Только одна ночь - Дэвис Кира (книги бесплатно без онлайн .txt) 📗
Я не заканчиваю предложение. Это воспоминание не стоит у меня перед глазами, я скорее чувствую его. Чувствую его теплые губы на моих губах, его руки на моей обнаженной коже. Чувствую, как утыкаюсь лицом ему в шею, чувствую соленый вкус его слез. В его крепких объятиях я была и защищена, и сама защищала, и на один краткий миг все встало на свои места. Вещи обрели смысл, я знала, кто я, что мне нужно, какова моя цель в жизни.
И я знала, где мое место. Прямо здесь, на полу моего кабинета, в его руках, делая все… правильным.
Симона внимательно смотрит на меня. Мне не надо заглядывать ей в глаза, чтобы увидеть в них заботу.
– Это еще одна рана, – шепчу я. – И она болит. Так болит, что я не могу стоять, не могу дышать.
– Но ты дышишь, Кейси, – отвечает Симона. Она гладит меня по руке, утешая. – Ты дышишь сквозь боль.
Я киваю и вновь разражаюсь слезами. Но на этот раз у меня есть Симона, и она поддерживает меня.
Симона. Моя сестра.
Глава 17
Дни складываются в недели, недели – в месяцы. Никаких вестей от него нет. Рана не заживает, она все сильнее вгрызается в легкие, я ощущаю ее с каждым вздохом.
Но я уже не так часто вздыхаю.
Поначалу я считала предложение Симоны начать свой собственный бизнес глупым, даже вредным. Разве не из-за этого я порвала с Робертом? Потому что он принуждал меня играть по моим собственным правилам, а я хотела играть по правилам, которые высечены в камне другими людьми?
Потребовалось несколько недель без работы, чтобы осознать – нет, все было совсем иначе. Роберт хотел, чтобы я играла по его правилам. Дейв хотел, чтобы я играла по правилам, установленным в другое время, в другом месте, в мире, который существовал только в мужских клубах, куда теперь ему не было доступа.
Этого я тоже не хочу.
И вот тогда я поняла, что впервые в жизни мне не обязательно бросаться из крайности в крайность. Мне не надо делать страх своим любовником, но и бежать от него тоже не стоит. Если я смогу просто начать смотреть ему в лицо, найти золотую середину… то место, где ты устанавливаешь некоторые правила, но не все… тогда, может статься, все будет хорошо.
Итак, я делаю прыжок вперед и решаю работать на себя. Я ищу клиентов со скромными доходами, бизнес с нераскрытым потенциалом, неопытных предпринимателей, чьи задумки можно обернуть в золото. Я предоставляю им свои идеи, а они мне – свои деньги. Мало-помалу мое предприятие растет, капля за каплей льется в чашу успеха, как правильно заваренный кофе. Это требует определенного времени, но неторопливый процесс делает кофе более насыщенным и вкусным, куда более ароматным.
Мы с Симоной взяли привычку выходить в свет раз в неделю. Иногда мы просто обедаем. В другой раз надеваем облегающие платья и идем в самые дорогие заведения Лос-Анджелеса. Я позволяю мужчинам смотреть на себя, наслаждаюсь их вниманием, но на этом все заканчивается. Я опять провела границы, но это мои границы. Единственные ожидания, по которым я живу, я установила сама. Это абсолютно новый опыт, и временами он очень нервирует. Я порой сомневаюсь в себе и задаюсь вопросом: все ли я делаю правильно? Но мужчины в салонах восхищаются мной, моя дружба с Симоной крепнет, мои новые клиенты уважают меня. Допущенные ошибки не привели к полному отторжению. Меня не стерли… даже родители.
Да, они все еще называют меня дочерью. Мы разговариваем раз в несколько недель, но не чаще. Они не понимают меня, но боятся задавать вопросы. Боятся, что я вновь начну говорить о Мелоди. Видимо, в этом страх все еще работает на меня, держит в узде родительское неодобрение.
Я прекрасно справляюсь днем. Но ночью, когда все огни гаснут и я лежу одна в своей кровати, вот тогда я начинаю вздыхать. Вот тогда боль просачивается в щели под дверями и заполняет весь дом.
