Стальной царь - Муркок Майкл Джон (читать книги онлайн полностью без регистрации .txt) 📗
Теперь появились и гуркхи. Они вели трех китайцев в черных и красных халатах; двое мужчин и одна женщина – вероятно, хозяева притона.
Лейтенант ткнул стеком в их сторону, после чего запрокинул голову и заговорил, обращаясь к пустым окнам и дверям:
– И никакого опиума больше! Вы понимать! Опиум плохой! Эти люди плохие! Должны в тюрьму! Мы запирать их надолго. Понимать?
Он сердито постучал стеком по своим сапогам, затем посмотрел на меня и раскрыл рот, чтобы сказать мне кое-что, но я опередил его.
– Я попытаюсь доставить парня в больницу, – сказал я. – Может быть, кто-нибудь мне поможет?
Офицер взял поводья лошади и взглянул на своих солдат, державших перепуганных арестантов куда крепче, чем это требовалось.
– Один из ваших людей… – снова начал я.
Лейтенант сел в седло.
– Я уже сказал вам, сэр: пусть его близкие о нем и заботятся. Вы явно не понимаете условий жизни на этом острове. Проблема опиума. Здесь она принимает ужасающие масштабы. И с каждым днем все хуже. Они предпочитают возделывать мак, нежели выращивать продукты питания. Я…
– А какой вообще смысл имеет их жизнь, Оллсоп?
Из темного дверного проема того дома, где происходил обыск, донесся вялый голос. Голос англичанина.
Лейтенант Оллсоп повернулся в седле и качнул стеком в сторону говорящего, которого не видел.
– Сидите-ка там и радуйтесь, что вас не арестовали.
На солнечный свет выступила фигура. Грязный европейский костюм, рваная туземная рубаха. Оборванец был бос, небрит, истощен и совершенно явно накурился опиума. Слишком хорошо я умел распознавать эти признаки, потому что и сам в свое время искал утешения в наркотиках. Возраст странного типа я определить не мог, но голос был молодой и мог принадлежать человеку среднего класса.
– Я было подумал, что вы могли бы постыдиться… – на лице Оллсопа было написано отвращение.
– А кто вы такой, чтобы отнимать у них их единственное удовольствие, Оллсоп? – сонно вопросил незнакомец. – Оставьте вы их в покое, ради всего святого!
Лейтенант Оллсоп развернул свою лошадь и прокричал:
– Вперед, марш!
Он рысью помчался прочь, не отвечая оборванному англичанину.
Я смотрел, как гуркхи тащат за собой запуганных арестантов.
Англичанин пожал плечами и повернулся, желая возвратиться в дом.
– Минутку! – крикнул я. – Мне нужно доставить этого человека в больницу. Он умирает. Вы не могли бы мне помочь?
Англичанин устало привалился к дверному косяку.
– Поверьте вы мне, предки примут его куда лучше, чем доктора.
– Мне только что показалось, что вы на стороне этих людей.
– Вовсе нет, старина. Я фаталист, знаете ли. Я сказал Оллсопу, чтобы он оставил их в покое. И вам я скажу то же самое. Какой смысл? Он все равно скоро умрет.
Однако же он вышел из дверного проема, шаркая, прошел через площадь и заморгал в солнечном свете.
– А вы-то с какого дерева лист?
– Я воздухоплаватель. Офицер. Неделю назад я причалил сюда.
– А, матрос с потерпевшего крушение судна! В отеле про вас говорят. Порядок, я помогу вам оттащить к костоправам этот труп, если смогу.
Накурившийся опиума англичанин был не сильнее меня, но совместными усилиями нам удалось поднять китайского поденщика и донести его до пристани, откуда рукой подать и до больницы.
Мы призвали двух монахинь и передали им раненого. Когда с этим было покончено, я, задыхаясь, остановился в коридоре и с любопытством уставился на своего помощника.
– Спасибо.
Он легко улыбнулся:
– Не стоит благодарности. Ни малейшей. Чао!
Он поднял руку в насмешливом салюте и исчез, прежде чем доктор Хира спустился по лестнице.
– Кто этот парень? – спросил я доктора Хиру и описал ему внешность опустившегося англичанина.
По моему описанию Хира узнал его. Прежде чем ответить, он поиграл стетоскопом.
