ученым. Очевидно одно: генерал внес существенный вклад в продвижении идеи применения своего детища в боевых условиях против Японии, став одним из первых пропагандистов ядерного оружия как легкого средства решить геополитические проблемы Америки.
Огромную роль в успехе Манхэттенского проекта сыграли американские спецслужбы. Речь идет не только об обеспечении режима секретности и безопасности участников проекта. Большую значимость имела психологическая работа с учеными, работавшими над созданием бомбы. В Вашингтоне не без основания полагали, что большинство из них разделяло пацифистские убеждения и, осознавая приближение победы над Германией и Японией с помощью традиционного оружия, могли пойти на нежелательные шаги, начиная от отказа продолжать работу и заканчивая саботажем или даже передачей секретных разработок русским. Дополнительные опасения вызывали левые убеждения, которые традиционно пользовались большой популярностью среди научной интеллигенции. Многие из подчиненных Оппенгеймера, не исключая его самого, сочувствовали коммунистическому движению, а некоторые даже участвовали в нем. В этой связи причастные к проекту подвергались постоянной идеологической обработке, в процессе которой им внушалось, что бомба нужна для победы над «мировым злом», что нацисты со дня на день обзаведутся своей бомбой, что американское руководство достаточно дальновидно, чтобы не применять новое оружие без крайней необходимости. Стоит заметить, что многие ученые, занятые в проекте, впоследствии стали деятельными участниками движения против ядерного оружия. Немало страниц их мемуаров наполнено словами раскаяния по поводу того, что многие из них считали ошибкой своей жизни. Однако морально-психологическая работа в годы войны сыграла свою роль — среди всех ученых, принимавших участие в создании атомной бомбы, лишь один — польский физик Дж. Ротблат — вышел из него, когда узнал, что немцы фактически свернули собственную программу. Впоследствии Ротблат стал видным участником движения за ликвидацию ядерного оружия. Его усилия в 1995 г. были отмечены Нобелевской премией мира [309].
Несмотря на психологическую обработку, задействованные в проекте ученые понимали, насколько мощное и смертоносное оружие они разрабатывают. Их волновала возможность того, что первый достаточно мощный ядерный взрыв вызовет цепную реакцию в атмосфере и воспламенит ее, уничтожив жизнь на Земле. Первоначально оно было даже подтверждено расчетами, однако позднее более точные вычисления показали, что подобный эффект, по всей видимости, не возникнет.
16 июля 1945 г. в штате Нью-Мексико было произведено испытание первой атомной бомбы под кодовым названием «Тринити» («Троица»). Результат взрыва устройства мощностью 21 килотонна тротилового эквивалента превзошел все ожидания, несмотря на то что бомба представляла собой крайне примитивную конструкцию. Успех «Тринити» придал Трумэну уверенность в том, что Америка способна в одиночку вершить судьбу мира, не считаясь ни с чьим мнением, и прежде всего с русскими. Американский президент, склонный, как и многие лидеры «Страны свободы», видеть себя в роли ставленника самого Господа Бога, придал факту обладания ядерным оружием религиозный смысл, обильно цитируя своим соратникам стихи из Библии, где говорилось об огненном дожде и каре небесной. Имея в своем распоряжении атомную бомбу, Гарри Трумэн возомнил себя едва ли не наместником Бога на земле. Совсем другие настроения были у реальных создателей бомбы. После первого успешного испытания Оппенгеймер проронил строки из священной индуистской книги Бхагавадгиты: «Я — Смерть, великий разрушитель миров» [310].
