Восхождение Запада. История человеческого сообщества - Мак-Нил Уильям (читать книги полные txt) 📗
Эти изменения в организации народов повторили в намного большем географическом и социальном масштабе более раннее развитие месопотамского общества. Первыми элементами цивилизованной политической и социальной организации в Месопотамии были храмовые общины, группировавшиеся в многочисленных независимых городах-государствах. Затем после создания и распада империи Саргона (ок. 2350 г. до н. э.) более крупные политические и социальные образования затмили города-государства. Империи или национально-племенные объединения в Месопотамии и примыкающих к ней областях стали главными действующими лицами политических и военных событий; возникли новые социальные и профессиональные группы, связавшие эти разросшиеся политические единицы во взаимозависимое «великое общество». Поэтому к XV в. до н. э. Месопотамская долина и ее приграничные области больше не были самодостаточным театром политических событий. Теперь вся сельскохозяйственная область Плодородного Полумесяца — от Египта через Палестину и Сирию до Месопотамии -стала играть в развитии цивилизации роль, которую уже однажды играли по отдельности Месопотамия и (в меньшем масштабе) Египет, в то время как окраинные области расширились, включив в себя малоплодородные окраины пустыни на юге и высокогорья и прилегающие степные зоны на севере. Более того, на востоке и на западе Иранское нагорье и Анатолия впервые стали важной составляющей равновесия сил.
Варварские нашествия с XVIII в. по XVI в. до н. э. решительно прервали изоляцию Египта от остального мира. Конечно, он всегда оставался специфической страной, никогда надолго не оставлявшей своих богов и культурные традиции. Так же и в Месопотамии характерные формы религии и искусства оставались живой реальностью на земле Двуречья. Но несмотря на сохранение этих культур и создание или модификацию значительных местных цивилизационных традиций, на Среднем Востоке постепенно, но неуклонно устанавливалось относительное единообразие социальной структуры. Иными словами, мы можем утверждать, что между 1500 г. и 500 г. до н. э. на всем протяжении Плодородного Полумесяца возникло «великое общество», состоящее из профессиональных чиновников, солдат, купцов и ремесленников, объединенное законом и рынком.
Чуть позже Персидская империя унаследовала ведущую роль в обеспечении единых политических рамок для этого космополитического общества. Как Саргон Аккадский объединил мир шумерских городов-государств, а Хаммурапи — мир месопотамских национально-племенных государств, так Кир Великий в свою очередь объединил национальные и имперские государства Среднего Востока. Персидская империя более успешно, чем любой из ее предшественников, установила мир в центральной области цивилизованного Среднего Востока и создала оборону на границе с варварами.
Мы уже видели, что политическая история Месопотамии от Саргона до Хаммурапи представляет собой беспорядочное чередование периодов укрепления империи и периодов внезапных вторжений варваров и внутреннего распада. В обширном географическом и временном масштабе подобный ритм не прекратился и позже. Соответственно политическую историю Среднего Востока между 1700 г. и 500 г. до н. э. в схематическом виде можно представить следующим образом:
A. Когда великая волна нашествий варварских полчищ около 1500 г. до н. э. схлынула, «патриотическая реакция» против захватчиков усилилась. В Египте изгнание гиксосов местной династией привело к созданию Египетской империи (1465-1165 гг. до н. э.). Это государство, протянувшись от Нубии до Евфрата, стало доминирующей силой своего времени, пока хетты не отодвинули египетскую границу от Северной Сирии. На севере и востоке «патриотическая реакция» была менее выраженной, правители Митанни, касситов и хеттов переняли культурные традиции завоеванных народов в большей степени и в этом смысле перестали быть чужестранцами. Тем не менее цари Ассирии, свергшие господство Митанни (ок. 1380 г. до н. э.), быстро подняли свое государство до уровня первоклассной военной державы, достаточно сильной, чтобы разрушить империю Митанни около 1270 г. до н. э. и подчинить царство касситов. Ассирийцы стали имперскими соперниками далеких хеттов и египтян.
