Убить фюрера - Курылев Олег Павлович (читаемые книги читать txt) 📗
К этому времени их уже обступило плотное кольцо, в основном состоявшее из полицейских и офицеров местного гарнизона. Втесавшийся между ними фотограф расставил треногу и, воспользовавшись ярким солнечным освещением, делал снимки, быстро меняя пластинки.
— Для чего бросил? — удивился бестолковому вопросу Вадим. — Как для чего? Она лежала возле машины и могла взорваться. Мне показалось, что она дымится.
Сквозь оцепление протиснулся запыхавшийся полицейский унтер:
— Господин полицмейстер, вот пистолет. Насилу нашли.
Он протянул маленький «браунинг», предварительно переложив его из одной руки в другую.
«Вот растяпы, — внутренне возмутился Вадим. — А отпечатки пальцев!»
Полицмейстер сунул стоявшему рядом саблю и взял пистолет. Он покрутил его, вытащил обойму, понюхал ствол, после чего отдал одному из подчиненных.
— Приобщите. Что в магазине?
— Один убитый, господин полицмейстер.
— Пошли.
У самого входа в разгромленный гастроном лежал труп того самого молодого человека, с которым десять минут назад столкнулся Нижегородский. При обыске у него обнаружили точно такой же пистолет, немного денег, носовой платок, сложенную в несколько раз сербскую газету «Народ» и аптекарский пузырек с прозрачной жидкостью. Более ничего в карманах убитого не было. Рядом валялся тяжелый подозрительный сверток, перетянутый бечевой.
— Еще один из этой банды, — констатировал производящий осмотр толстый пожилой мужчина в светлом клетчатом костюме. Его лицо с картофелеобразным носом украшали огромные рыжие усы с закрученными вверх кончиками.
— Документов нет? Грузите, и в прозекторскую, — распорядился полицмейстер. Ты, — ткнул он пальцем в унтера, — допроси тут всех, перепиши адреса и фамилии. Ты, — скомандовал он какому-то штатскому в котелке и с саквояжем, — осмотри все. Собери остатки адской машины, разыщи гильзу, потом поезжай и займись убитым. Ну а вас, — полицмейстер обратился к Вадиму, — я прошу проехать с господином Альтмауром для дачи показаний. Эй! Где тут аптекарь был? Пусть перевяжет пострадавшего.
Через четверть часа с перевязанной головой и прижженными йодом царапинами Нижегородский сидел в просторном кабинете старшего следователя дознавательного отдела криминальной полиции. За большим письменным столом расположился сам господин Альтмаур — тот самый рыжеусый человек в клетчатом костюме, что досматривал убитого. Сбоку, за небольшим столиком, — тощий, как жердь, секретарь, на диванчике возле входной двери — здоровенный полицейский и кто-то в штатском.
Альфред Альтмаур, старший дознаватель Управления Императорского Королевского окружного начальника, долго говорил по телефону. Сначала звонил он, вращая ручку аппарата и нетерпеливо хлопая по рычагу, потом звонили ему. Один раз он вскочил и докладывал стоя. Прибегал посыльный. Кнопкой звонка следователь вызывал штатного курьера и отправлял его с донесением к бургомистру. Вадим все это время ждал, прокручивая в голове недавние события.
— Итак, вас зовут Вацлав Пикарт, вы германский подданный и приехали в Сараево позавчера вечером? — приступил наконец к опросу свидетеля следователь. — С какой целью?
— Я путешественник, — ответил Нижегородский. — С какой целью может приехать путешественник?
— Вы приехали один?
— С товарищем. — Вадим вздохнул, понимая, что кое-что придется рассказать. — Август Флейтер, мой компаньон. Мы оба живем в Мюнхене.
— Где остановились?
— В Илидже, гостиница «Милена».
Альтмаур что-то написал и, сложив лист вчетверо, поманил полицейского. Тот взял записку, кивнул и быстро вышел, звякнув ножнами сабли о дверь.
— Что вы собираетесь делать? — спросил Вадим.
— Только проверить ваши слова, ничего больше. Сами понимаете — после всего случившегося мы обязаны проверить и допросить сотни человек. — Дознаватель еще раз взглянул на перстень и галстучную заколку свидетеля. — Никто вас ни в чем не обвиняет, господин Пикарт. Вы оказались в самом центре событий и даже приняли в них активное участие. Так что… А где был ваш товарищ в момент покушения? Я имею в виду второе покушение в Латинском.
— Мы были вместе, но в последний момент потеряли друг друга из виду.
