Так говорил Саддам - Пруссаков Валентин (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .TXT) 📗
Но опыт «собирания земель» оказался неудачен, и одно время казалось, что скроенная версальскими портными страна вот-вот расползется на куски, как случалось это со многими другими, пережившими военный разгром. Однако государство пережило политический шторм, и когда тучи рассеялись, оказалось, что штурвал находится в тех же крепких руках, что направили страну навстречу «буре в пустыне». Тогда многие стали задаваться вопросом: на что рассчитывал кормчий, вводя во многом уязвимое судно в штормовую зону? Быть может, никакой лоции перед ним не было и он правил на авось?
Говоря о Саддаме Хусейне, нередко подчеркивают его авантюризм и слабое понимание расстановки сил вне Ирака, что будто бы и приводило его к поражениям. А предпринятые им военно-политические акции объясняют импульсивностью его натуры. Но вся история его становления как политика говорит о том, что Саддам умеет правильно определять цели и продумывать пути их достижения. Да и известные по разным, вполне авторитетным свидетельствам, черты его характера заставляют усомниться в том, что «он, мятежный, просит бури» как своего рода азартный игрок. Напротив, в его политическом мировоззрении просматривается своеобразная архитектура, в его действиях как внутри, так и вне страны улавливается определенная логика. Другой вопрос, совпадает ли природа этой логики с привычной западному сознанию…
Земля, где явился на свет Саддам Хусейн, на протяжении всей своей истории была яблоком раздора между сильнейшими державами. За Месопотамию сражались Вавилония и Ассирия, империи Дария и Александра, Рим и Парфия, Византия и Персидское царство Ахеменидов. Из века в век богатейшая равнина Междуречья становилась полем битвы между народами и расами. Индоевропейцы по языку, по антропологическому типу, по психологическому складу, по культурным традициям — курды и персы — противостоят по всему периметру северных и восточных рубежей месопотамской низменности семитическим народам — арабам и ассирийцам. Но расово-культурные противостояния дополняются религиозными разделениями внутри семитической расы (арабы — мусульмане, ассирийцы — христиане), внутри самой арабской нации (60 % шииты, 40 % — сунниты). Национальные и религиозные меньшинства — турки (по-местному, туркоманы), сабейцы, евреи тоже вносили свои оттенки в пеструю палитру жизни Ирака.
Человек, выросший в соседстве руин величайших столиц древнего мира (от родной деревни Сад дама Оуджи до Ассура и Ктесифона, стольного града Ахеменидов, — по сотне верст), каждый день черпавший воду из Тигра, из той самой реки, что поила райские кущи Эдема, — какие исторические амбиции мог он вынашивать в те годы, когда обрушилась империя, над которой еще недавно «не заходило солнце»?.. Как всякий грамотный араб, он знал, что именно в такую эпоху, когда ослабленные вековой враждой Византия и Персия были охвачены внутренней смутой, небольшой народец ворвался из Аравийской пустыни на тучные нивы Месопотамии и, овладев этой землей, положил начало новому мировому порядку, державной основой которого стал халифат.
В годы юности Саддама арабский национализм переживал время расцвета. По всему арабскому миру — от Марокко на далеком западе до южной оконечности Аравии — зарождались проекты слияния государств, населенных арабами. В 1958 году было объявлено о создании сразу двух объединений — Арабской федерации в составе Ирака и Иордании, а также Объединенной Арабской Республики (Египет и Сирия). Многим казалось, перспектива возрождения великой державы от Атлантики до Индийского океана становится реальной. Партия арабского социалистического возрождения (БААС), созданная в 40-х годах группой сирийцев-христиан, приобрела множество сторонников везде, где слышалась арабская речь. Появились региональные отделения, подчинявшиеся общеарабскому руководству в Дамаске. Одним из самых сильных отрядов БААС ста-ли иракские последователи Мишеля Афляка, главного идеолога панарабизма. Саддам уже 18-летним юношей был активным функционером партии, руководил массовыми политическими выступлениями молодежи, сидел в тюрьме по подозрению в убийстве крупного чиновника. С детских лет находясь под идейным влиянием своего дяди Хейраллаха Тульфаха, уроженец бедной деревеньки в среднем течении Тигра намного опережал сверстников в своем духовном развитии. Быть может, если бы среди его родни не было такого закаленного политического бойца, Саддам еще не скоро пришел бы в революционное движение.