Б. Вскоре после 1200 г. до н. э. новая волна варварских нашествий нахлынула на цивилизованные народы Среднего Востока и разрушила три опоры международного равновесия сил, установившегося между Египетской, Ассирийской и Хеттской империями. Снова племена гор, пустынь и степей смешались в этом движении. Эта вторая волна нашествий была менее опустошительной — ни Египет, ни Ассирия не были полностью разорены. Но сила и натиск нападения были достаточными, чтобы развалить три великие империи и значительно изменить языковую и этническую карту. Именно в этот период такие племена и народы, как евреи, филистимляне, арамеи, дорийцы, халдеи и мидийцы основали свои исторические родины.
B. Когда эти нашествия после 1100 г. до н. э. стихли, начался второй подъем «патриотической реакции», первоначально сосредоточенный в Ассирии. Благодаря непрестанным и уже ставшим привычными кровопролитным военным походам ассирийцы постепенно расширяли свою державу, пока их империя в высшей точке развития (745-612 гг. до н. э.) не объединила цивилизованные области Среднего Востока в единый государственный организм. Однако успех ассирийских армий в завоевании Вавилонии и Египта вызвал противодействие. Вавилоняне и египтяне, помня свое древнее величие, презирали ассирийцев как выскочек и постоянно чувствуя свою унизительную политическую зависимость, никогда не покорялись им полностью. В результате периодические восстания в Вавилоне и внутренние беспорядки в Египте и Палестине поставили ассирийцев перед неразрешимой проблемой.
Итак, Ассирийская империя покоилась на шатком основании. Возможно, ассирийская мощь была недостаточной, чтобы разместить войска и чиновников на всей территории Среднего Востока, или усилия по распространению своего влияния опасно истощили ассирийские ресурсы. Как бы то ни было, классическое сочетание нападений варваров (мидийцев из Ирана и скифов из северных степей) с внутренним восстанием (в Вавилонии) вызвало внезапное крушение Ассирийской державы (612-606 гг. до н.э). Ниневия, столица Ассирии, была разрушена, и Ассирийское государство навсегда исчезло как политическая реальность.
Г. После краткого перерыва, когда мидийцы, халдеи и египтяне разделили наследие поверженной Ассирии, новые полуварвары-завоеватели нарушили шаткое равновесие сил, установившееся между этими тремя народами. Кир Персидский, выйдя на авансцену истории около 550 г. до н. э. в юго-западной части Иранского плоскогорья, в удивительно короткие сроки покорил большую часть Среднего Востока. Когда его сын и наследник Камбиз в 525 г. до н. э. завоевал Египет, Персидская империя простерлась от Нила до Амударьи.
Персидское господство не уничтожило сепаратистские настроения в Египте и Вавилоне, и опасные восстания часто вспыхивали в этих провинциях. Но персы, возможно, располагали большей военной мощью, чем ассирийцы, и каждый раз им удавалось подавить мятеж. Более того, их ассирийские предшественники уже многое сделали для того, чтобы сломить местное сопротивление имперскому господству, и даже национальная гордость Египта и Вавилона пошатнулась после череды военных поражений. В результате военная мощь персов, усиленная торговым и культурным обменом и важными достижениями в методах управления государством и создания коммуникаций, придали Персидской империи относительную стабильность.
С достижением такого результата политическое развитие Древнего Востока пришло к логическому, если не к историческому, итогу. Древний цивилизованный мир был объединен под единой властью, варварские окраины эффективно удерживались в благоговейном страхе. Но на своих северных границах персы столкнулись с проблемой, решение которой оказалось за пределами возможностей их государства. Еще до эпохи Кира группа небольших греческих городов-государств начала создавать цивилизацию, которая хоть и заимствовала многие элементы у Востока, но тем не менее качественно отличалась от него.
