Армагеддон завтра (учебник для желающих выжить) - Калюжный Дмитрий Витальевич (читать книги без сокращений txt) 📗
В рамках действующей парадигмы изменить ничего нельзя.
Изменение парадигмы возможно только в ходе катастрофы.
Мир потребительства
Человек, подобно всем животным, проявляет биологическое стремление возрастать в численности при достатке еды. Но есть принципиальное отличие: другие живые организмы имеют, в общем-то, фиксированный уровень потребностей, а человек постоянно увеличивает запросы. И он не добывает еду, «выросшую» естественным образом, а тратит прочие ресурсы на её производство! Значит, не обязательно увеличивать количество людей, чтобы достичь кризиса. Достаточно при той же численности увеличить потребление. Что и происходит.
Читатель может предположить, что мы намерены в очередной раз критиковать пресловутое потребительство. Нет, мы не станем этого делать. «Яндекс» по запросу «общество потребления» даёт полторы тысячи ссылок; зачем же нам повторяться? Мы просто предложим читателю самому подумать о симпатиях и антипатиях между разными общественными структурами. Например, как чувствуют себя в условиях развивающегося кризиса финансы и рынок, средства массовой информации (СМИ) и реклама; какова ситуация с культурой, семьёй и образованием?.. На наш взгляд, первые четыре очевидно на взлёте. Вторые три очевидно деградируют. А самое поразительное, что их взаимодействие постоянно порождает «лишних» людей!
Для рынка – структуры, продающей товары, – люди и семьи, да и вообще всё общество представляют собою ресурс, «потребляющую деталь» (челюсти) глобального механизма, превращающего все вообще ресурсы в отходы. Те, кто потреблять не может, глобальному рынку не нужны и вольны хоть сдохнуть. До чего точен Кейнс: «Занять себя – пугающая проблема для обычного человека… если у него больше нет корней на земле, или в культуре, или в любимых занятиях традиционного общества» [22]! Но вернуть «традиционное общество» никто никакому «лишнему» человеку не позволит (чтобы не было соблазна для других, и чтобы они там зря не тратили ресурс помимо глобального рынка), а сдыхать этот брошенный на произвол судьбы человек не желает. Что же ему делать? Или вредить «правильным» потребителям, болтаясь по их чистым городам пьяным и обкуренным – и его будет бить полиция, или устраивать «международный терроризм» – и его будет бить армия. Уж на что, на что, а на битьё «лишних» рода homo sapiens деньги найдутся!
Для рекламы люди – рынок сбыта. Все, кто не потребитель их «продукта» – лишний. Не случайно в феврале 2002 года тогдашний российский министр Лесин заявил с трибуны Госдумы, что «сейчас… рынок информации становится таким, каким и должен быть: экономическим»! Кто платит? – рекламодатель. Между тем, рынок, он и есть рынок: за что платят, то и сделает. А, скажем, телеканал «Культура» приходится содержать правительству; рекламе и рынку любители Шекспира, Моцарта и народных инструментов не интересны: аудитория мала. Зачем же им поддерживать канал «Культура»? Они и не поддерживают. «Лишние» люди эти театралы и музыковеды!
В таких условиях для СМИ люди – товар. С одной стороны, денежные вклады рекламодателей – основа бюджета СМИ. С другой стороны, современная реклама стала тем «игроком», которому распространители информации продают свою аудиторию. Значит, что требуется от СМИ? Правильно: производить товар, то есть, заманивая к экрану или журнальной странице возможно большее количество людей, воспитать их в нужном духе: чтобы они стали падки на рекламу. Этим и занимаются СМИ, разрушая культуру, семью и образование.
Для производственной структурылюди – трудовой ресурс. Им приходится платить зарплату. Если платить много, потеряешь преимущество в цене – значит, надо платить мало. Но если платить мало, то обедневшие людишки свернут потребление, и упадёт сбыт. Эта двусторонняя проблема решена через тот же глобальный рынок: кое-где (в Юго-Восточной Азии и некоторых других местах) много производят за маленькую зарплату, кое-где от пуза потребляют.