— Немудрено. Но почему он не объявился, когда все успокоилось?
Нижегородскому самому хотелось бы это знать. Он только растерянно пожал плечами:
— Не знаю. Может быть, он пострадал?.. Не знаю.
— Хорошо, — дознаватель слегка хлопнул ладонями по столу и поднялся. — Сейчас вас проводят в отдельную комнату, дадут перо и бумагу, и я попрошу вас все подробно изложить. Буквально по секундам. Все, чему вы явились свидетелем. И непременно дождитесь меня.
— А вы надолго?
— Постараюсь управиться как можно скорее. Предстоит допросить арестованных. Непременно дождитесь.
Альтмаур ушел. Секретарь, захватив письменные принадлежности, проводил Нижегородского в крохотную комнатку с зарешеченным окном, небольшим столом, стулом и кушеткой. Когда он вышел, Вадим услыхал, как в замке повернулся ключ. «Непременно дождитесь», — проворчал Вадим и подошел к окну.
«Ничего-ничего, — успокаивал он себя, — есть же очевидцы. В конце концов, сам Фердинанд должен был все видеть, а уж от его-то показаний этим типам просто так не отмахнуться».
Потом, заполнив каракулями два листа, Нижегородский худо-бедно описал все, чему был свидетелем в это утро. О первом покушении упомянул вскользь, однако достаточно правдиво: если найдут и допросят Каратаева, их показания не должны сильно разниться. О втором нападении на машину эрцгерцога пришлось писать подробно, объясняя, как он издали увидел пистолет в руке злоумышленника и как воспоминания о недавних событиях на набережной Аппеля подвигли его на решительные действия. В том числе и относительно бомбы. Выглядело вполне убедительно. Свои слова о том, что на свободе еще несколько террористов, Нижегородский объяснил просто: примерно за час до того, как начали палить пушки, он видел в одной из кондитерских (правда, не помнит в какой именно) пятерых или шестерых молодых людей. Они о чем-то шушукались, и позднее, уже в Латинском переулке, он узнал в стрелявшем одного из них. Это объяснение также могло сойти за правду, тем более что Савва что-то говорил о последней сходке младобоснийцев, которая должна была случиться в какой-то забегаловке. А раз так, то найдутся и свидетели, видевшие их там.
Потом он лежал на кушетке и все более убеждался, что неприятности еще впереди. «Нет, как коряво все получилось», — сокрушался Вадим. И все потому, что Каратаев неточно указал место, а он принял слова этого всезнайки на веру. «Упрется задним колесом в этот бордюр! Как же, уперлась. Доказывай теперь, что ты спасал человечество».
По прошествии двух часов звякнул ключ и дверь отворилась. Секретарь предложил Нижегородскому снова пройти в кабинет следователя. Вадим отметил, что на этот раз их сопровождал полицейский.
Альтмаур прочитал показания, задал несколько малозначащих вопросов и спрятал бумаги в черную папку. Чувствовалось, что сейчас он озабочен чем-то другим и ему не терпится скорее приступить к этому. Выдвинув ящик стола, он медленно выложил перед собой один за другим пять пистолетов — четыре черных, совершенно одинаковых «браунинга» и пятый, отличающийся от остальных тем, что все детали его были хромированы, а желтовато-белые накладки на рукоятке вырезаны из слоновой кости. На защитной дужке каждого пистолета болталась картонная бирка с жирным чернильным номером.
— Вот этот, — начал объяснять следователь, берясь кончиками пальцев обеих рук за крайний слева пистолет, — был изъят у некоего Недельки Габриновича. Он член организации «Млада Босна», и именно он бросил бомбу на набережной. Сегодня из этого «браунинга» не стреляли. Та-а-ак, вот этот, — Альтмаур взял следующий пистолет, — отобрали у Гаврилы Принципа в Латинском переулке. Парень пока молчит, но и так ясно, что он из той же шайки. Судя по наполнению обоймы и показаниям свидетелей, из этого пистолета сегодня вылетела одна пуля. Предположительно та, что разбила витрину. Этот, — подошла очередь третьего «браунинга», — мы с вами обнаружили в магазине Шиллера. Им был вооружен студент Кубрилович, убитый, кстати сказать, вашей милостью. К счастью, он был единственным, кто находился в магазине, когда туда влетела адская машина. Что касается этого пистолета, — полицмейстер указал на четвертый «браунинг», — то еще час назад с ним разгуливал четвертый член банды по фамилии Мехмедбашич. Он привлек внимание своим поведением и был задержан полицией.