– Потерпел крушение, как и вы. Он прилетел с воздушным транспортом, который должен был забрать отсюда горных рабочих. Решил остаться на Роув Айленде. Не знаю почему. В нем особенно не нуждались; в конце концов вместо него полетел другой. Иногда его называют «капитаном», особенно в отеле. Выдает себя за бывшего командира торгового воздушного корабля, который перед войной разбился над Китаем. Все это немножко попахивает враньем.
– Оллсоп его терпеть не может.
Хира тихонько рассмеялся:
– Оллсоп? Да лейтенанта трясет от него. Наш бравый командир отпустил капитана Демпси на все четыре стороны, вот как? Оллсоп – олицетворенное представление о том, что европеец должен сохранять хотя бы видимость достоинства. Любой ценой.
– Тогда у Оллсопа очень много работы.
Я потер кровавое пятно на рукаве.
– Мне кажется, он никогда не спит. Его жена отбыла отсюда вместе с руководителями завода, знаете… – Хира бросил взгляд на часы. – Ну вот, время ужинать. Мясо и рис, как обычно, но я припрятал две бутылки вина, если вы…
– Нет, благодарю. Думаю, прогуляюсь еще раз до отеля.
Глава седьмая
Мертвец
Припортовое местечко, где я остановился, было единственным настоящим поселением на острове. Оно называлось Новый Бирмингам. Здания теснились к воде и имели всего несколько этажей в высоту. Чем дальше карабкались они по склону, тем больше отстояли друг от друга, как будто плачевное положение соседей причиняло им страдания, – и становились все меньше. На самом верху в расселинах гнездилась россыпь полуразвалившихся хижин.
Над кварталом хижин холм плавно заканчивался и образовывал небольшое плато, где некогда был сооружен аэропарк. Отель Ольмейера стоял на краю аэропарка, заросшего ныне кустарником. Предполагаю, что молодой лейтенант Оллсоп находит отель хорошим, ибо тот совершенно явно пытался «сохранить видимость». Большая золотая вывеска была отполирована до блеска, а роскошный деревянный фасад в викторианском стиле совсем недавно покрашен свежей белой краской. Этот дом выглядел здесь совершенно неуместно.
Аэропарк обладал одной ржавой мачтой, торчащей в центре. С одной стороны от этого сооружения тянулся маленький ангар, серая краска на нем облезла; рядом высился шест, на котором болтался рваный и грязный флажок. Поблизости стояли, как скелеты огромных инопланетных насекомых, остатки двух кораблей, с которых уже сняли почти все важные части. По другую сторону ангара находился корпус маленького одноместного самолета, вероятно, собственность какого-нибудь давным-давно почившего спортсмена; его тоже наполовину разобрали. Казалось, остров населяют самые разнообразные обломки. Создавалось впечатление, что тут питаются только трупами, включая трупы давно прогнивших представлений.
Бросив взгляд на покинутые здания администрации и диспетчерской и удостоверившись в том, что они необитаемы, я направился к отелю.
Толкнув две хорошо смазанные створки дверей, я вошел.
Помещение было чистым, выскобленным и прохладным. Слуга-малаец тянул шнур расположенного на потолке большого веера. Когда я вошел, он плеснул мне воздуха в лицо. После жары, царившей снаружи, я испытал благодарность к нему за это. Я кивнул малайцу, который меня, казалось, вовсе не заметил, и, поскольку у входа никого не увидел, отправился в бар.
Там в полумраке коротали время двое. Один, с закатанными рукавами, сидел за стойкой бара и читал книгу, а другой потягивал джин в противоположном углу, где балконные двери выходили на веранду. В окно я снова увидел аэропарк и за ним склоны холма, густо поросшие лесом.
Когда я уселся на скамейку перед стойкой бара, человек отложил свою книгу и уставился на меня с откровенным изумлением. Он был невероятно толст, и его мясистое красное лицо обливалось потом. Высоко закатанные рукава рубашки открывали множество татуировок обыкновенного в таких случаях сорта. На пальцы-сосиски было насажено множество золотых колец. Он заговорил с густым акцентом:
– Чем могу быть полезен?
Я начал извиняющимся тоном:
– У меня, к сожалению, нет с собой денег, поэтому…
