Цивилизатор в СССР 1980 (СИ) - Кулаков Игорь Евгеньевич (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt, .fb2) 📗
Что же — явного конфликта нет. От сотрудничества не отказывается. А насмешки — неизбежное от очень и очень много видевшего человека, который и по сравнению с ним, Председателем Комитета, ощущает себя «…с высоты прожитых лет и опыта». Пусть, к сожалению, и очень негативного.
Вяткин сколько угодно может намекать на уходящее время. Он не знает, что за два месяца Председатель сделал намного больше, чем сам «Свидетель» предполагает.
— … От имени советского государства и Комитета выношу вам, благодарность за информацию, способствовавшую разоблачению предателей. Не скрою, данные факты в значительной мере повысили доверие к вашим словам.
Недолгая, специально сделанная пауза. Чтобы оценить реакцию. Очень любопытно, что скажет (и скажет ли вообще?) в ответ? Разумеется, Юрий Владимирович и не надеялся на «Служу Советскому Союзу!», но… дождался лишь короткой констатации факта:
— Это радует.
Ему снова вернули очередь. «Свидетель» не возмущался, особо не протестовал. ПОКА. Он не повторяет, с акцентом на «рассеивание последних иллюзий» ранее прозвучавшее сомнение в возможности… иного пути в грядущее?
Всего лишь личное недовольство темпом «работы с ним»? Или… действительно, как тот заявляет сам — настолько большой опыт того, не прожитого всеми, кроме его, будущего? Каких-то огромных разочарований, что «мало надежды на изменения»? Что же… посмотрим, как он запоёт через пару фраз:
— Вам предлагается переезд в Москву под прикрытием легенды об изучении феномена «сверхускоренного развития»…
Снова пауза. Что скажет?
Сказал!
— В каком составе? — на лице «ребёнка» написано растущее подозрение.
— Лично вам. А с родителями… тем или иным способом, вопрос будет решён.
Черты лица «ребёнка-взрослого» видимо искажаются. Несогласие с предложенным вариантом, очевидно, рвётся у него наружу. И оно вырывается! Хотя и было видно — каким усилием воли Вяткину пришлось облекать его в обтекаемую и мягкую форму.
— Расставание с родителями не входит в мои планы. — детский голос взрослого человека дрогнул.
ЭТОТ вопрос для него так важен? Для того, кто прожил, по его словам, полторы сотни лет, пусть и помнит из них одну треть.
Мгновение поколебавшись, Андропов решил надавить. Чтобы посмотреть, что из подобной пикировки выйдет:
— Вы претендуете на признание полной дееспособности? Для взрослого — прекращение совместного проживания с родителями и самостоятельная жизнь отдельно — вполне естественный процесс.
— А для родителей, которые души не чают в своём, не доросшим ещё и до 6 лет, первенце? Вы, Юрий Владимирович, готовы дать им полное разъяснение насчёт истинного положения дел? Без всяких вот этих глупостей насчёт… «естественного аналога» программы МК-Ультра? Которая, как мне помнится из прочитанного, и не ставила иных целей, кроме как пресловутого управления желаниями и мотивами поведения людей и закончилась, по сути, пшиком и распиленными средствами?
Любопытный оборот речи. Что он имеет в виду под «распиленными средствами»? но… позже.
— Мы изучили биографии ваших родителей. Уверен, они поймут слова «государственная необходимость» лучше вас… к сожалению, лучше вас! «Советские люди», Иван Юрьевич, это не столь эфемерное понятие, как вы пытаетесь донести до нас.
Взрослое негодование на детском лице… как и видимые попытки взрослого сознания контролировать эмоции детского «носителя»… это было то, чего Андропов никогда не видел в жизни, кроме пары подобных моментов в общении с Вяткиным ранее. Но сегодня накал злости того очевидно, был выше.
— Счастливыми они от этого точно не будут, как и я. Да и мне, вижу, придётся привыкать к тому, что желая… облегчить предстоящий период турбулентности своей стране, я буду получать и уже получаю прямо сейчас не завуалированные упрёки в «несоветскости». Хотя… конечно, странно, что у меня, после всего прожитого, ещё сохраняются какие-то иллюзии насчёт устройства жизни в СССР. Наверное, нынче — тот случай с свойством психики, когда со временем хорошее — помнится, а плохое — забывается.
Намёк был прозрачен. Но вполне складывался со всеми прошлыми упрёками «Свидетеля» об обустройстве советского общества и его… пороках.
Антисоветчина — как личная суть или как влияние пропаганды новых властей страны среди не прожитых пока всеми, кроме Вяткина, десятилетий?