Бывает, я беседую с ним. Выхожу на цыпочках в свой крохотный задний дворик прямо в ночной рубашке. Сворачиваюсь клубком в кресле на патио и смотрю на луну. Спрашиваю его, какие тайны он видел с тех пор, как мы с ним говорили последний раз. Спрашиваю, злится ли он. Больно ли ему? Когда мне становится лучше, интересуюсь, живу ли я еще в том камне, который он называет своим сердцем. Не устал ли он от обожателей, может ли кто-то или что-то понять его так, как океан? Все эти ведьмы и первобытные племена, которые танцуют для него, приносят ему жертвы и поют ему песни, сравнимы ли их подношения с приливными волнами, которые я даровала ему?
Потом я закрываю глаза и чувствую прилив. Я представляю, что он стоит позади меня, его руки скользят по моим волосам, по плечам, опускаются к грудкам, играют с сосками, пока те не становятся такими же твердыми, как его сердце.
Я слышу шепот в дуновении ветра:
– Еще один ураган, только для нас.
И там, прямо на заднем дворе, он подходит ко мне, светится в темноте. Я запускаю руку между ног, сорочка собирается на талии. И чувствую, как его губы прокладывают дорожку вдоль моей спины, по бедрам. Чувствую, как его руки гладят мой живот, обнимают меня, сильные руки с нежными прикосновениями.
Ноги раздвигаются, приглашая его погрузиться в мои воды. Я мокрая, готова принять его, сгорающая от желания и доступная. Пробегая пальцами по своему потайному местечку, я чувствую, как его язык играет с клитором, прежде чем пробраться внутрь меня, раздразнить меня, заставить меня дрожать.
А потом он поднимается, целует линию моих волос, щеки, шею. Легонько кусает меня за нижнюю губку. Да, наше место здесь, в покрывале холодного бриза ранней весны. Я поднимаю глаза и вижу только пурпур полночного неба. Звезд мало, луна поглотила их свет, и только Марс сияет красным.
Марс. Бог войны.
Я чувствую его дыхание на своих волосах; это ветер, это он обнимает меня.
В этот момент все мои чувства обостряются. Запах травы превращается в аромат его одеколона; капли росы – в капли его пота, когда он берет меня прямо здесь, на моем заднем дворе.
Я съезжаю в кресле и запускаю пальцы внутрь, луна вроде бы начинает светить ярче – ее притяжение сильно, как всегда. Вода поднимается, пока мои бедра двигаются в такт его воображаемому ритму. Я не знаю, кто из нас задает его. Этот ритм – страстный, временами яростный, непредсказуемый в своей переменчивости – это и есть мы. Мы теряемся в нем. Когда я целую его, ветер поет в деревьях; когда я выгибаю спину, деревья тоже сгибаются.
– Вот насколько сильна наша страсть, – говорит он, и я кричу в агонии, которую может вызвать только любовь.
Теперь его руки везде. На моих грудях, на талии, на попке; большой палец ласкает меня в нужном месте, пока остальные погружаются внутрь пещерки… но мне кажется, что это его палец, его копье внутри меня.
Экстаз практически невыносим. Он сотрясает меня, сжигает меня изнутри, и я вспоминаю, что в океане тоже есть вулканы.
– Взорвись внутри меня, – шепчу я. – Преврати нас в единое целое.
Он делает это, и волны обрушиваются на берега. Мощь, красота, разрушение… жизнь. Все это заключено в наших объятиях. Я все еще чувствую, как он пульсирует внутри меня, каждое подергивание вызывает рябь на успокаивающемся приливе.
Вот тогда оргазм становится полным.
В такие ночи у меня уходит несколько секунд, чтобы восстановить дыхание, еще через несколько секунд фантазия тает в ночи, и через несколько минут меланхолия вновь наваливается на меня.
Я тащусь обратно в спальню, где нет никого, кто бы поцеловал меня, стер губами мои слезы.
Но и печаль не длится вечно. Она слабеет с наступлением дня и практически исчезает в потоке повседневных дел, в потоке жизни. В этом процессе я нахожу себя. И когда я уговариваю очередного клиента на очередной контракт, когда нанимаю своего первого сотрудника, когда бюро с файлами заполняется документами, покрытыми красивыми, утешающими цифрами, вот тогда я начинаю понимать, что мне не суждено заблудиться вновь. Может, впереди меня ждут крутые подъемы и острые подводные скалы, но у меня есть компас.
