Фантастическое приключение городского лучника (СИ) - "Сергей serdobol" (книги TXT) 📗
Услышав этот рассказ, мы с Володькой переглянулись:
— Выходит, они как и мы сюда влетели? — Спросил я.
— Выходит так. — Вздохнул Пятак, — но психика у нас покрепше оказалась.
Отдохнув с часок, наш отряд, продолжил путь. Облегчённая расшива резво шла, рассекая воду, легко реагируя на потуги вёсел. Уже в сумерках, мы причалили к берегу, возле дальнего зимовья. Собаки сразу бросились в полаз и исследовав берег вернулись. Весь скарб был перенесён в домик, расшива на руках доставлена под стену сруба. Двое сынов Кирилла мигом растопили глиняную печь, организовали лёгкий перекус, и все улеглись отдыхать перед завтрашними охотными трудами. Я открыл суму и рассмотрел, что дала мне в дорогу Светла. В суме лежало огниво, трут, тёплые портянки и зашитая ладанка (!). Оберег, она дала мне оберег, значит она дорожит мной, бережёт, любит. Мне было хорошо. Я повесил заветный мешочек на шею под одежду, потушил свечку, расстелил на полу рысью шкуру и довольный уснул, накрывшись плащом.
Утром все были на ногах и не торопясь собирались. Было слегка зябко и поэтому, все по очереди заигрывали с собаками, чтобы разогреться. Умные животные скакали козликами, носились сбивая с трав утренний иней, а подбегая к оружию поскуливали в нетерпении и предчувствии охоты. Решено было разделиться на три группы по три человека и уходить на поиски зверя, а оставшиеся четверо исследуют угодья вокруг зимовья и приглядят за обстановкой. Перед отходом, охотники исполнили ритуалы поклонения и просьб своим богам. Я мысленно поздоровался с лесом, попросил его дать мне зверя, а лешего попросил не мешать, но помочь.
…Наша тройка шла на юг к дальним болотам. Первой бежала Вовкина собака Дуся, за ней следовал Вовка, потом я и замыкал шествие Данила. Идти по хвойной подстилке леса было очень приятно. Она смягчала поступь и глушила шаги. Двигались часа три. Всё больше попадалось лиственных деревьев, растущих не в одиночестве, а колониями. Облетевшая листва уже не давала тишины и шуршала под ногами. Изредка стрекотала сорока, выдавая нас всему лесу, и Данила грозил ей пальцем. Иногда на лицо прилипала, брошенная паучком, паутина, не замеченная глазом. Дуся, всё время бежавшая носом в землю, иногда останавливалась, прислушивалась, вынюхивала что-то под корнями поваленных деревьев, сбегала с тропы в сторону и делая не большую петлю, возвращалась, поглядывая на нас умным взглядом, как бы говоря, что тут столько всего, но интересного мало. Чуть погодя начался смешанный лес.
Мы остановились передохнуть, глотнуть воды и послушать. Дуся сразу сделала круг и подбежав села у Вовкиных ног, глядя в сторону дубравки.
— Чует. — Проговорил Данил.
— А что там? — Спросил я.
— За дубами сырость, болотина, осинник, ельник, кабан, лось, олень к воде выходит. Ща изведаем.
Припрятав крошни (заплечная рамка с полкой, заменяющая рюкзак) и всё лишнее под стволом необъятной, поваленной ели, мы растянулись цепочкой, оставив Володьку с Дусей в центре. Охота началась внезапно. Собака почти сразу нырнула в осинник и залаяв, выгнала на нас трёх лосей. От неожиданности мы подняли луки и всадили стрелы залпом в одного самца. Он был ближе ко мне и моя стрела оказалась более точной и смертельной. Начался мандраж, я был доволен собой и луком.
— Ты гляди как тебе попёрло! — Сказал Вовка.
— Ни чё Володь, мы его нагоним! — Азартно проговорил Данила.
— Дуся ищи! Надо переплюнуть этого задаваку! — Прошипел Вован.
Дуся сразу вся изменилась, стала серьёзной и пошла в полаз.
