ЦРУ и мир искусств. Культурный фронт холодной войны - Сондерс Фрэнсис (читать книги бесплатно полностью без регистрации txt) 📗
Давний сотрудник УСС Англтон привнёс свои таланты в ЦРУ, где, похоже, развил безграничные способности к коварным интригам. Его первым крупным успехом стало управление тайной кампанией Вашингтона по обеспечению победы христианских демократов на выборах в Италии в 1948 году. Эта кампания, за которой активно следили и поддерживали Джордж Кеннан и Аллен Даллес, стала первым успехом Америки в политической холодной войне. По свидетельству Кима Филби, в 1949 году Англтон был назначен начальником Управления ЦРУ по специальным операциям. В течение 20 лет он возглавлял аппарат контрразведки Управления (Agency's Counterintelligence Staff), а с 1954 года отвечал за все контакты с разведслужбами союзников. Он также руководил полностью независимой группой журналистов-оперативников, которые выполняли деликатные и часто опасные задания. Тогдашние сотрудники ЦРУ ничего не знали об этой группе, работавшей под глубоким прикрытием, чьи секреты Англтон держал запертыми в сейфе своего кабинета, к которому только он имел доступ.
Опытный специалист по выращиванию диких орхидей (его образ послужил прототипом «Матери» в «новелле с ключом» Аарона Латама «Орхидеи для матери»), рыбак мирового класса по ловле нахлыстом, фотограф со своими публикациями, умелый работник по драгоценным камням и коже, поклонник итальянской оперы, Пола Ньюмана, Роберта Редфорда, Марлона Брандо, Питера Селлерса, Ширли Маклейн, матчей по крикету и европейского футбола, Англтон был необыкновенной и разносторонней личностью. Клэр Бут Люс (Clare Booth Luce) однажды сказала ему: «Нет сомнений, что вы самая интересная и увлекательная фигура, которую произвёл на свет мир разведки. Вы живая легенда» [554]. Ростом в шесть футов, всегда одетый в тёмную одежду, Англтон, как говорил один поклонник, «выглядел как Байрон - очень худой со впалыми щеками». Он был воплощением образа поэта-шпиона, источником вдохновения для многих романтических мифов о ЦРУ как о продолжении американской либеральной литературной традиции.
Разветвлённая сеть контактов «источника П» Корда Мейера привела его в колледж Кеньон, где учились его любимые поэты Аллен Тейт и Джон Кроу Рэнсом. Именно здесь в 1938 году Рэнсом основал журнал «Кеньон Ревью» (Kenyon Review), который сформировал литературную восприимчивость поколения, его престижное творение, обеспечивавшее ему важное место в культурном индексе Доу-Джонса захолустного городка Кеньон. Здесь же в 1938 году в Дугласс-хаусе, деревянном здании в готическом стиле, посредине кампуса проживала группа талантливых людей. Здание представляло собой идеальный «уединённый дом» для прилежных и эксцентричных поэтических протеже Джона Кроу Рэнсома. Известная как «команда Рэнсома», эта группа включала в себя Роби Маколея (Robie Macauley), Рэндалла Джаррелла (Randall Jarrell), Джона Томпсона, Дэвида Макдауэлла (Dаwid Macdowell), Питера Тейлора (Peter Taylor) и более старшего по возрасту Роберта Лоуэлла [555].
Будучи студентом колледжа Оливет (Olivet College) в штате Мичиган в 1937 году, Роби Маколей посещал лекции Кэтрин Энн Портер и Аллена Тейта. Ему удалось лицезреть Форда Мэдокса Форда, слонявшегося по кампусу, словно «ветеран забытых войн на пенсии». Позднее Маколей напишет предисловие к изданию 1961 года романа Форда «Конец парада». Во время войны Маколей четыре года служил в отделе разведки и безопасности Службы контрразведки ВС США в должности специального агента, выслеживавшего нацистов. Позже он поделился своим опытом в сборнике рассказов «Конец жалости», отмеченном премией журнала «Фурьосо» в области художественной прозы. После окончания аспирантуры в Университете Айовы Маколей возвратился в колледж Кеньон, чтобы присоединиться к Джону Кроу Рэнсому в качестве помощника по журналу «Кеньон Ревью». В августе 1953 года Рэнсом сказал коллеге, что у него «большие надежды сделать Роби членом научного сообщества, если он не уйдёт работать в ЦРУ, что, как я слышал, он собирается предпринять» [556]. Корд Мейер лично предложил Маколею работу в Отделе по международным организациям. Поразмышляв над предложением всё лето, Маколей согласился. «Я полагаю, что Корд завербовал его для работы с Джоссельсоном в качестве оперативного сотрудника, потому что думал, что тот может говорить нужные вещи», - отметил Ли Уилльямс [557].