— Мы можем рассмотреть иные варианты… — спокойно заметил Юрий Владимирович. И, мгновением позже сообразил, что, в свете имеющихся трений только что произнесённая фраза звучит весьма двусмысленно. И может быть воспринята тем как угроза.
Именно так и случилось. Лицо «Свидетеля» полыхнуло. Он, хотел что-то бросить вслух, очевидно нелицеприятное, но стиснул зубы.
Тяжело будет с ним… — сделал вывод Председатель.
Четыре часа спустя. Те же. Там же.
То, что содержалось на расшифрованных (наконец то!) в течении разговора — долгого по времени и, одновременно, слишком короткого для того, чтобы «Свидетель» мог поделиться множеством личных воспоминаний, «заметках о будущем», могло носить название как «Очень краткая история падения Советского Союза глазами обывателя».
И, тем не менее, сейчас, пусть и запозданием на полгода, в руках Председателя Комитета была, без шуток, самая большая тайна в мире.
Ради которой пришлось тратить время и убеждать в хороших намерениях относительно него самого, начавшего глядеть волком «Свидетеля»…
…всего того ужаса, который ждал страну на её проложенном в будущее пути.
Юрий Владимирович переоценил собственное «два месяца прошли не зря».
По сути, они прошли зря. СССР действительно, как настаивал «Свидетель», потерял ЕЩЁ пару месяцев.
Признав феномен «Свидетеля», как и согласившись с тем, что пятилетний из глубины страны никак, кроме как по заявляемой Вяткиным самим причине, не мог обладать взрослым сознание и информацией о предателях в структуре КГБ — как сам Андропов и работающая по его личным указаниям Козельцева, не имея понимания о том, «что было после 1981-го», до сего момента лишь испытывали тревогу насчёт заявленного носителем «сознания из будущего» КРУШЕНИЯ Советского Союза.
Теперь же он, Председатель КГБ, имел общую картину!
Значит, «Перестройка»… и ВСЕ её последствия, в том числе и тщательно разжигаемая «из-за океана и с островов», по выражению «Свидетеля» — «фактически гражданская война в пост-СССР».
Личная ненависть «Свидетеля» к личностям Горбачёва, Яковлева (Вяткин, не имея ныне доступа к той всемирной информационной сети будущего, на сведения из которой он постоянно ссылался, смог идентифицировать того по материалам прессы как советского посла в Канаде) и многим им подобным, не смогла одолеть возможную объективность «ребёнка-взрослого».
С сочащейся с его уст горечью, тот настаивал:
— Уверен, несмотря на многие поздние инсинуации и теории заговоров, подавляющее, абсолютное подавляющее всех этих горбачевых, яковлевых, шеварнадзе, афанасьевых, поповых… и прочих, имя которым легион, никакими агентами ЦРУ не являются! И даже «агентами влияния» — лишь… возможно один из сотни, если не тысячи! Никто из них сейчас и не помышляет, уверен о предательстве, как решились те Митрохин, Гордиевский и тот, который из ГРУ. Ну, может, ещё есть единичные предатели… у вас в структуре или как тот, в промышленности по авиационному направлению, фамилию которого я так и не вспомнил… ещё кто-то, как Бакатин, я не знаю, откуда он взялся, предадут уже в момент распада СССР. Или сразу же, став такими, как министр иностранных дел при Ельцине — Козырев… улыбчивый такой был, тварь… «козыревщина» термин даже появится, «у России нет национальных интересов» в открытую пиндосам якобы говорил. Может врут, может, действительно так думал, судя по его «чего изволите» в отношении условного «Запада». Уверен, большинство из них о таком сейчас и не помышляет. Кто-то, разве что, пока просто хотят «жить как на западе», особо искренние и оптимисты теорию «конвергенции двух систем» двигают. Думаю, большинство бенефициаров Перестройки, все эти местные… «архитекторы распада», просто когда пришло время выбирать, ловили шансы там, где им лучше казалось… обычные люди. Ближе к 1991-у, почуяв новые времена, они уже сознательно шатали ситуацию, особенно когда во власти были, безнаказанность чуяли, шансы новые и «ветер перемен» в плохом смысле слова уже случились, вот и… крутились. Мутные времена были. Деньгами большими пахло. Недостатки реальные, которые… сейчас залакированы и умалчиваются, как тот же масштаб Сталинских репрессий… всячески были раздуты. Вы думаете, почему тот же Солженицын почему так популярен? Да где кухонным фрондёрам про всё это почитать? Только «голоса» слушать, да про «Архипелаг Гулаг» друг другу рассказывать на ушко.