Мы двигались цепочкой, с луками наготове. Я, то пригибался под нависшие ветви, придерживая копьё за спиной, то перешагивал валежину. И вот собака сработала. Метрах в ста от нас, из ельника лился громкий хрипящий лай, отзываясь эхом по лесу. Мы ускорили шаг, лай собаки перемещался из стороны в сторону. Когда до места оставалось метров тридцать, из ельника не торопясь выбежало стадо кабанов. Ай Дуся, ай умница, на нас ведь выгнала. За дикими свиньями, с лаем, вылетела охотник Дуся, стараясь укусить последнего, самого крупного кабана, который периодически останавливался, чтобы дать отпор назойливой собаке. Моё сердце заколотилось, отдаваясь ударами в висках, происходящее перед нами, лай, рык, кабаний запах, глухой стук копыт, всё это горячило кровь. Я растянул лук, взял упреждение и мягко отдал тетиву. В глазах всё происходило в замедленном темпе. Я слышал хлопки тетив моих товарищей, я видел, как отошла от лука стрела, извиваясь оперением, как она летела на перехват бегущего кабана и только момент поражения цели оказался резким и быстрым, с характерным хрустом пробитой шкуры. Вторая стрела летела следом за первой, а третья, уже догоняя стадо, срикошетила о ветви деревьев.
Вовка резко свистнул призывая Дусю, что бы успокоить её и не дать уйти за стадом.
Шапки у всех были на затылке, всем было жарко. Данила подошёл к собаке и потрепал её за ухо:
— Молодец Дуся! Не зря тя хозяин на цепь не садит. Такой как ты на цепи не место.
Собака понимая, что все её хвалят, дышала, вздымая бока, счастливо виляла хвостом, высунув язык, и поглядывала в сторону ушедших кабанов, показывая, что ещё не такое может в такой доброй компании.
Просидели около получаса, остывая и попивая травяной настой.
— Пора. — Тихо сказал я.
Товарищи кивнули и мы двинулись по следам. Я посчитал шагами дистанцию стрельбы, оказалось примерно одиннадцать — двенадцать метров. Ну, посмотрим.
Собака сразу взяла след и повела нас за ушедшими кабанами. Обилие крови по сторонам тропы говорило о хороших попаданиях. Тут же, у тропы валялся окровавленный обломок стрелы, длиной в ладонь с моим наконечником. Шагов через семьдесят, Дуська присела, вздыбила холку и зарычала — не далеко лежала чёрная масса дошедшего кабана, килограмм под сто. Вовка вытащил за хвост стрелу:
— Твоя Влад. Похоже лёгкие прошла.
— Хороший выстрел. — Похвалил Данила.
Мы шли дальше. Шагов через сто лежал ещё один кабан, тоже одной стрелой битый в лёгкие, второй в брюшину и с третьей, моей, в заднице. Первые две были Даниловы.
— Ну у тебя и скорость стрельбы! — Удивился я, обращаясь к Даниле, — две успел всадить пока он мимо-то бёг.
— На том стоим! Но ты его в зад добил, — довольно улыбнулся он.
— Данила с отрочества со степняками сшибался! Что верхом, что пешим, вот и поднаторел. — Вставил Вовка.
— Где? — Изумился я.
— Под Курском. Курянин я. — Взгрустнул Данила. — Так, не слабнем други!
Дальше по крови шли минут десять, подошли к редкому камышу, у Дуси поднялся загривок.
— Хреново! — Сказал Данил и снял копьё, — он ща нас поджидает, теперь мы для него мишень, а не он для нас.
Мы на приличном расстоянии друг от друга, медленно двинулись в камыш. Дуся первая, за ней Володька, пригнувшись и низко неся копьё. Я и Данил шли плечом к плечу позади.
Секач с красными, налитыми злобой глазками, вылетел внезапно, Дуся бросилась на встречу, увернулась от его клыков и вцепилась ему в заднюю ногу. Зверь этого почти не заметив атаковал Володьку, тот упёр комель копьеца во влажную землю, наступил сапогом и принял кабана под рыло, на отточенный лист копья.
Древко вошло в мягкую землю и сломалось. Удар по ногам Вовки со стороны казался просто толчком, на самом деле это было чревато порванными и поломанными ногами. Вован сиганул что было мочи и падая, подался в сторону, Дуся, с рыком бросилась спасать хозяина, вцепившись в пятак зверя. Данила молнией оказался в ревущей, орущей, визжащей куче и всадил своё оружие в бок секачу, тот перекинул свой гнев на него и стряхнув собаку, мотнул мордой по Данилиным ногам, тот отлетел вместе с копьём. Я с налёта, что было дури сунул свою рогатину кабану в шею, под ухом, тот рванул на меня, опрокинул, но подоспел Вовка, он подхватил Данилово оружие и всадил в сердце бешеного зверя.
Покалечены были все. У Вована был порван сапог и кожа голени, у Данилы раскрыта кожа на бедре, у меня вывих кисти на одной и разрез по предплечью на другой руке, спасибо Светле за куртку, смягчила удары клыков. В общем мы легко отделались. Хуже всех была Дуся. Она в полулежащем положении, поскуливая, пыталась зализать правое, разорванное плечо. Шкура висела лохмотьями.
