Фантастическое приключение городского лучника (СИ) - "Сергей serdobol" (книги TXT) 📗
— А кто ж тогда? Опешил я.
— Тфу ты! Годами вышел, а умом нет.
— Да скажи, кому я теперь должен?
— Мне Светла наказала не говорить. — Хитро отозвалась старушка.
— Светла? — Громко переспросил я.
Это была та милая, симпатичная женщина, которая в лазарете слегка опёрлась мне о плечо головой, смеясь над шуткой Данилы. Её мужа лет десять или больше назад медведь поломал, она теперь жила одна, деток то не успели завести. Жила тихо в маленькой избёнке, вросшей в землю, мужиков к себе не подпускала, как бы те не хорохорились. Я на неё давно поглядывал, но не решался не то что бы подойти, но даже в глаза посмотреть. Так выходит, мы друг на друга смотрели и боялись не понравиться. То-то Бурей часто о ней говорил при мне, привлекая при этом моё внимание, мол Светла, опять замолодилась, расцвела, томится, а я балбес не понимал о ком и для кого он это говорит…
— Выходит Бурей специально… А я баран тугой…Так надо к ней зайти, сказать…
— Тфу, тялок ромейский. — Огрызнулась бабуля.
— Почему ромейский? — Растерялся я.
— Потамушта сначала обгадиться, а потом хвост подымает. — Отозвалась Баба-Яга и шаркая, по скрипучим половицам, зашла в горницу.
Рано утром охотники собрались у расшив и занимались погрузкой вещей. Было слегка морозно, людей окутывал пар от дыханья, под ногами хрустела заиндевелая трава и скрипел прибрежный песок. Кругом шныряли пацаны, помогая отцам, жёны укладывали хлебы и другие продукты. Собаки радостно вертя хвостами каральками, понимая куда собираются люди, сами прыгали в расшиву и устраивались поудобнее, иногда огрызаясь друг на друга.
Планировалось уйти от веси на день пути, остановиться у зимовья и там начать охоту, а через пару тройку дней возвернуться.
— Ух хороша у тебя одёжа и в лапнике вылежанная! — принюхиваясь похвалил Данил.
— Шо так далеко идём? Возле веси зверя ж достаточно. — Спросил я у него.
— Вот поэтому и далеко, что б своего сберечь. Уразумел?
— Угу.
Погрузка заканчивалась. Кто-то передавал передачку родственникам, жившим в полдне пути, кто-то друзьям.
Женские руки подали мне наплечную суму.
— Кому? — принимая вещ и поднимая глаза выпрямился я.
— Вот. — Неуверенно ответила Светла, испугано глядя и пятясь назад.
— Благодарствую. — Тихо ответил я и улыбнувшись повесил сумку на плечо.
Глаза её расширились, и она скромно улыбнулась. К нам подошёл Бурей.
— Не пуха ни пера Влад! — А ты Светлушка готовь кадки, пялки, скребки, соль для добычи… Чай охотник с добычей приде.
Светла покраснела, а я опять улыбнулся.
Расшива отчалила, гребцы налегли на вёсла, заскрипело в уключинах, судёнышко набирало ход. Она сделав шаг, помахала мне рукой, я в овеет шапкой.
Во мне всё ликовало! Меня ждали на берегу не только друзья, но и любовь. Это было счастье! Вовка сзади похлопал меня по плечу. Данила обернулся и как всегда выдал:
По расшиве прокатился смех. Я, смущённо смеясь, шлёпнул Данилу по шапке. Он обернулся и с улыбкой записался в сваты.
Мы шли в верх по течению.
Первые минут десять мы шли достаточно ходко, потом Кирилл, являющийся старшим, дал команду, и расшива пошла более спокойно, держась своего берега. Мимо «плыли», привычные взгляду, леса. Иногда от берега отходил лось и скрывался в чаще. Через два часа, нас сменили на вёслах наши товарищи. Настроение у всех было хорошим, чему способствовал Данил.
Я думал о Светле и боялся, что вдруг мы не подойдём друг другу, вдруг любовь угаснет, не разгоревшись и тут же отгонял эти мысли, переключаясь на другие размышления.