Мейер заполучил второго члена в команду Рэнсома, завербовав Джона «Джека» Томпсона, который в 1956 году стал исполнительным директором Фонда Фарфилда. По контракту с ЦРУ Томпсон занимал эту должность более 10 лет. После Кеньона Томпсон уже являлся автором ряда научных статей и обладал определённой степенью влияния среди нью-йоркских литераторов. «Его подобрал Джон Кроу Рэнсом и группа поэтической школы «Фьюджитив» (The Fugitive Group), а потом Лайонел и Диана Триллинг в Нью-Йорке, где Томпсон преподавал английский язык в Колумбийском университете, - вспоминал его близкий друг Джейсон Эпштейн. - Чета Триллингов, фантастические снобы, была одержима Томпсоном и его женой. Поэтому Триллинг и выдвинул Джека на пост директора Фонда Фарфилда, вероятно, потому что он [Триллинг] надеялся получать с него деньги для Американского комитета за свободу культуры» [558]. В то время всё это казалось Томпсону хорошей идеей. «КГБ тратил миллионы, - говорил он, - но у нас тоже были друзья. Мы знали, кто чего заслуживает, а кто нет, мы знали, что лучше, и старались избегать стандартного демократического дерьма, когда средства уходят одному еврею, одному чёрному, одной женщине или одному южанину. Мы хотели достучаться до наших друзей, помочь им - людям, которые согласились с нами и пытаются делать хорошие вещи» [559]. Несмотря на долгосрочное сотрудничество Томпсона с ЦРУ, в разделе «Политика» одного из изданий Справочника американских профессоров напротив его фамилии стояла пометка «радикал».
Помимо Томпсона и Маколея в группе студентов, проживавших в Дугласс-хаусе, был ещё один, которого Корд Мейер записал в свой «актив». Правда, привело это к провальным и местами анекдотичным последствиям. Для Рэнсома этот человек был «больше, чем просто студент, он был как сын». Его звали Роберт Лоуэлл.
Корд Мейер пополнил свой список новобранцев молодым писателем-романистом Джоном Хантом (John Hunt), которого отыскал в менее престижных классах небольшой экспериментальной школы для мальчиков в Сент-Луисе, штат Миссури. Хант родился в Маскоги, штат Оклахома, в 1925 году. Перед тем как пойти служить в Корпус морской пехоты в 1943 году, он посещал школу Лоренсвилль (Lawrenceville School) штата Нью-Джерси. Демобилизовавшись в 1946-м в звании второго лейтенанта, он в том же году поступил в Гарвард. Там он был редактором «Прогрессивных студентов» (Student Progressive), издания Либерального союза Гарвардского университета. В 1948 году Хант окончил Гарвард по основной специальности «английская литература» и второй - «греческий язык», осенью того же года женился и переехал в Париж, где начал писать художественную прозу и посещать занятия в Сорбонне. Хант оказался очарован и восхищён хемингуэевскими взглядами на жизнь американца в Париже. После рождения дочери в июле 1949 года он вернулся в США, чтобы ввести писательские семинары в Университете Айовы, где также преподавал на кафедре классической литературы. Там он и встретил Роби Маколея. В 1951 году Хант присоединился к профессорско-преподавательскому составу школы Томаса Джефферсона в Сент-Луисе, где оставался до июня 1955 года. «Поколения людей» (Generations of Men), роман, который он начал в Париже, был принят к публикации издательством «Атлантик Литтл Браун» (Atlantic Little Brown). Примерно в это же время Мейер завербовал Ханта в качестве оперативного сотрудника Конгресса за свободу культуры.