Хейраллах в 30-х годах служил офицером в королевской армии. Именно в этой среде националистические идеи находили наибольший отклик. Протест патриотов вызывало фактическое господство Великобритании в стране, осуществлявшееся через посредство марионеточных правителей, таких как возведенный англичанами на иракский престол король Фейсал и его премьер-министр Нури Саид. Не случайно привлекла симпатии на Ближнем и Среднем Востоке новая политическая сила, пришедшая к власти в центре Европы. Пример гитлеровской Германии, сумевшей подняться после долгих лет оккупации и полуколониального грабежа со стороны держав-победительниц, вдохновлял Ататюрка, унаследовавшего обломки некогда великой империи, иранского шаха Резу и молодого иракского короля Гази, сменившего отца в 1933 году. Впрочем, рази оставался у власти недолго — в 39-м он погиб в загадочной автокатастрофе. Среди офицеров бытовало убеждение, что смерть Гази была подстроена английским прихвостнем Нури Саидом. Она, однако, не привела к переориентации иракской политики. Немцы подогревали антианглийские настроения — созданная ими в Афинах радиостанция «Свободная Аравия» извещала, что Гитлер — потомок Пророка, защитник ислама, борец против англичан и евреев. Германская пропаганда неустанно заявляла о поддержке идеи независимой арабской федерации.
В 1941 году на волне антианглийских настроений к власти пришло правительство Рашида апь-Гайлани, занявшее открыто прогерманские позиции. На аэродромах в окрестностях Мосула и Багдада начали приземляться германские самолеты, дело шло к постоянному дислоцированию частей люфтваффе. Британия поспешила отбросить всякие разговоры о суверенитете и демократических ценностях. В мае 1941-го ее войска вторглись в Ирак со стороны Персидского залива и Иордании.
Сопротивление слабо подготовленной иракской армии продолжалась около месяца. Захваченные в плен офицеры были заключены в концентрационный лагерь, среди них оказался и Хейраллах Тульфах.
Спустя три месяца британские войска совместно с советскими оккупировали Иран и заставили Реза-шаха отречься от престола. Что бы ни рассказывали о зверствах нацистов в Европе подконтрольные оккупантам газеты, они не могли Умиротворить людей, собственными глазами видевших английские бомбардировщики над Багдадом, патрули в иностранной форме на фоне мечетей, слышавших фальшивые Речи иностранных ставленников в «парламенте», знавших, что за колючей проволокой томятся тысячи соотечественников.
Но в этой войне родилась первая современная арабская армия.
То, что имелось у арабов прежде — даже многочисленные египетские вооруженные силы, прошедшие боевое крещение в трех скоротечных войнах с Израилем и в одной затяжной кампании в Йемене, — не может идти в сравнение с той военной машиной, которая была создана и отлажена Саддамом в ходе восьмилетней войны с Ираном. В 1973 году, когда иракский экспедиционный корпус был переброшен на сирийско-израильский фронт, эта сила принималась в расчет при рассмотрении баланса сил на Ближнем Востоке, более того, 20 тысяч солдат, прибывших на подмогу Сирии, существенно изменили ход событий на этом театре войны. А к моменту окончания боевых действий на ирано-иракском фронте у Саддама была миллионная армия, прошедшая школу, сравнимую со школой европейских армий в Первой и Второй мировой войне!
Понять суть происшедшего можно только через сопоставление с недавней реальностью. Полковник Т. Лоуренс, прославившийся как вдохновитель арабского восстания против турок в 1916–1918 гг., оставил в своих мемуарах выразительные картины «боевых операций» верблюжьей кавалерии арабов, разбегавшейся при звуках орудийных выстрелов и превращавшейся в орду грабителей, едва ей удавалось овладеть вражескими позициями. Двумя десятилетиями позже англичане с легкостью необыкновенной разгромили иракскую армию и свергли правительство Гайлани. То же повторялось и в 40-х, и в 60-х годах, когда вооруженные и обученные Западом израильские войска сметали численно превосходящие дивизии арабов. Отсутствие традиций и опыта борьбы с применением современных видов оружия не позволяло арабским армиям приблизиться к уровню вооруженных сил тех стран, которые прошли школу великих войн. Но к 1991 году на арабском Востоке появилась армия, которая могла стать не только серьезной угрозой западным интересам в регионе, но и явиться инструментом реального воссоздания халифата.