Наш маленький промышленный отряд поднимался выше и выше по течению реки Кубены. Вот жизнь, думал я, чтобы съездить на охоту, тринадцать человек идёт почти в полном вооружении. В расшиве лежали мечи, сулицы, луки с наполненными тулами, щиты, шеломы, не было только доспехов. Всё это добро было на всякий случай. Дай бог, что бы это всё не пришлось применить.
Вскоре Кирилл дал команду поменять загребных. Моя шестёрка снова взялась за вёсла.
К полудню показался песчаный пляж, на котором стояли не большие челны. Это было соседское селение. Встречая нас к берегу сходились люди, улыбались, махали руками приветствуя.
Мы пристали к берегу. Кирилл выпрыгнул и подтянул нос судна на песок.
— Доброго здоровица соседи! — он степенно поклонился, — Здравствуй МогУт!
— И тебе здравия Кирилле! Тебе и твоим спутникам. Отдохните у нас, расскажите новости, отведайте хлеб соль. — Ответил, МогУт, глава этой деревеньки, и пожал руку Кириллу.
— Благодарствую! — И наш предводитель махнул нам рукой.
До этого мы сидели молча и теперь с шумом, смехом и разговорами начали высаживаться на берег и выгружаться. Полуденное солнышко пригревало, не смотря на осень, распотевшиеся мужики, поснимав верхние платья белели в одних рубахах. Началась мелкая торговля и передача посылок. Сразу же где-то раздался хохот. Это Данила опять что-то учудил. Наши привезли на торг, различные металлические изделия. Ножи, скобы, петли, навесы, скребки, даже рыболовные крючки, нашего производства, пользовались здесь не плохим спросом из-за качества, количества и дешевизны. Оно было и понятно, нашим мастерам помогал инструмент, внесённый в этот век Вовкой. Я с интересом наблюдал за торжищем и жалел, что мне нечего предложить, не ради наживы, а просто ради общения, ради «себя показать и на людей посмотреть». Мне нравилось всё происходящее и для меня обозначилась чёткая граница настроений и поведения людей моего времени и времени наших далёких предков. Здесь всё было просто и открыто, а у нас всё натянуто и не откровенно. Дальние родственники торговались меж собой, иногда доходило до повышенных тонов и ругани. Со стороны хозяев плёса, были выделены люди, которые следили за происходящим и не допускали ссор. Это были два молодых здоровяка типа Горына, и спорить с ними было себе хуже.
— Ничё, в следующий раз свои луки привезёшь, или ещё чего и расторгуешься. — подошёл ко мне Володька.
— Привезу, обязательно привезу! — Кивнул я, горя глазами.
На берегу был поставлен котёл, разведён огонь и началось приготовление супа, а точнее пшённого кулеша. Каждый член команды почистил по две картошины и мелко их порезал, в котёл была налита вода и засыпано пшено. Пока крупа варилась, очищенный лук запекался над углями до золотистого цвета, нанизанный на прутики, потом порезан и заброшен вместе с сушёным мясом и картофаном в котёл. В конце сыпанули соли и сушёной зелени. Запах плыл по всему берегу. Наши собаки не подпускали хозяйских собак к котлу, и провоцировали драку, поэтому пришлось их привязать на расшиве. После трапезы был отдых и разговоры с хозяевами.
МогУт поведал, что в серпень, меж Стрибожьим днём и Златогоркой (я потом узнал, что это с 21 по 28 августа) налетели на них несколько человек доспешных буртасов, злые были, ошалевшие. Пытались пограбить, но селяне их прижали, одного полонили, остальные пятеро, не солоно хлебавши в леса ушли. Пленник оказался нашим русином, он и рассказал, что была у них ватага, разномастная, русские, меря, один варяжек, буртасы и другие люди. Не то все беглые, ни то изгои за грехи… В общем сплотились они в ватажку и пошли мошну набивать, да приключилась с ними беда. Ходили по Волге, на двух лодиях, а очутились тут. Начали местных грабить, а наша весь их побила. Пленный всё валил на демонов, а когда случайно услыхал, кто княжит в Новгороде, и какой ныне год, не поверил, кричал, что мы на сто лет ему врём и князья те уже померли давно, плакал, просил у кого-то прощения и умом тронулся. Хоть он и зарубил двух местных защитников, люди сжалились над блаженным и оставили жить.