Итак, живые люди, сообщества с их культурой, да и всё человечество в целом используются процветающими структурами в качестве ресурса, рынка сбыта или товара. Все эти качества требуют унификации и, скажем так, «предпродажной подготовки» человечества. Соответственно, идёт нивелировка культуры и опошление отношений.
Конечно, есть региональные различия. Потребление благ в США, странах Западной Европы и некоторых других местах, в которых дислоцируются штаб-квартиры финансовых транснациональных корпораций (ТНК) выше, чем в других регионах. Вызвано это тем, что здешнее население будет использоваться (уже используется) в ещё одном качестве: ударной силы против возможного недовольства.
Мировой лидер в области потребления – Северная Америка. В США и Канаде проживает 5,2 % населения планеты, но на эти страны приходится примерно 31,5 % мировых потребительских затрат [23]. Немного отстала от Америки Западная Европа; проживающие здесь 6,4 % населения Земли потребляют 28,7 % мировых продуктов. В Австралии и Новой Зеландии также доля населения (0,4%) ниже, чем доля потребляемых ими продуктов в мировом раскладе.
Страны Восточной Европы и бывшего СССР (7,9 % мирового населения) позволяют себе 3,3 % общемировых потребительских расходов. Их, как и Латинскую Америку, можно считать «середняками». Азия и Африка – бедные регионы, а к наиболее бедным относятся Южная Азия (население 22,4 % мирового, доля потребления 2 %) и Африка южнее Сахары (население 10,9 %, доля потребления 1,2 %).
Итак, первая группа стран – 12 % человечества – потребляют более 60 % всех производимых товаров, а значит, и природных ресурсов, в число которых входит человеческий труд. «Середнячкам», бедным и самым бедным – 88 % населения, достаётся 40 % товаров. По сути, они добровольно делятся с богачами. В Штатах «душа населения» потребляет благ в среднем примерно в 14 раз больше, чем в России, и в 65 раз больше, чем в Южной Азии. Будем ли даже предполагать, что средний американец трудится в 14 раз больше русского, или в 65 раз больше индуса?.. Но так уж устроена система: если, например, Южная Азия не будет отдавать избыток развитым странам, не получит она и своих двух процентов! Рухнет весь «карточный домик».
В странах ЮВА, Китае и некоторых других крайне низкая зарплата. Казалось бы, имея финансовые резервы, любая страна может легко повысить зарплату своим рабочим и выплаты своим «бюджетникам». Но нет! Все валюты привязаны к доллару, все правительства держат свои резервы с США – и никто их не трогает. У китайцев в американских банках лежит денег на многие миллиарды, но они их там и оставляют, не спешат забрать, а целенаправленно сдерживают зарплату китайских трудящихся, поддерживая экономику США. То же делает и Япония, балансируя между человеком-производителем (своим, японским) и человеком-потребителем (американским), вынужденно поддерживая американскую экономику.
И происходит вся эта тонкая балансировка в чрезвычайно нестабильных условиях, требующих непрерывного роста ВВП! Вся ситуация в целом напоминает езду на велосипеде с ведром воды на голове: стоять на месте нельзя, упадёшь; надо всё время двигаться, и чем быстрее, тем выше устойчивость. Но всякие привходящие факторы (порыв ветра из-за кустов, выбоина, камень на дороге) грозят ездоку падением, причём чем выше скорость, тем будет больнее.
В такой «потребительской» гонке пропасть между бедными и богатыми странами (и между бедными и богатыми людьми в каждой стране) со временем только увеличивается, а «середняки» скорее скатываются к бедным, чем приближаются к лидерам потребления. Поэтому, если рассуждать детерминистски и экстраполировать картину в будущее, можно сделать вывод, что богатые страны, несмотря на «временные трудности», будут всегда повышать уровень своего потребления, а бедные однажды обнищают окончательно и с тоски повесятся. Но потребление – отнюдь не самое главное занятие на свете! Своими действиями общественные структуры сами изменяют «колею» дальнейшего движения, и совсем не исключён вариант, что при катаклизме, который выбьет из седла «американского велосипедиста», отставшие от него, казалось бы, навсегда «ездоки» – страны так называемого «Юга», легко обгонят валяющегося на земле вчерашнего гиганта.
